Страница 33 из 68
— Спасибо тебе, наш благодетель и защитник, за жизни наши, за спокойствие и защиту земли стратисской и ее жителей! — свершив земной поклон, вознес благодарность духу отец, и я повторил за ним следом.
— И тебе спасибо, малец! — раздалось у меня в голове и, казалось, снова обдало запахом пирогов со щавелем, которые пекли этим утром. — Не сомневайся, ты у меня под надежной защитой! — добавил он, когда я уже покидал святилище.
На что Феня намекал, я догадывался: ведь, не зря же нас с мелкой никто не побеспокоил, пока мы….. Я едва удержался оттого, чтобы выругаться, но поганка никак не желала покидать моих мыслей.
«Хорошо, если бы и заноза была под надежной защитой» — подумал я, вспомнив недавнее представление, то, как летели в нее метко нацеленные ножи, а также, так и не отданный охранный амулет.
Решив сделать это при первой же возможности, я положил его в карман, когда шел на следующий день на завтрак. Но поганка была холодна и неприступна, будто не она давеча стонала и извивалась в моих объятиях, а, например, похожая на селедку девица, сидящая напротив, которая выглядела так, словно вот-вот выскользнет из своего слишком узкого для нее платья и при этом почему-то в мою сторону. Взгляды половины парней, впрочем, были обращены не на селедку, а на бледную поганку, что изводило меня еще больше. Несмотря на недовольство вредной девчонкой, тело на ее близость среагировало моментально, а воспоминания о недавней близости подогрели настолько, что я сам уже стремился быстрее завершить трапезу и покинуть фрейлин. Возвращаясь в свои покои мимо обжимающихся по углам парочек — вот они почему-то ничего не боятся и не стесняются! — я не видел для себя никакого другого выхода, как отправиться на полигон и снова довести себя до изнеможения тренировкой. Задумавшись пока направлялся к себе, чтобы переодеться, и я не заметил, что оказался совсем не там, куда направлялся, а у дверей, ведущих к святилищу. Едва не стукнув себя по лбу от досады, я снова последовал к заданной ранее цели, но почему-то оказался у дверей библиотеки.
«Феня!» — для меня стало уже очевидным, кто это так шалит. Тем не менее я зашел внутрь, сразу ощутив, что там кто-то есть. Причем в самой потайной части библиотеки, куда могли войти только несколько человек: я, отец, мама, секретарь отца Сливский, старейшина боярского собрания Комысла и, как оказалось, мелкая поганка. Когда только успела?!
— Что ты здесь делаешь?! — не удержался я оттого, чтобы на нее рявкнуть, но скопившееся напряжение требовало хоть какого-то выхода. Девчонка, видимо, меня до этого не замечавшая, испуганно дрогнула, но тут же гордо выпрямилась, направив на меня взгляд загнанной в угол волчицы.
— Я считаю, что нам нужно от этого избавляться! — с вызовом объявила она.
— От чего? — спросил я с подозрением, хотя и догадывался, каким будет ответ.
— От проклятья! Этих кикимор! — заявила вредная заноза, задрав голову еще выше, и я не удержался оттого, чтобы полюбоваться на изгиб тонкой нежной шеи, которую ласкал небольшой завиток, выбившийся из прически. Так и хотелось заправить его за маленькое порозовевшее ушко, а потом….
«К лешему уши!» — оборвал я сам себя. Ее заявление, хоть и повторяло в точности мои мысли, почему-то разозлило.
— А почему здесь?! — вернулся я к своему первому вопросу.
— Я подумала, что в княжеской библиотеке должна найтись какая-нибудь информация по проклятьям и что с ними делать, — девчонка нахмурилась и развернулась к стеллажу со свитками. Я, было, снова залюбовался, но тут же себя одернул.
«Как же я сам до этого не додумался?» — мелькнула мысль, но оставалось еще кое-что, что не давало мне покоя.
— Как ты поняла, где искать, и кто допустил тебя в эту закрытую часть библиотеки?
— Домовой, — ответила заноза и отчего-то покраснела.
«Ох, Фенька!»
— За что? — может не слишком понятно спросил я, но девчонка поняла.
— За пирожки, — она покраснела еще больше.
«Перья повыдергаю!» — негодовал я, припоминая, чем пахло дыхание шкодливого духа накануне.
Мелкая, тем временем, вытащила какой-то свиток и принялась раскладывать его на стоявшем между стеллажами специальном столике.
— А как ты собираешься с ним разбираться? — поинтересовался я.
— Я умею читать! — вздернула нос козявка, но тут же уткнула его в свиток.
— А, ну да…. — я помялся. — Тогда, я тоже поищу.
— Вон там! — малявка, не отрывая носа от свитка, указала на другую сторону стеллажа. Первый порыв возмутиться ее самоуправством я подавил, так как мне самому было тяжело держать себя в руках в непосредственной от нее близости.
Скрывшись в соседнем проходе, я некоторое время бессмысленно смотрел на полки, пока еще сам не понимая, что и как искать. Как таковых учебников или мануалов по магии и, тем более, нечисти у нас не было. Были лишь записки о каких-либо подобных явлениях, и не всегда с подробным описанием. Большая их часть касалась проявлений враждебной нам магии, и после десятого просмотренного мною на чистой выдержке свитка — плотские желания тела так никуда не делись — описывающего либо новый вид нежити, насланной из Тририхта, либо проделки оурийских шаманов, я все-таки не выдержал.
— Ну как, нашла что-нибудь? — хотел небрежно поинтересоваться я, но голос почему-то охрип.
— Нет! — получил я раздраженный ответ. Обидеться не получилось, но дышать стало тяжелее. Решившись, наконец, плюнуть на это дело сейчас, вернувшись к поиску позже и в одиночку, я вышел из-за стеллажа, остановившись напротив настороженно на меня смотрящей мелкой. Чувствовал я себя донельзя неловко, не зная, то ли сразу уйти, то ли сказать что-нибудь. Казалось даже, что мне некуда девать руки, и я спрятал их в карман, тут же нащупав заготовленный амулет.
— У меня есть для тебя кое-что, — сказал я, доставая небольшой камешек на тонкой цепочке. — Это защитный амулет, — сразу же добавил строго, чтобы не надумала там себе что-нибудь.
Надо было его надеть, чтобы замкнуть вокруг мелкой защитный контур. Я смело сделал требуемых два шага и, стараясь не коснуться кожи, застегнул цепочку, смотря прямо в огромные словно озера глаза.
— Лучше носить его под одеждой, — заявил я девчонке, услышав щелчок, но мои руки, вместо того, чтобы убраться сразу куда подальше, вдруг легли ей на плечи, а затем медленно сползли вниз по ее спине. Однако вместо того, чтобы вырваться и закричать на меня, мелкая поганка вдруг прогнулась, подавшись вперед, а затем внезапно замерла, уставившись на меня вмиг потемневшими глазами. Я тоже замер, не в силах ни убрать свои руки с ее спины, ни оторвать взгляд. Казалось, мы стояли так целую вечность, пока она вдруг не потянулась к вороту своего платья и не расстегнула две верхних пуговицы. Я забыл как дышать. А заноза потянула за цепочку и спрятала мой амулет в образовавшейся выемке. И это стало последней каплей.
Резко нагнувшись, я поцеловал обнажившуюся от ее действий впадинку между ключицами, заставив девчонку громко выдохнуть. Губы мои перешли на ее шею, а руки, наконец, оторвались от спины, чтобы перебраться к груди, платье на которой до невозможности мешало. Хорошо, что заноза сама пришла мне на помощь и начала расстегивать пуговицы, иначе, я бы в нетерпении их оторвал. Поцеловав каждый помогающий мне пальчик, я стянул с плеч девчонки платье, чтобы обнаружить под ним еще одну нелепую тряпичную конструкцию.
«Опять эти змеевы тряпки! Как женщины сами с этим умудряются справляться?!» — или я сказал это вслух? Нижняя часть моего тела пребывала в неистовстве, но я был решительно настроен сначала закончить с тем, что было намотано на занозу. Для этого нужно было развязать завязочки по бокам, а затем еще и расстегнуть крохотные крючки посредине. Самому мне до сих пор было сложно с этим справиться, поэтому оставалось только мысленно ругать того, кто все это придумал.
Впрочем, чем сложнее препятствия, тем, казалось, больше удовлетворения получаешь от проделанной работы. Стоило сжать в руках мягкий, но при этом с твердым острым наконечником, холмик, как по телу разлилась пьянящая дрожь удовольствия, так что хотелось целовать и этот, и другой бесконечно. Однако только я склонился над изгибающейся девчонкой, чтобы обхватить губами так призывно торчащий бугорок, как она внезапно выставила вперед руки, упираясь ими мне в грудь.