Страница 19 из 39
— Знаешь, Эстер… – Сильвия скрестила руки на груди, снисходительно посмотрев на неё. — Я никогда не видела, как ты плачешь. За все одиннадцать лет, ни разу.
— Ну, не всем же быть, как твоя подружка, – она покосилась на Сноудон. — Я из-за плохих оценок не рыдаю.
— У-у-у, – протянула Колдер, самодовольно ухмыляясь, – значит, сейчас порыдаешь.
Всё, что сделала Эверт – натянуто улыбнулась, показала средний палец и шагнула назад. Эта ситуация начинала конкретно бесить. С чего они, три агрессивные пустышки, решили, что способны её запугать? Они могут делать что душе угодно, и при этом всё равно оставаться никчёмными в её глазах. Их попытки устрашить Эстер были жалкими. Раздражающе жалкими.
— Нет-нет, ты никуда не пойдёшь, – её схватили за локоть и притянули назад; в эту же секунду она ощутила, как наросло напряжение между ними.
— Ты отвратительна, – светловолосая попыталась противиться. Всё тщетно. Какой вообще отпор она могла дать, находясь в полусонном, полумёртвом состоянии? — Сильвия, блять, отпусти, – девушка попробовала оттолкнуть обидчицу. Не вышло.
— Думала, можешь унижать меня перед всеми, а потом делать вид, будто ничего не было? – вскипела та, буквально начиная трясти Эверт. Каждое слово она процеживала сквозь зубы с такой ненавистью, что Эстер действительно на секунду поверила в то, что её сейчас убьют. — Думала, тебе всё сойдёт с рук, как в тот раз?!
— Отвали от меня, истеричка! – девушка не оставляла попыток вырваться, то и дело одёргивая руку.
— Правда считала, что из-за твоей херово работающей головы к тебе будет особое отношение и тебя будут постоянно отмазывать?!
— ОТВАЛИ!
Сильвия замахивается и бьёт её в область скулы. Правая половина лица начинает пылать от боли, из-за чего на глаза наворачиваются слёзы. Эстер уворачивается, но её хватают за волосы и толкают к стене. Рука Сильвии грубо дёргает за волосы, что вызывает новые волны боли уже по всему затылку.
Раздаётся высокочастотный звук. Эстер будто оживает, подскакивает и поднимает глаза, ища источник. Он становится громче и назойливее, уши будто закладывает; виски пульсируют. Девушка морщится. Звук перекрывает голоса и угрозы одноклассниц, набирает громкость и полностью заполняет её голову. Светловолосая вскрикивает и, в попытке заглушить его, закрывается, вжимая ладони в уши.
Ещё один удар по лицу и она чувствует, как рот заполняется кровью. Тяжёлый металлический привкус растекается на языке.
Для мыслей просто не остаётся места, а Эверт кричит громче. Теперь не слышно и собственного голоса, только заглушённый издевательский смех играет подобно фоновой музыке. В глазах – яркие ослепляющие вспышки света.
— Не, так не пойдёт, – сквозь громкий писк доносится голос Колдер, шипящий, как белый шум в старом телевизоре. Эстер еле сдерживается, чтоб не моргнуть и позволить слезам скатиться по щекам, когда получает в живот. На ногах ей не удержаться, потому, хватаясь за голову и жадно втягивая воздух в лёгкие, Эверт одной рукой упирается в стену какого-то здания, этим жестом буквально уязвляя себя ещё больше и открываясь для новой атаки.
Звук колеблется в воздухе и вызывает адскую боль в висках, от которой девушка стонет и едва не падает. Сильвия считает это своей заслугой и после очередного удара хватает её за горло. Девушка безвольно вскидывает голову вверх.
— Ну, давай, – шепчет озверевшая Колдер, после срываясь на крик. — Ударь меня! Я же знаю, что ты хочешь меня ударить!
Светловолосая теряет связь с реальностью и лениво морщится, не замечая, как звук стихает и медленно растворяется, а на его место приходит только физическая боль и назойливое жгучее ощущение в верхней части тела. Струйка крови из носа и окровавленные зубы, пустой взгляд и обессиленная улыбка – всё, что получает Сильвия.
— Ну же! – сгорая от злобы, орёт Колдер прямо в лицо отрешённой Эстер. — Сделай что-нибудь! Заплачь, оттолкни меня, ну же, сука, давай!
— Я… – хрипит Эверт, – тебя… не трону.
— Что, уже не такая смелая, а? Тупая ты тварь, куда делся весь твой героизм? – шепчет она ей.
— Сильвия, слышишь, ты это… – пробубнела Женева, нервно оглядываясь по сторонам.
— Завались!
— Слушай, это важно…
— Я СКАЗАЛА, ЗАКРОЙ РОТ! – взревела Колдер; Сноудон пошатнулась и, подняв руки вверх, шагнула назад. — Так или иначе, я добьюсь твоего исключения, ты меня поняла? Таким, как ты, здесь не место, слышала?!
Эстер безразлично пялилась на неё, всё ещё не до конца осознавая, что происходит. Боль как будто росла в геометрической прогрессии, и, увеличиваясь, затуманивала всё вокруг. Эверт выдохлась.
— ТЫ СЛЫШАЛА ЭТО?
Светловолосая сделала последнее, на что ей хватило сил: улыбнувшись, девушка плюнула кровью в оскалившееся лицо.
Её хватают за воротник и бросают наземь, как тряпичную куклу. Ужасно больно. Хотелось взвыть или вправду расплакаться, боли оказалось гораздо больше, чем девушка могла вынести, и именно поэтому Эверт сидела на асфальте, не двигаясь и ничего не говоря. Иногда в голове мелькали вопросы по типу: «чем я это заслужила?», «почему именно я?», «за что меня ненавидят?», но ответ находился быстро. Люди настолько часто пытались причинить ей боль, что она, кажись, утратила возможность её воспринимать.
— Блять, Сильвия, не смешно, пошли уже, – отозвалась Шарлотта, оттягивая подругу в сторону.
— ДА ВЫ ВООБЩЕ НА ГОЛОВУ ЕБАНУТЫЕ?
Раздался знакомый голос откуда-то сзади. Эстер не оборачивалась, продолжая тупо смотреть перед собой, дрожащими ладонями вытирая кровь. Она уже знала, кто это был.
— А че мы? – презрительно фыркнула Женева. — Эверт первая доебалась, мы её вообще не трогали.
Из-за спины к Эстер подошла Сесилия с каким-то парнем, явно старше неё. Девушка всё так же не поднимала глаз, не обращая внимания на подлетевшую Аллен.
— Свалили отсюда, все трое, быстро, – приказным тоном скомандовала она, помогая светловолосой подняться. Кажется, сама Эстер была против.
— А то что? – с явной насмешкой спросила Сильвия, обтирая сбитые костяшки влажной салфеткой. Шарлотта и Женева, нервно перешёптываясь, встревоженно взглянули на подругу. — Или мне тоже…
— Ладно, поняли, – Сноудон перебила её и толкнула в сторону; Шарлотта развернула Колдер назад. — Уже ушли.
— Что? Какого хера?! – попыталась возмутиться Сильвия.
— Потом объясню, – шепнула Женева. — Пошли.
Сесилия бросила в их сторону полный отвращения взгляд, и, когда силуэты трёх девушек исчезли за поворотом, вернулась к Эстер.
— Сильно болит? – поморщилась Аллен, смотря на повреждения девушки.
— Нет, – солгала Эверт, отворачиваясь от неё. — Почти не больно.
— За что они тебя так?
Всматриваясь в пустоту, Эстер ничего не отвечала. Она чувствовала, как девушка вытирает кровь с её лица, слышала, как что-то ей говорит, но всё так же не реагировала, оставаясь равнодушной.
— Почему ты никому не расскажешь?
Эверт сердито поджала губы, бесшумно выдыхая.
— Почему ты никак не оставишь меня в покое? – грубо ответила та. — Тебе же плевать, всегда было и будет. Всем плевать. Так зачем ты это делаешь?
— Что?.. Постой, ты о чём? – слова девушки явно сбили Сесилию с толку.
— Я не нуждаюсь в твоей помощи. Я не нуждаюсь в твоей жалости, – продолжала она, всё ещё смотря в сторону. — Мне ничего от тебя не нужно. Ни-че-го. Просто отстань от меня, окей?
— Я, типа, понимаю твою злость, – в голосе слышалась неловкость, – но если бы не…
— Господи, да отвяжись! – фыркнула та, внезапно находя в себе силы, чтобы встать с холодного бордюра. — Как ты не понимаешь? Я не хочу иметь ничего общего ни с тобой, ни с кем-либо ещё, от-це-пись, – выдала она, не желая выслушивать её дальше. Даже не отряхиваясь, девушка быстрым шагом уходит.
Ей уже плевать, что о ней подумают или скажут, плевать, как на неё посмотрят и как она будет выглядеть. Единственное, чего хотелось – поскорее добраться домой, умыться, бросить свитшот в стирку и лечь отсыпаться. Уснуть – цель Эстер на сегодня; неважно, каким образом она этого добьётся – уснёт самостоятельно или возьмёт пару таблеток снотворного из запертого ящика отца, она сделает это любым способом. Вторые сутки без сна и еды убивали её изнутри. Если голод ещё кое-как можно было вытерпеть, то недостаток сна – нет.