Страница 20 из 39
Наконец, открыв дверь и переступив порог дома, к своему несчастью девушка обнаружила отца вертящимся на кухне: оттуда доносилось шипение сковородок и звуки разговоров с кошкой, которая, судя по всему, выклянчивала еду. «Бля-я-ять».
— Я пришла, – скомканно произнесла она и метнулась в ванную, не снимая обуви и пальто. Закрыв дверь на защёлку, подлетела к зеркалу и стала оценивать урон, нанесённый Сильвией. Пальцами ощупала след от её кольца на правой скуле, провела вдоль лёгкой царапины на щеке, то же сделала и с ссадинами на лбу. Руки до сих пор дрожат, а слабость растекается по всему телу. Открывая кран, Эверт смывает остатки крови с лица и немного с волос. Сами волосы распускает и причёсывает; чёрный свитшот снимает и бросает в корзину, оставаясь в одной майке. Со вздохом вновь смотрит в зеркало и начинает думать, как можно скрыть эти увечия. Наклонившись, Эстер расшнуровала ботинки и подобрала пальто, а после вышла из комнаты. Разложив вещи по своим местам, светловолосая поднялась к себе в комнату.
— Так, у меня есть приблизительно пять минут до того, как… – прошептала она, в ускоренном темпе ища средства для обработки ран. В последнее время в комнате царил полнейший хаос, а на некоторых книжных полках и вовсе осела пыль, но флаконы с йодом и салициловой кислотой оставались на своих местах. Сев за стол, девушка смочила вату салицилом и протёрла повреждения. Игнорируя пульсирующую боль, она нанесла тон на ссадины и небольшое красное пятно, не тронув царапину. В принципе, если правильно закрыться волосами, сильно бросаться в глаза не будет.
— Была не была, – с этими словами Эверт вышла и сбежала вниз по лестнице. Выходя на кухню, она ощутила лёгкое волнение, но позже девушка быстро свела его к нулю.
— Куда ты так быстро убежала? – возмущался отец, бросая кусочек мяса кошке, которая уже встала на задние лапы.
«Кошка».
Внезапно Эстер осенило: папа до сих пор не знает о том, что она притащила котёнка домой.
— Ты как-то зачастил с готовкой, – не отвечая на вопрос, сказала девушка, поправляя волосы.
Дальше – банальщина: односторонний разговор, общение в стиле: «как прошёл день? что нового?» и привычные ответы: «всё хорошо, а у тебя как?», «ничего нового, всё как обычно», долгий монолог отца на тему того, какие безмозглые люди работают в отделе и задумчивые кивки и поддакивания Эстер. Невзирая на голод, пищу организм принимать не хотел. Есть было сложно. Рис будто застревал в горле, но она съела всё, сделав это с таким видом, словно обед действительно доставлял удовольствие и ей вовсе не хотелось его выблевать. Камилла нагло запрыгнула ей на колени и стала принюхиваться к тарелке; когда папа отвернулся, Эверт отдала облизывающейся питомице оставшиеся кусочки отбивной. Вымыв за собой тарелку, девушка вернулась в комнату.
Её попытки уснуть не увенчались успехом: болело лицо и голова, а совесть грызла за безделье, бардак в комнате, грязную одежду и не сделанное домашнее. Она пообещала разобраться с этим завтра, попутно обвиняя себя в лени и отсутствии энергии. Странно, но настолько уставшей Эстер себя ещё никогда не чувствовала, причём уставать было не от чего. Чувство вины преследовало её везде. Тебя избили? Твой косяк. У тебя закрываются глаза, потому что ты вторые сутки не можешь уснуть? Виновата ты. Не хватает сил банально на поход в душ? Ответ прост.
Телефон всё ещё был разряжен, и, вспомнив об этом, Эверт получила новый повод для самобичевания. Что, если тебе писали, а ты заставляешь ждать ответа? Что, если ты пропустила нечто важное? Вдруг случилось что-то ужасное, а ты об этом ничегошеньки не знаешь?
Светловолосая, сев на кровати, наклонилась к тумбочке, на которой стоял контейнер для линз. Без особой осторожности она стянула с глаза одну линзу, затем – вторую, предварительно сменив раствор, и обе положила внутрь. Завинтив бирюзовую крышечку, встала и направилась в спальню отца.
«Идёшь на крайние меры? Как не стыдно… Господи, ты до того жалкая, что даже уснуть не можешь без посторонней помощи!».
Девушка знала, что сейчас он снова запрётся в кабинете, начнёт что-то писать, громко разговаривать по телефону и заниматься делами первой важности, потому пройти можно будет без особых проблем.
На поиски ключа ушло немного больше времени, чем в прошлый раз; пару секунд Эстер даже думала, что лучше отбросить эту идею и пойти мучиться дальше, но порыв быстро сошёл на нет. Ключа не было ни в шкафу, ни на нём; откопала она его в другой тумбочке. Эстер, проверив, не идёт ли сюда кто-нибудь, открыла ящик и взяла около пяти таблеток. В рот забросила три.
Как же, всё-таки, здорово красть чужие лекарства, словами не передать.
Выйдя за дверь, она беззвучно прошагала вдоль коридора. Её настигло резкое облегчение, даже настроение слегка поднялось.
На этот раз Эстер заснула быстро – едва голова коснулась подушки, девушка закрыла глаза и не открывала их вплоть до пяти утра. Правда, проснулась немного шокированной.
Ничего, кроме лица, больше не болело. Сбрасывая с себя тёплое одеяло, она поняла, что выспалась (ага, за четырнадцать-то часов), но энергии как-то не прибавилось. Всё так же не хотелось ничего делать. Разница заключалась только в том, что теперь она могла делать это «ничего» с чувством внутреннего комфорта.
Обещания есть обещания. Хрустнув суставами (в семнадцать лет грех не похрустеть), девушка поднялась с постели и поплелась в ванную. Вымыв голову и приняв душ, светловолосая мельком глянула в зеркало. Сегодня вид в зеркале был намного лучше; по крайней мере, синяки под глазами уменьшились. Грязную домашнюю одежду, как и грязную повседневную, она бросила в стирку. За час Эверт успела высушить волосы, сменить постельное бельё и даже немного прибраться в комнате: немытые чашки с чаем и кофе, тарелки с недоеденными фруктами, фантики, бумажки, прочий хлам – всё это исчезло быстро. Конечно, идеальной чистоты добиться не вышло, но отсутствие мусора уже радовало. Может, по возвращению домой она даже заставит себя вымыть пол и окна.
За полчаса расправилась с домашним по трём наиболее важным предметам, остальное решила доделать на переменах. Поставила телефон на зарядку, переоделась, собрала волосы в хвост и спустилась на кухню. Там заварила черничную овсянку быстрого приготовления, сделала кофе, достала йогурт, даже бросила банан в рюкзак. Позавтракала, разобралась с грязной посудой, перевела взгляд на часы.
Утро началось не так уж и плохо. С ног Эстер не валится, какой-никакой запас сил у неё присутствует, а значит, надежда на нормальный день есть. Слабо улыбнувшись, светловолосая потянулась и зевнула.
Из дома она вышла в настроении выше среднего.
В классе на её появление трое человек из двадцати одного отреагировали ошеломлённо. Наверняка Колдер не ожидала увидеть Эверт сегодня, да ещё и такой счастливой; удивлённая мина Сильвии доставила ей удовольствия больше, чем долгожданный сон. Ухмыльнувшись, девушка села за парту.
До четвёртого урока всё было хорошо.
В целях предосторожности на перерывах Эстер выходила из кабинета: библиотека, столовая, прогулки по коридорам – не столь важно, главное подальше от той троицы. Ей, кстати, было до сих пор интересно, вымыла ли Колдер актовый зал и как много человек знали о её наказании.
Приключения не заставили ждать себя долго. Сидя на продолговатой скамейке в столовой, Эверт услышала плохо подавляемые смешки, которые быстро переросли в хохот. Они исходили от Клэр, Лайлы и… Лесли Вест. Да, той самой, которая внезапно вернулась в родной город – как оказалось, она перевелась обратно по семейным обстоятельствам. Эстер уже и забыла о том, что Лесли когда-то училась с ней в одном классе. Ушла она, кстати, ещё до начала травли Эверт.
Светловолосая попыталась проигнорировать это чересчур живое веселье, звуки которого раздавались прямо за её спиной, но выходило плохо.
«Они смеются над тобой. Вот увидишь, сейчас что-то будет».
— Ничего не будет, – шепнула та, перелистывая страницу электронной книги в формате FB2. На уроках она занималась тем же: читала, иногда получала замечания, а на истории пришлось даже выслушать лекцию на тему тотальной деградации нынешнего поколения, которое не видит ничего, кроме своих телефонов, не интересуется ничем, кроме интернета и социальных сетей, и только и умеет, что «тыкать на кнопки да играть в игрушки». Читала она, кстати, статью про синдром Капгра*.