Страница 47 из 90
Она повернула ко мне лицо и улыбнулась. Обхватила мое лицо ладонями и склонилась ко мне. Ее рот полуоткрыт, зубы мерцают, большие, темно-коричневые глаза смотрят в упор на меня… Она молчит, рассматривает меня. Я смотрю на нее.
Я разглядел старые, уже пожелтевшие синяки и совсем свежие, лиловые. На ее правой щеке виднелась длинная царапина, а левая превратилась в сплошной кровоподтек с четырьмя глубокими порезами. Она прекрасна.
— Нос сломан, и, судя по всему, не один раз, шрамы на лице, а глаза слишком уж проницательные и очень усталые, очень красивые. Не человек, а взведенный арбалет. Острый ум и опасная сила, внушающие уважение. Что ни говори, смертоносная комбинация. Вылитый убийца. Привет ардорец. Я Шиара. А ты кто?
Я в плену этих глаз, не могу отвести взгляд, в голове пусто, ни одной мысли, мои глаза остекленели, я под ее контролем… Я разомкнул безвольные губы:
— З-з-зак… — Девушка кивнула, не отрывая зачарованного взгляда от моего лица.
— Рада с тобой познакомиться. Привет Зак…
— П-п-ривет… — Я в полном смятении.
Она засмеялась, как всегда хрипловато. В ее смехе какая-то непринужденность, теплота и ласка. Я взглянул на нее. Передо мной сидела другая девушка! Смех совершенно менял ее. Точно в темном доме вдруг распахнулись все окна:
— От заикания магией не излечиться. Но ты мне нравишься и таким Зак.
«А ты мне нет! Уходи!» Силы кончились. Было трудно дышать. Раскинув стороны руки и ноги, я лежал на спине, не в силах поменять позу.
— Как я устала! — Моя рука замерла, я и сам не знаю, как это получается, как будто каждый изгиб моего тела создан для нее, она, довольно урча, улеглась на мою руку, прильнула ко мне, удобно примостившись головой во впадине моего плеча, как будто специально ее размера. Повозилась, подтолкнула попу поближе к моему животу, расслабила спину и заснула.
Проснулся. Я устал и голоден. Но главным образом я исключительно зол.
— Пошла вон, креландка! — Процедил я сквозь зубы, с трудом сел, прислонившись спиной к стене;
Она, печально взглянув на меня, отползает в свой угол… Смотрю ей вслед, уходит…Казалось, Шиара уносит небо с собой…Ушла, поникла у дальней стены…там ей и место! Смотрит на меня. Почему мне так стыдно! Глупости…Она креландка, она тварь…
Дальнейшие болезненные размышления были милосердно прерваны. Тяжелая дверь со скрежетом открылась…
Входит группа людей. Во главе Томеррен. Вошел, стоит, покачивается на пятках, смотрит. Широкая ухмылка медленно расползается по его лицу.
— Зак! — с расстановкой произнес он наконец. — Какая приятная, но неожиданная встреча!
Я бессильно сижу, ощущаю свой запах, вонь грязи и нечистот темницы, с кисловатым привкусом пота от страха и ярости. Все, это конец.
— А ведь я мог бы и догадаться — ардорец, урод, упямый, как осел… — он задорно улыбнулся. — Ну ты прямо оживил мое скучное существование в этой дыре. Порезвимся, давай?
Мне стало страшно. Я знаю, что быстро я не умру. Что-то в животе сжалось, сердце ускорилось.
— А ты, говорят в опале, а, неудачник? — Я сплюнул в его сторону. Не попал, жаль. — Потерял Рема, да? Он прямо между палец у тебя выскользнул? Теперь объедки подбираешь, палачём заделался? Братец? — Лицо Томеррена темнеет от злости. «Он никогда не отличался спокойным нравом, вечно скакал как бешеная блоха, может, если довести его, он меня прикончит…»
— И не надейся, — процедил поганец, будто прочитав мои мысли;
Он наклонился ко мне. Беззлобно и внимательно посмотрел на меня ясными серыми глазами.
“Да, изменился Томеррен, опаснее стал, холоднее.”
Томеррен неторопливо достал кинжал. Подчеркнуто неспешно нагнулся ко мне, заглянул в глаза. Установил свой кинжал мне под ключицу и все с той же неспешной аккуратностью и очень медленно воткнул кинжал мне в плечо, встретив препятствие, слегка нажал, не отрывая внимательных серых глаз от моих, я почувствовал, что кончик ножа уперся в лопатку.
Я застонал, глаза выкатились и побелели от боли. Томеррен спокойно улыбаясь, взял меня за подбородок и поднял вверх мое лицо. Я знал, что сейчас произойдет и приготовился к боли, насколько мог.
— Зак, Зак, — сказал он медленно, с расстановкой, — я тебе не говорил, но я никогда не мог понять, чего такая девушка, как Амелия, нашла в тебе. Ты не был ее достоин. Она так стонала, когда я вскрывал ее. Знаешь, я был ее первый мужчина. А потом мы вместе с Эжери, с разных концов…Хотя, кто там только ни побывал после меня…
Я, нанизанный на его кинжал, крупно дрожу. Слезы заливают мое лицо. На губах Томеррена играет улыбка,
— Ты так жалок! Такие как ты, Зак, непременно должны умирать. Если вы выживаете, то становитесь скучнейшими людьми на свете… Я тут подумал и решил. Ты станешь моим рабом! Сегодня вечером и проведем церемонию! — С этими словами он повернул кинжал вокруг своей оси… Боль прошила голову, будто молния, заставив меня беззвучно выдохнуть — воздуха на крик не было, я широко распахнул рот, дышу часто-часто. Томеррен, смотрит мне в глаза, упиваясь каждой секундой моей агонии…
— А Рем, если это он Сорве завалил, мне не страшен. Его столько сюрпризов в лесу ожидает, что, я уверен, он скоро к нам присоединится…Опять в кандалах и на коленях…
— А почему на нем нет мифрилов? — Томеррен повернулся к кому-то из своей свиты.
Неразборчивое объяснение. Томмерен взвился от ярости:
— Идиоты! Я сам вырезал его Армадил! Мифрил на него! Это третий по силе маг во всем Ардоре! Целителя ему… чуть позже, пусть покорчится. Церемония будет сегодня вечером…
Я лежу, обессиленный. Это конец…
— А это что за существо? — Томеррен заметил креландку, съежившуюся в своем угле.
Шепот:
— Осуждена. Не трогает. Бессильный, хи-хи, казнь скоро…
— Жалкое создание. Прибить!
Какое-то бормотание в ответ:
— Да делайте с ней что хотите, хоть всем полком отимейте!
К креландке подходят охранники. Сквозь громовые удары сердца в моих ушах, я услышал полный ужаса крик креландки. Её хватают, она отчаянно сопротивляется. Когда солдаты начали бить ее сапогами, она ничего не сделала, чтобы защитить живот… Томеррен идет к двери…
“Не трогайте ее!» — По кончикам моих пальцев пробегают голубые огоньки. Никто на меня, поверженного, не смотрит. Все взгляды сконцентрированы на девушке.
Лукас
Наконец то Рем очнулся. За эти три дня после возвращения из Сорве, они места себе не находили от волнения. Изменилось ли что-то? Выглядит ли он бледнее и больнее, чем раньше после ударов. Сказывается ли на нем удаление от Хозяйки. Придет ли он в себя?
— Что-то он слишком долго, — обеспокоено повторяет Сай.
Ричард поморщил свой высокий лоб, устало откинул светлую косу назад, на спину,
— Владыка здоров, сердце бьется сильно, просто он исчерпал свой запас энергии, который и не был очень высоким до удара. Он придет в себя, когда готов. А впечатляет, — задумчиво добавил он, Ричард еще никогда не видел своего Владыку в действии.
Армия ардорцев тем временем увеличивалась, ардорцы приходили в поселение на юге со всех сторон. Все знали, что как только Владыка придет в себя, они двинутся для освобождения Владычицы.
— Разведчики вернулись?
Сай покачал головой.
— Все глухо, мы не знаем где ее держат. Одна надежда, что Мира свяжется с Ремом, когда он проснется.
Лукас посмотрел на окаменевшее от страшного горя Николаса. Его лицо было более холодным и безжизненным, чем у мертвеца.
«Вряд ли он спал за эти ужасные десять дней» — подумал Лукас, глядя на мертвое, застывшее лицо друга и командира. — «Он скоро свалится».
Десять дней прошло, Ариэла уже умерла. Что бы с ней не делали креландцы, теперь она в Забвении, уже не мучается. Агония Николаса закончилась, началось омертвление.
Дел было много. Разместить прибывающих со всех сторон ардорцев. Проверить вооружение, провизию, наметить план действий. Времени на раздумья не было. Самым страшным временем были ночи. Они их все ненавидели. Ночи, когда они ослабляли защиту, их щиты ослабевали и мертвые возвращались к ним в их снах.