Страница 48 из 90
По ночам Николас пил… он сидел за столом всю ночь и уничтожал бутылку виски за бутылкой, пока не падал на стол без сознания.
Третий день после возвращения. Рем еще спит.
— Николас, она теперь в лучшем мире, — тихо прошептал Лукас. — Она тебя дождется и вы вместе возродитесь, что бы снова быть вместе…
Николас не отвечая, кивнул. Лиэм мрачно уставился в стену. Они продолжали молча сидеть рядом. О чем они еще могли говорить? Все уже сказано, все сделано, осталось только ожидание… Они слишком многое испытали вместе, чтобы стараться утешать друг друга.
— Николас, поспи…
Мужчина снова кивнул и с совершенно отсутствующим видом, не проронив больше ни слова, ушел в свою комнату, взяв непочатую бутылку с собой.
Раздался крик Ричарда, и Лукас очнулся от своих раздумий. Сай вскочил. От его меланхоличного настроения не осталось и следа. Крейг стоял у столика, вытаращив глаза:
— Очнулся…
Рем выглядел больным.
— Получилось?
— Да, Сорве полностью заблокирован;
— Сколько дней прошло?
— Три.
— Какие-нибудь новости от них… — Рем запнулся, — от Миры, — исправил он себя.
— Ничего, ждем тебя, может она свяжется с тобой, разведчики не вернулись. — Лицо Рема еще сильнее померкло, стало серым. Только глаза еще сохраняли свой цвет — какой-то особенный, прозрачно-фиолетовый. Замер, прислушивается к себе. Кивнул.
— Жива, устала, раздражена…
Было очевидным, что Мира смогла обмануть креландцев. Ее приняли за свою.
— Рем, поешь, тебе нужны силы…
Кивнул.
— Что Николас, — спросил он напряженным голосом.
— Я в порядке Владыка, — раздался ровный, лишенный каких-либо эмоций низкий голос Николаса от порога. Все расступились. Друзья отводили глаза от него, не в силах встретить его взгляд.
— Не беспокойся, я не уйду, — произнес Николас, — пока Ардор не освободится от врага, я буду с вами. Клянусь, я отомщу. А потом ты меня отпустишь, Владыка.
Казалось, что в этом огромном теле заключен несчастный, немой человек, который не надеется спастись. Никто не мог долго смотреть в эти глаза, полные смертельной тоски.
Лицо Рема приняло серо-землистый оттенок.
— Я принимаю твою клятву. Ты свободен уйти, как только Ардор будет свободен от креландцев. — Помолчал, — Спасибо, друг. Умереть проще, чем жить…
Вечер. Горит огонь в очаге. Совещание. Рем, сидит во главе стола, около него лежит листок бумаги и перо на случай, если Мира свяжется с ним.
— Не нравится мне это, — опять и опять повторяет Сай. — Оттуда никто не возвращается. Там ловушка. Надо проверить.
— Сколько еще можно проверять! — Кипятится Рем. — Так и будем сидеть тут и проверять и терять людей!
— А что ты предлагаешь, придурок, — взвился Лиэм, — давай бросим туда обессиленного Владыку и посмотрим что будет! Ты, идиот, идти-то можешь, или отнести тебя туда и передать в руки радостных креландских ублюдков!
Рем злится, желваки волнами ходят по его бледным скулам.
— Рем, ты когда сможешь ударить? — Тихо спрашивает Лукас. — Дней через семь? — Ричард отрицательно качает головой. Рем кивает:
— Три дня и я готов…
— Сдохнуть ты готов, — процедил Лиэм. Застонал, обхватив свою голову. — Кретин, какой непробиваемые кретин…
— Мы не знаем где Мира…
— Я найду ее, я чувствую нашу связь…
— Ну так нет проблем! — Стукнул огромным кулаком по столу Лиэм. Стол жалобно затрещал, все приборы звякнули, бокал вина около Рема перевернулся и растекся по столу кровавой лужей. — Только нас с собой не тяни! Мы пока здесь себе могилки выроем и приготовимся!
— Лиэм я… — начал Рем и вдруг запнулся. Схватил перо. Все замерли. Началось…
Ж.А.Р.Е.Б.Н. — Дура! Кровью же истечешь, — О.Р.М.Н.Е.Т.Р.О. — Идиотка, достаточно! — Н.Б.У.С.П.А.С.М.Е. — Стон, по лицу Рема течет пот, — Л.Е.Б.И.Д.И.Ж.Д.И.
Все склонились на написанным, — Что это? Ерунда какая-то…
— Последнее «Жди» и «иди».
— Точно…
— Мелеборен! Иди и жди! — Все вскочили. — Умничка Мира, она в Мелеборене, — Сай готов бежать отдавать приказы…
— Что там еще?
Рем напряженно всматривается в написанное. Вдруг он побелел еще больше, отшатнулся, оглянулся на безучастного Николаса, прислонившегося к стене.
— Николас, это тебе сообщение… — Тот, как будто, очнувшись от мертвого сна, перевел свои пустые глаза на друга.
— Желтоглазый, Ариэла и ребенок нормально, не тронули, буду спасать…
Тишина…
Все глаза обращены на Николаса…
Тот стоит, замерший — мертвая, застывшая статуя…Глаза широко распахнуты…
— Николас, — осторожно говорит Лукас, — Ариэла и твой ребенок живы, живы, их не тронули… Слышишь? В Мелеборене, мы их вытащим…
Крупная судорога вдруг прошла по всему телу изможденного мужчины, что-то заклокотало в его горле. Он моргнул. Тихонько шурша по камню, его тело начало медленно соскальзывать вдоль стены и он тяжело рухнул бы, если бы не подскочившие друзья. Лиэм и Лукас подхватили его трясущееся тело, подняли его и помогли дойти-доковылять на подворачивающихся ногах до стола, усадили па стул. Лицо Николаса стало сине-белым. Рот был открыт. Из широко распахнутых желтых глаз беспрерывным потоком текли слезы. Слышно, как воздух с сипением врывается в его легкие, его дыхание слишком поверхностное…
— Виски ему!
— У него спазм, он не может дышать!
Пот и слезы, внезапным потоком заливают лицо Николаса, его волосы слиплись, крупный рот искривился, оскалив клыки, а взгляд стал почти невыносимым — столько обнаженной и безнадежной муки, надежды и любви было в его глазах.
Сай обхватил его дергающуюся голову, закинул и стал понемногу вливать виски в его ходящие ходуном черные губы.
— Давай, давай, дружище, еще чуть-чуть, сейчас полегчает. Дыши, дыши…
— Ричард!
Подбежал целитель…
— Ему надо поспать, — попробовал положить руки на голову Николаса, тот вдруг начал вырываться, бороться изо всех сил, он хрипит что-то неразборчивое, что же он все еще сидит тут, ему же надо бежать, спасать, там его жизнь, его любовь…прямо сейчас, надо… Николас безвольно обмяк на руки друзей, подхвативших его тело…
— Спать! — Провозгласил довольный Ричард.
— Выступаем утром. — Сказал уставшим голосом Рем. Он волнуется, чувствует боль своей любимой. Ему не нравится, что она собирается спасать кого-то там. Она должна бежать к нему, быть в безопасности. Его женщина, его жизнь…
— Семь дней пути, будем там дней через шесть, — сказал Сай;
— Надо быстрее…
Сай кивнул, — сделаем, если надо.
Рем вздохнул, снял рубашку, подал нож Саю.
— Пиши. Спасибо от Ж, выступаем. Будем через четыре…
— Пять, Рем…
— Через пять дней.
Зак
«Не трогайте ее!»
Я взмахнул руками. Полутемное помещение внезапно озарилось как бы беззвучной молнией, только это была не молния. В дверь камеры, как раз туда, где стоял Томеррен полетели два огромных огненных шара. В воздухе повис густой черный дым. Казалось, вспыхнула вся камера. Стражников разметало, как шквалом. Земля содрогнулась, с потолка что-то посыпалось и воздух наполнился грохотом оглушающих взрывов. Сразу же заложило уши. Томеррен отлетел от взрывной волны, ударился о стену и сползл на пол. С ревом вся стена рухнула, засыпав его камнями.
Я вскочил.
Вспыхнул огонь, пробежал по коридору, оставляя за собой узенькую голубоватую дорожку. Последовала более сильная вспышка — и к потолку взметнулись высокие оранжево-красные языки. Креландка лежит у стены, полузасыпанная каменной пылью. Я вижу широко распахнутый в крике рот, по ее щеке стекает кровь. Ничего не слышу, усиливается какой-то звон. Все завибрировало. Кожей почувствовал, что рухнула еще одна стена.
В голове шумит от усталости. Боли пока не чувствую. Она придет, скоро… Кровь кипит. Надо бежать. Оглянулся. Увидел нож и меч, торчащий на боку у охранника, это мне пригодится.
Подскочил к девушке, одним рывком поднял ее на ноги, ей надо бежать самой, нести ее я не смогу. Она, кажется, в порядке.