Любовь и ненависть

— Да? — Спросил он взглядом Ариэлу, увидев ее утвердительный кивок, сказал — да Софья! — И Сай, взяв на свою сильную руку дочь, высоко поднял ее, посадил на плечо, перехватив за ножки, и стал с ней ходить по комнате. У отца и у дочери были одинаково бессмысленно-счастливые лица. Я знала, что Сай уже оплакал жену и дочь, когда нашел маленькую, молчаливую девочку в одном из ардорских поселений через несколько месяцев после ухода Дарко из Ардора.

— Возьмите охрану, — распорядился Рем, Никалас сосредоточенно кивнул, было видно, что он еще не очень в себе.

— И еды, — добавила я, Ариэла кивнула.

— И одеял побольше, мы постараемся закончить пораньше и присоединиться к вам. Вы к водопаду? Не уходите далеко.

— Я возьму кинжал, — высоко подняв нос, успокоила я наших мужчин;

— НЕТ! — хором закричали Рем и Николас, я обиженно фыркнула, что они понимают, ну порезалась пару раз…

— Ничего острого Мире не давать, не поить, кормить…

— Идите вы уже, совещайтесь, — засмеялась Ариэла, толкая Владыку в спину, — мы вас ждем, поскорее.

Прозвучали удаляющиеся шаги, потом в дальнем конце коридора хлопнула дверь.

Я вздохнула. Ушли. Все таки я так волнуюсь за их поход…

Глава 6

Солнце выглянуло из-за облаков. Широкие полосы света и тени легли на поляну, расцветив ее, как тигровую шкуру. Тени от облаков проплывали над пикником.

Мы устроились на прекрасной закрытой со всех сторон полянке. Она находилась на труднодоступном плато со скалистыми высокими обрывами. Меня уложили около большого дерева в тени, обложили подушками и одеялами, в руки сунули тарелку с едой. С нами собралась на удивление большая компания. Женщины и дети весело резвились на первом весеннем солнышке. Всем было хорошо и радостно. Воздух был великолепен. Пахло лесом и чуть-чуть сыростью.

Мы с Ариэлой лежали рядом на полянке. Из небольшого лесочка дул мягкий, теплый ветерок. Пахло смолой и травами. С улыбкой мы наблюдали за бегающей Софьей, она прыгала как кузнечик и пыталась поймать бабочку.

— Мира, — прошептала Ариэла, — мне есть, что сказать тебе. Это пока еще секрет.

— Да ты что! Секрет! — Я вся засветилась от любопытства, — обожаю секреты. Честно, честно, никому не скажу, даже Рему.

— Я беременная, — радостно блестя глазами сказала Ариэла. — Мы так долго надеялись, так долго ждали.

Я от радости завизжала, ой, забыла, это же секрет! Закрыла себе рот, выпучила глаза, воровато оглянулась, никто ли не заметил? Никто, все заняты.

— Ариэла, — тихо пискнула я, — это же здорово! Я так счастлива за вас! А Николас, он знает?

— Да, я сказала ему только что, — хихикнула Ариэла, — и мне кажется он еще не пришел в себя.

Я согласно кивнула:

— Да, выглядел он… ммм… как будто ты ему сковородкой по башке дала. Бедняга… — Подумала, хихикнула, — как он тебя отпустил то? Он такой паникер…

— Да я думаю, он еще в обалдевшем состоянии, так привязал бы.

Медленно наступал прекрасный вечер. Солнечный свет едва теплился. Последние длинные лучи прорывались между каштановых деревьев, и нежная весенняя зелень их листвы вспыхивала холодным огнем над удлиняющимися вечерними тенями. Весна брала свое: птицы сидели в кронах, стрекоча и переговариваясь.

— Что-то наши задержались. Пора домой скоро.

— Да, — мечтательно согласилась я, — я уже по Рему так соскучилась, — «и так устала», — подумала я про себя. Я как всегда внезапно потеряла силы и надеялась, что муж донесет меня до кровати и поцелует и обнимет… Вздохнула…

— Госпожа, позвольте вас понести, — обратился ко мне Олко, один из охранников, — вы выглядите уставшей.

Я с благодарностью кивнула. Меня подняли на руки…

Выстрел не показался мне таким уж громким, но над моей головой что — то просвистело. Я инстинктивно пригнулась к груди Олко: упавшее неподалеку ядро взметнуло фонтан мелких каменных осколков. Только тут до меня дошло, что нас обстреливают. Еще выстрел, еще, Олко вдруг зашатался и упал, придавив меня своим телом. Я все еще не понимаю, что происходит. Пытаюсь вытащить свою ногу, прижатую тяжелым, неповоротливым телом ардорца.

Где-то над моей головой пролетело еще одно ядро, еще и еще, сколько же их! Я теснее прижалась к земле. Опять, но очень близко на этот раз, засвистело что-то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине поляны, выстрелило что-то и застлало вонючим, плотным дымом всё вокруг. Мне нечем дышать. Я закашлялась.

Очевидно, креландские солдаты остались довольны результатом последнего выстрела, ибо наступила относительная тишина.

Мое сердце тяжело стучало о ребра, а воздух вокруг был наполнен мелкой серой пылью, отчего першило в горле и неудержимо тянуло прокашляться. Рискнув оглянуться через плечо, я успела заметить, как поляну заполняют красно-белые мундиры. Как же их много! Ни Ариэлы, ни Софьи я не видела.

Гул ручных орудий, свист пуль и жалостный стон женщин, чей то дикий крик, разве может живое существо так кричать? Незамолкающий стрекот орудий в руках солдат. преобладавший над всеми звуками, не умолкал ни на мгновение. Наконец я увидела Ариэлу. Я видела немую мольбу в ее испуганных белых глазах, — «Беги!», «Мира, беги!», видела черный провал рта голубоглазой красавицы Вырини, по которому подползала темная липкая жижа крови. А потом вдруг передо мной появились имперские солдаты. Они заполнили все пространство передо мной. Я опять увидела вспышки выстрелов, услышал пронзительные голоса, увидела мундиры, почуяла ужасный запах смерти, тления и огня, увидела полыхающее яркое пламя, увидела растерзанного снарядом ардорца, который еще двигался, вернее, шевелил рукой, всего лишь одним пальцем; увидела, как палец этот очень медленно согнулся и как другой человек — креландский солдат растоптал его. И тут же раздался чей-то вопль, еще, вопли обрушились на меня со всех сторон, отдаваясь гулким эхом…Я увидела, что солдаты идут ко мне. Я замерла…

Со всех сторон ко мне подбежали ардорцы, жертвуя собой, пытаясь спасти меня. У меня текут слёзы непрекращающимся потоком: — «ну прекратите же умирать ради меня!»

Около меня упал ардорец, я помню его имя, весельчак Кариен, закрыл меня от очередного снаряда своим телом, он, неподвижно лежавший с закинутой головой, был такой молодой, с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Я поглядела на курносого мертвого ардорца, умершего за меня и мороз пробежал по моей спине. Сейчас меня вытошнит. Голова кружится. Я умираю…

— Ариэла! — заорала я во всю мочь. — Осторожно!

Она вскинула глаза, увидел, куда я указываю, и бросилась плашмя на землю за миг до того, как пушка выстрелила.

Где же мой мужчина! Почему же он нас не спасает! Я с ужасом смотрю на имперца, идущего в мою сторону. Я замерла, это конец. Развернувшись в полете, Ариэла прыгнула передо мной, выхватила кинжал. Зашипела. Огромный солдат с размаху ударил ее сапогом в живот.

Ариэла судорожно пыталась вдохнуть. И не могла. Упала. Меня охватила паника. Мышцы живота свело, но вдохнуть я не могла…

К Ариээле подбежала группа солдат. Девушка смотрела только в землю, когда один из креландцев опять ударил ее в живот кулаком. Уродливые твари начали бить ее ногами, когда она упала на землю и свернулась, прикрываясь от ударов и пытаясь вздохнуть. Снова и снова тяжелые сапоги обрушивались на мою подругу. Хохот перемежался с насмешками над ардорцами и их женщинами, пока девушка, наконец, не закричала. Я тоже закричала…Схватив Ариэлу за волосы, огромный креландец поднял ее, я наконец вскочила, побежала к креландцу с визгом, имперец развернулся и с размаху ударил кулаком меня в лицо, мир содрогнулся, я упала…

Серп луны просвечивал сквозь листья. Ветер утих совсем. Внизу на дороге слышался грубый смех и топот множества ног. Звенел металл. Шум постепенно затихал, удаляясь на юг, в лес. Вниз головой, меня куда-то несли. У меня болело все тело. Лоб был разбит. Кровь заливала глаза.