Рождественская сказка

Его любимая Кристи.

Тед обожал детективы, подсадив и сестру на них. И эта книжонка, невзрачная лишь на первый взгляд, была ей до безумия дорога. Когда-то они вдвоем ходили в библиотеку, забирали свою любимую «Десять негритят» и читали друг другу на ночь, делая ставки на Армстронга и Ломбарда, гадая, кто же из них убийца.

— Господи, неужели мы закончили? Я думал, что не выживу, — Джонс прислонился лбом к двери, тяжело дыша и держа в руке скотч, расправившись с последней коробкой.

— Я думала, что не вынесу ни минуты, учитывая то, насколько ты неграмотен, — фыркнула Бетти.

— Если я не читал некоторые рассказы или романы, это не делает меня неграмотным. Я не умею быстро поглощать книги и в детстве не особо увлекался чтением. Погонять в футбол для меня было куда важнее, тем более моя мама — библиотекарь. Представь, каково это — когда тебе постоянно навязывают того же Диккенса.

— Но ты элементарно не читал Шекспира! — воскликнула Элизабет, припоминая их недавний диалог.

Девушка бережно складывала странички, выпавшие из книги, и рассматривала их. Рядом стоял Джаг, который заинтересовался содержанием несчастных страниц и вырвал одну из них прямо из рук Бетти, получив возмущенный возглас.

— Молилась ли ты на ночь, Дездемона? Что это за бред? Кто так персонажей называет? — хмыкнул, замечая как расширились глаза Купер.

— Только не говори, что не читал «Отелло», иначе я разочаруюсь в тебе еще больше.

— О, конечно молилась, мой неповторимый Отелло. Все для тебя, — прижав ладонь к области сердца, парень слегка запрокинул голову.

Бетти цокнула, качнув головой.

— Шекспира, я смотрю, ты все же не читал.

— Это было очень давно, хватит мне припоминать. Я читал еще в школе, а по сочинению у меня вышла не самая удовлетворительная оценка… Неважно. Или хочешь, чтобы я напомнил, как ты едва не разнесла библиотеку сегодня? — выгнул бровь Джонс, получив в ответ грозный взгляд и порозовевшие щеки Элизабет.

— Ладно, ладно, только не вспоминай это. И ничего я не разнесла, — смутилась она.

Забравшись на стул, Бетти протирала пыль на самой верхней точке шкафа. Немного сильнее вдохнув воздух, она почувствовала, как защекотало в носу и тихо чихнула, услышав как Джагхед пробурчал что-то вроде «Будь здорова». Затем она чихнула еще раз, уже громче, и стул зашатался вместе с ней. Прошла секунда, как ножка стула подвернулась (досталось же потом Джагу, неудачно пошутившему насчет веса Купер), и стул перевернулся, увлекая за собой девушку, которая с визгом полетела на пол. Джонс успел расставить руки так, что она упала прямо в его объятия, при этом парень получил по ступне злосчастной ножкой стула.

— Ты проводишь хоть один день, не упав и не поскользнувшись? — ухмыльнулся, припоминая их поход на каток. Бетти вспыхнула, пряча лицо в изгиб его шеи, не осознавая того, что уже несколько минут (может и несколько часов или лет) находится у парня на руках. Он крепко держал ее, не давая шанса выбраться, а она и не хотела выбираться. Находиться в таком положении было очень удобно, а объятия Джагхеда казались невероятно уютными. — Я, конечно, не против простоять так сколько угодно, но может ты все же встанешь на пол? — не без скрытого удовольствия он наблюдал за тем, как Элизабет смущенно кивнула, закусив губу, и спрыгнула, отряхивая невидимые пылинки с джинс, старательно избегая его взгляда. Она выглядела такой красивой в смятении, что парень готов был смущать ее всю жизнь, лишь бы снова увидеть румянец на щеках и легкую полуулыбку.

— Кто там что разнес? — раздался мягкий женский голос. Пара обернулась. В проходе стояла женщина, улыбаясь. У нее были чудесные пышные каштановые кудри, отливающие на свету, и яркие зеленые глаза — у Бетти не осталось сомнений, что перед ней мать Джонса.

Девушка одернула свитер, внезапно показавшийся ей слишком коротким и вызывающим (ее нелюбимый красный цвет, казавшийся вульгарным. Она убьет Топаз, уговорившую ее купить эту вещицу).

— Мам, познакомься, это Бетти, моя…ммм, знакомая. Лучшая подруга Тони, — Купер хотелось дать Джагу подзатыльник, потому что она заметила хитрый прищур глаз Глэдис после слова «знакомая». Теперь не докажешь ей, что они и правда лишь знакомые. — Я попросил ее разобрать книги вместе со мной, кстати мы закончили. Все здесь, — он кивнул на три большие коробки, стоящие у окна.

Элизабет вздохнула. «Я попросил ее разобрать книги вместе со мной» — он дебил или специально? Это звучит почти как «Мы нашли место, где можно побыть вдвоем и целовались до твоего прихода.» Для любой матери подружка сына — его тайная девушка. Об этом она знала не понаслышке — стоило Теду привести домой однокурсницу для того, чтобы доделать проект, как Элис начинала расспрашивать бедную девушку, заваривать ей чай, щебетать о мелочах и невинно улыбаться каждый раз, когда она заходила к ним в комнату, якобы она что-то забыла (при этом она так смотрела на девушку, что Тед устраивал маме разбор полетов вечером, говоря, что та поставила его в неудобное положение).

— Что ж, я Глэдис, мать этого оборванца. Приятно познакомиться и большое спасибо за помощь. Пойдемте вниз, я заварю вам чай. Надо же как-то вас отблагодарить.

— О, что вы, не стоит.

— Нет-нет, я настаиваю. Вы обязаны попробовать мой фирменный чай, — женщина кивнула головой в сторону двери, и Бетти с Джагхедом спустились вслед за ней.

Избежать чаепития уже не получится, осталось лишь молиться, чтобы мама Джага не задавала никаких неловких вопросов.

***

Купер особо не любила чай, но видимо Глэдис была волшебницей, либо продала душу дьяволу, научившись заваривать какие-то травы, которые божественно пахли. Хотелось пить этот чай снова и снова, в чем девушка чистосердечно призналась женщине. Та лишь посмеялась, отмечая, насколько приятной в общении оказалась подруга Джагхеда (миссис Джонс хранила надежду на то, что они все-таки больше, чем просто друзья).

Бетти показалась ей весьма милой. Она не носила откровенных вещей, мини-юбок и блузок с глубоким вырезом, как предыдущие девушки Джага. Она была начитана, в чем Глэдис смогла убедиться во время разговора с ней. Она легко поддерживала беседу, интересуясь всем подряд и подмечала мелочи, например симпатичную брошку на рубашке женщины, которую ей подарил муж, или то, что у Глэдис пушистые ресницы (даже если это и была лесть, то она звучала слишком непринужденно для лести).

— Я испекла пирог, можете попробовать. Специально притащила сначала вам, потому что ЭфПи бы съел все, до последней крошки, и ничего бы не осталось, — хихикнула Глэдис, наблюдая за сыном, который принялся за уничтожение вишневого пирога.

— ЭфПи это ваш муж, верно? — поинтересовалась Бетти, накладывая и себе в тарелку кусочек.

— Даа, еще один оборванец в моей жизни, — посмеялась миссис Джонс, но ее глаза как будто засверкали, когда речь зашла о возлюбленном. Элизабет поразилась тому, с какой любовью женщина отзывалась о своем муже. Это было очень похоже на ее родителей, которые несмотря на вечные пререкания любили друг друга и проводили свободное время вдвоем. Бетти хотела бы найти такую же любовь, которая не прошла и не испарилась бы с годами.

— А как вы познакомились? — девушка тут же прикусила язык, понимая бестактность вопроса. Глэдис удивленно посмотрела на нее, после расплылась в улыбке. Еще никто не спрашивал у нее ничего подобного, и любопытство Элизабет показалось ей очаровательным.

— Это было так давно. Тогда мы учились в школе, и ЭфПи был достаточно популярен, у него было много поклонниц, а я была влюблена в него, но не ходила за ним по пятам, боясь, что моя симпатия невзаимна. И однажды нас поставили в пару по одному из предметов, истории кажется. Мы начали делать проект, очень усердно работали вместе. Я была приятно удивлена тем, что Форсайт не скинул все обязанности на меня, а полноценно помогал. А дальше все как-то закрутилось, завертелось, он признался мне в любви… Я была так счастлива. Главный красавчик школы стал моим. Хотя полюбила этого дурака я не за красоту, конечно. Как говорится, зорко одно лишь сердце…