Страница 138 из 158
— Ладно, но Колт столько раз ездил на работу, и ты тоже, но никакой патрульной машины не было, — заметила я.
— Колт был в настроении проявлять осмотрительность.
Я прикусила губу, потом отпустила ее.
— Ладно, тогда зачем ты понадобился Колту в участке?
Пальцы Джо сжались на моих бедрах, и он мягко произнес:
— Детка, твой брат был убит, потом у нас с тобой все пошло наперекосяк. После того, что случилось с Сэмом, нам с Колтом нужно было поговорить. Нам нужно было поговорить раньше, но Колт предоставил нам немного времени, чтобы мы смогли разобраться с нашим дерьмом. Поскольку наше дерьмо улажено, он позвонил мне, чтобы кое-что обсудить.
Это имело смысл, но я все еще не верила ему.
— Ты ведь не станешь мне лгать, правда? — Шепотом спросила я.
Его ответ был немного пугающим, причем он сильнее сжал пальцы на моих бедрах, отчего я напряглась и перепугалась еще больше.
— Я все сделаю ради тебя, соседка.
Я наклонила голову набок.
— Это твой ответ?
Его глаза не отрывались от меня.
— Другого не будет.
Мы смотрели друг на друга несколько мгновений, прежде чем я зашептала:
— Ты хочешь, чтобы я позволила всему идти так, как идет?
— Сколько раз тебе говорить — расслабься? — попросил он.
— Миллиард в день, — ответила я.
Он усмехнулся и сказал:
— Расслабься.
Я посмотрела на подушку, на которой лежала его голова, и пробормотала:
— Точно.
— Детка, — позвал он, и я снова посмотрела ему в глаза. Когда наши взгляды встретились, он поднял голову и коснулся губами моих губ. Потом опустил голову на подушку и прошептал:
— Доверься мне.
— Хорошо, — прошептала я мгновенно, потому что он нуждался во мне, и потому что я доверяла ему.
Его ладони заскользили вверх по моим ребрам, приподнимая его футболку, но я спросила:
— О чем ты разговаривал с папой?
Его руки оказались под футболкой, я почувствовала их тепло на своей коже.
— Сказал ему, чтобы он отстал от девочек. Сказал, что он поступил правильно, бросив твою мать. Сказал, что если он не будет ее привозить с собой, то мы всегда ему здесь рады. Сказал, что лучший способ добиться расположения девочек — не лизать им задницы. И, наконец, сказал, что его и так любят внучки, и он может расслабиться.
Я обняла его за шею.
— Тебе повезло, учитывая, что он похоже тебя послушал, особенно расслабиться.
Джо снова ухмыльнулся.
— Да. Ты готова извлечь из этого урок.
Я засмеялась, почувствовав, как одна рука Джо заскользила вверх по моей спине, а другая нырнула в трусики, успокоившись на заднице.
Я прижалась губами к его губам и тихо произнесла:
— Джо
— Да, милая, — ответил он.
— Тетя Тереза кое-что передала мне для тебя, — выпалила я.
Сейчас было не самое подходящее время, и я это знала. Лучше всего, чтобы я сообщила ему об этом, после занятий сексом, когда он пребывал бы в расслабленном состоянии и не было такого напряженного дня, как сегодня. Но фотография в ящике с бельем казалась мне тлеющим угольком, готовым вспыхнуть пламенем. Дело касалось не только его, хотя я видела его на фото, и девочки знали об этом и задавались вопросом, когда он будет готов. Кто знает? Одна из них (скорее всего Кира) мог бы позволить нашей сцене в гостиной в тот день проскользнуть мимо.
Он что-то скрывал от меня, я чувствовала, что скрывал, но позволяла ему это скрывать. По какой-то причине он принял решение сыграть в эту игру, и я собиралась позволить ему сыграть. Мы были в отношениях. И я должна была доверять ему, и я доверяла. Он бы сказал, если бы мне нужно было что-то знать. Тим тоже был крутым мачо, и у него бывали моменты, когда он молчал о том дерьме на работе или о том, что ему приходилось делать, чтобы меня не волновать. Я чувствовала, когда мой мужчина воздвигал вокруг меня щит, и понимала, что он должен сделать то, что должен. Если бы я начала бороться, выспрашивать, это было бы не очень красиво с моей стороны. Что бы это ни было, я должна была позволить Джо сделать то, что он должен был сделать, и верить, что он сможет защитить меня и моих девочек. И я позволяла.
Что касается меня, то разговор с Терезой, фотография Джо и Ники, я просто не могла так спокойно скрыть от него это.
Я считала, что он должен знать и его фотография должна стоять вместе с моим мужем и братом.
— Вай, — позвал Джо, и я сосредоточилась на нем, пристально вглядываясь в выражение моего лица, а его пальцы с силой впились в плоть моей задницы. — Господи Иисусе. Что она тебе дала?
— Хочу тебе кое-что отдать.
Джо закрыл глаза и пробормотал:
— Бл*дь.
Я сняла руку с его плеча, дотронулась до его щеки и предположила:
— Ты ведь знаешь, что это такое, не так ли?
Он открыл глаза.
— Вай…
Я опустила голову и прижалась лбом к его лбу.
— Я хочу, чтобы она стояла на полках, — я видела, как Джо снова закрыл глаза и продолжила, — с Сэмом, — рука Джо сильнее сжала мне задницу, когда я шепотом закончила, — и Тимом.
Внезапно он резко сел вместе со мной, крепко обхватив обеими руками, и я поняла, что он хотел отстраниться, но крепко ухватилась за него.
— Джо... — сказала я в его профиль, но он не повернулся.
— Не готов к этому, Вай.
— Джо…
Он повернулся ко мне и повторил:
— Детка, я сказал, не готов к этому.
Если он не был готов через семнадцать лет, то ему пора подготовиться.
— Он часть тебя, Джо, а это значит, что он часть нашей семьи. Я хочу, чтобы Ники был в нашем доме.
Я видела, как его лицо напряглось, руки двинулись, хватая меня за талию, определенно готовые оттолкнуть, но я сжала свои бедра на его бедрах, крепче ухватившись за него руками.
— Ты сказал, что можешь помочь мне с Сэмом и, ты помог. Давай, я помогу тебе забыть то, что случилось с Никки, ты должен довериться мне.
Его лицо оставалось жестким, голос напряженным, когда он ответил:
— Я все отпустил.
Я рискнула поднести руки к его подбородку и прошептала:
— Джо, ты даже не взглянешь на его фотографию? — Джо впился в меня взглядом, его пальцы крепко сжали меня за талию, и я пошла дальше. — Он прекрасен, дорогой.
Он снова закрыл глаза, боль пронзила его лицо, и мои пальцы напряглись на его подбородке.
— Господи, Вай… — начал он.
— А ты всегда был красивым.
Он открыл глаза, в них стояла боль.
— Малыш… — прошептала я, увидев ее.
Джо перебил меня:
— Я избавился от всего.
— Что? — Спросила я.
— Фотографий, одежды, кроватки. Всего.
Я почувствовала, как на глаза навернулись слезы, спросив:
— Почему?
— Хлебница, — ответил он, и я моргнула, чувствуя, как по щеке скатилась слеза.
— Что?
— Его гроб был размером с хлебницу.
От его слов, которые были выжжены у него в воспоминаниях, рыдания вырвались у меня из горла. Я не могла остановить их, потому что его слова обладали такой силой, что выжигали огненный путь у всех.
— Джо…
— Она скрывала правду от меня еще до того, как забеременела. Она продержалась дольше в тот раз. Я думал, мы справились.
— Ты не обязан мне это объяснять.
Он продолжал, как будто я ничего не говорила.
— Но Бонни была Бонни, я никогда не оставлял своего сына с ней, особенно с таким, мать вашу, больным отцом. Я даже не хотел детей от нее. Но я не думал, что она была тогда той Бонни.
— Джо…
— Поэтому я оставил ее с ним.
— У тебя не было выбора, малыш. Ты должен был кормить семью.
— Я думал, мы выкарабкались, — пробормотал он.
— Хватит, дорогой. Ты не в ответе за ее поступки.
Он глубоко вздохнул, закрыл глаза и долго не открывал. Затем его пальцы обхватили мое запястье, и он притянул мою руку к своей груди, и я почувствовала стук его сердцебиения.
— Он здесь, соседка, это все, что я взял с собой, это все, что мне нужно. Мне пришлось отпустить все остальное. Остальное слишком, — сказал он мне.