Страница 139 из 158
Я была матерью и вдовой. Я знала, что это не так.
— Тебе нужно все, что ты можешь взять, — прошептала я.
— Больше не могу, — ответил он.
Я прижала руку к его груди.
— Это неправда.
— Вай…
— Верни его домой.
— Вайолет…
— Позволь мне вернуть его домой.
— Соседка…
Я выдернула руку из его и снова приложила к его лицу.
— Он — часть тебя, а я хочу тебя, всего тебя. Я хочу, чтобы у моих девочек был ты весь. Джо, дорогой, пожалуйста, позволь мне вернуть его домой.
Мы снова долго смотрели друг на друга, прежде чем Джо смиренно прошептал:
— Бл*дь… давай.
Я не стала медлить, отпустила его, спрыгнула с кровати и подошла к комоду. Я вытащила из ящика фотографию в рамке и поспешила обратно в кровать. Забралась Джо на колени, прижалась к нему, и не отрывая глаз от его лица, стала поворачивать к нему фотографию.
Глаза Джо остановились на фото, во взгляде отразилась боль, сильнее, исказив его черты лица, я даже почувствовала, насколько его тело стало твердым.
Он молчал, а я прошептала:
— Ты выглядел на этом фоне умиротворенным. — В моих словах слышались слезы, но глаза Джо не отрывались от фотографии.
— Весь мир спал у меня на груди, — ответил он низким, хриплым голосом.
Я посмотрела на фотографию.
— Забавно, как весь мир умещается в твоей руке.
— Забавно, — тихо повторил Джо, и я посмотрела на него, он смотрел на меня, затем скользнул рукой, обняв.
— Джо... — начала я, и новые слезы покатились у меня по щекам.
— Поставь ее на полку, соседка.
Я прижала фотографию к груди и вытерла слезы. Единственные слова, которые можно было сказать, я уже сказала.
— Спасибо тебе.
Прежде чем я успела пошевелиться, он спросил:
— Девочки были, когда Тереза передала ее тебе?
Я молча кивнула.
— Кира сказала, что ты выглядишь, как всегда, самым сексуальным, даже держа ребенка на руках.
У него вырвался короткий смешок. Немного непривычно, будто он даже не мог предположить, что когда-нибудь снова засмеется.
Затем он посмотрел на мою грудь и пробормотал:
— Вот черт.
— Что? — Прошептала я, и его глаза встретились с моими.
— Он был бы достаточно взрослым и мог бы встречаться с Кейт, — ответил он.
Я не знала, как на это отреагировать, и не понимала, с чего вдруг Джо это говорит, поэтому сидела тихо и ждала.
— Мать твою, — повторил Джо.
Но я набралась храбрости, поэтому произнесла:
— Мне кажется, он был бы похож на тебя, тогда у Дэйна не было бы ни единого шанса, — Джо посмотрел на меня, а я продолжила, — может Кира начала бы с ним крутить, но скорее всего бы, мои девочки могли бы подраться из-за него.
Его рука скользнула вверх по спине, пальцы погрузились в мои волосы.
— Это отстой, говорить, я ненавижу такое говорить, но все же скажу, — сказал он.
— Что?
— Если бы он выжил, я все еще жил бы с ней, ты жила бы в этом доме, но меня бы с тобой не было.
— Хорошо это или плохо, но этого не случилось, Джо.
— Ты была бы здесь одна или... черт, ты была бы с Хейнсом, — продолжил он, как будто я ничего не говорила.
Я поняла, что он свернул не в ту сторону.
— Джо, не надо, жизнь есть жизнь, малыш. Вот и все.
Его глаза встретились с моими.
— С ней никогда наша жизнь не была хорошей, она не изменится и не изменилась, но если бы он выжил, я не смог бы оставить ее, мой сын — единственное, что у меня было бы. Если бы не Никки, у меня никогда не было бы ничего более прекрасного.
Я поставила фотографию на тумбочку и села на него верхом, уложив Джо на спину.
— Да, конечно, — я прижалась лицом к его шеи, губами к его коже. — Я увидела бы тебя и сделала бы все, чтобы ты обратил на меня внимание. Поливала бы цветы в бикини и всякое такое. Мы не смогли бы бороться с влечением, и у нас был бы жаркий роман, — сказала я. — Это было бы отстойно, и я чувствовала бы себя дерьмово, но ты бы бросил ее ради меня, а я отплатила бы тебе тем, что подарила бы тебе сладость жизни.
Пока я говорила, мои губы путешествовали по его шеи и горлу, а его руки начали блуждать по моему телу.
— Ты полна дерьма, соседка. Я бы увидел, как ты поливаешь цветы в бикини, подошел бы к тебе, а ты бы стала ханжой и заморозила меня своим ледяным взглядом.
Я подняла голову и посмотрела на него сверху, его пальцы сомкнулись вокруг моей груди.
— Джо, ты трахал меня на капоте своей машины, даже когда я серьезно разозлилась на тебя, — напомнила я ему. — Я думаю, мы можем считать, что я не была бы ханжой.
Его большой палец скользнул по моему соску, мои губы приоткрылись, бедра дернулись. При этих словах его глаза потемнели и стали очень страстными, а уголки губ приподнялись.
— Да, — пробормотал он, — забыл что-то об этом.
Я моргнула и почувствовала, как напряглась.
— Ты забыл?!
Его губы изогнулись в широкой улыбке.
— Спасибо, что напомнила.
Хотя я знала, что он не забыл, а просто издевался надо мной, я все равно услышала свой сердитый возглас, начав вырываться из рук Джо, но Джо перекатился и оказался сверху, его голова опустилась мне на шею, а большой палец закружил по моему соску.
— У нас был бы роман, соседка, и нам, вероятно, пришлось бы делать это на GT не один раз, — заметил он, уткнувшись мне в шею.
— Мы должны это повторить, чтобы ты вспомнил, как мы делали это ранее, — огрызнулась я, но это было не так эффективно, как должно было быть, так как мое дыхание становилось прерывистым, ноги двигались, переплетясь с его ногами.
Я почувствовала его смешок у себя на коже, затем его губы переместились к моему подбородку.
— Вероятно, мы проделывали это и в машине.
— Ты бы запомнил это?
Он проигнорировал мой полу сердитый вопрос.
— И более творчески подошли бы к другим местам, где мы это делали.
— Джо…
— В твоем автомобиле.
— Джо…
— В твоем гараже.
— Джо…
— В моем пикапе.
— Джо!
Его губы прижались к моим, и я перестала дышать от того, что увидела в его глазах.
— Впрочем, ты права. Мы бы нашли друг друга.
Мое тело расслабилось под ним, и я прошептала:
— Джо.
Он поднял голову и медленно улыбнулся.
— Ты же понимаешь, соседка, что мы обсуждаем сейчас мою измену Бонни.
Меня поразило, что мы действительно именно это и обсуждали, и это было немного смешно, поэтому я хихикнула.
И сказала сквозь улыбку, проводя пальцами по его шраму по скуле к волосам.
— Я видела ее однажды, дорогой, она мне не очень понравилась, так что я не слишком бы расстроилась, если бы ты ей изменил.
Он опустил голову и поцеловал меня сквозь нежный смех.
Потом трахнул, но ничего нежного в этом не было.
Позже, когда я уже почти заснула, я вдруг поняла, что мы оба смеялись над Бонни, но, что более важно, Джо тоже смеялся.
И я заснула с мыслью, что, хотя смешно дурачились, если учесть то, что мы говорили, но скорее всего, если бы была такая ситуация, то она была бы именно такой.
И это было еще смешнее.
* * *
На следующее утро, когда Кейт и Кира носились по дому так, как будто никогда в жизни не собирались в школу, Кира, доводя себя до истерики, потому что это был ее первый день в средней школе, а Джо был спокоен, как всегда, готовя им овсянку, но его спокойствие никак не влияло на их возбуждение, я вынесла фотографию в рамке Джо с Никки и поставила ее на полки.
Кейт увидела, улыбнулась мне, но не сказала ни слова.
Кира не видела, потому что спорила с Джо.
— Но, Джо, я не могу есть овсянку. У меня в животе какое-то странное ощущение.
— Нервы, детка, ешь, — ответил Джо.
— Мне будет плохо, — ответила Кира.
— Нет, не будет, — сказал Джо.
Кира посмотрела на меня и закричала:
— Мам!
— Ешь овсянку, милая, — сказала я ей.
Она топнула ногой и раздраженно крикнула еще раз: