Страница 15 из 20
На исходе третьего дня большое войско остановилось на берегу широкой реки Урили́, которая вытекала из великой Женувер, несущей свои воды в озеро У́на, чьи берега были священны и не осквернялись, хранимые Белыми божествами Э́йвелин, которых воспевали барды Севера, как могущественных предшественников людей, приходящих к тем, кто воззовёт к ним о помощи. Но никто не слышал и не видел их, и песни оставались лишь песнями.
– В песнях говорится, что тем народом правит Э́йна, чья красота несравнима с красотой ни одной смертной женщины, – благоговейным шёпотом рассказывал Арод, когда они сидели у костра тёмной ночью. – Она единственная дочь короля Унда́ра, ушедшего со своей женой к звёздам после Великой битвы ушедших эпох. Теперь-то всё это словно вымысел и сказка для детворы, но в песне именно так и говорится.
– А Эйна почему осталась? – спросил Бойд, заворожено глядя на Арода.
– Осталась, – кивнул тот. – Она не видела той боли, что видели её родители, и поэтому осталась править своим народом, чтобы увести их в величие звёзд, когда тому придёт время.
– Жаль, что это всего лишь песни, – вздохнул Барден.
– Да, – мечтательно протянул Калдер. – И не увидеть нам красоты Эйны. Будем смотреть на своих женщин, – и он громко захохотал.
Многие тоже поняли его шутку и ещё какое-то время покатывались со смеху.
– Полно вам, – беззлобно оборвал всех Онгхус. – Словно вам только страшные и попадались. Небось, ты, Калдер, не на самой страшной-то женился?
– Да, – вновь протянул Калдер. – Но в споре, каким бы он не был, моя жена пострашнее тоторонга будет.
И все снова захохотали, даже Онгхус не сдержался. Сам же он натирал до ослепительного блеска свой круглый, со сложным узором и рунами, щит. Использовал он при этом какую-то неизвестную Айлеху траву.
– Что это? – спросил он, подсаживаясь ближе к нему.
– Мы это растение косолапником зовём. Смотри, какие у него листья косолапые, – и Онгхус отщипнул веточку и протянул ее Айлеху. – Растет под снегом у гор Шейлих-Ардин, что далеко отсюда, на границе с землями Древнего Севера. Для нас это редкое растение, но там оно растет повсеместно. Щит от него блестит, как гладь озера Унаде́йн, названного в честь озера У́на, но всё же, являясь всего лишь его отражением и не передавая всей красоты священных вод.
– А как ты узнал о свойствах косолапника? – спросил Айлех, изучая веточку травы.
– Мы долгие годы странствуем по свету, и Север стал нашим излюбленным местом. Не этот Север Громыслава, а настоящий, о котором теперь говорят либо шёпотом, либо никак. Фаррел открыл нам его, – Онгхус бросил восхищенный взгляд на далекий силуэт их предводителя, который сидел перед шатром короля, совещаясь с военноначальниками. – Он научил нас многим премудростям, которые не дали нам умереть в холодных льдах и снегах. Но много тайн у Севера и Фаррела. Хотя для себя я решил, что это тот, за кем я последую куда угодно, за кого я отдам свою жизнь и ни разу не усомнюсь в его правильности, какой неразумной и безрассудной бы она казалась на первый взгляд.
Айлех проникся его словам и посмотрел в сторону королевского шатра. В его душе, ещё у границ Силвании, вспыхнул огонь доверия к этому чуть угрюмому человеку, с печальными и мудрыми глазами, которые, казалось, видели саму душу. Айлех знал, что Фаррел намного могущественнее, чем многие из королевских военноначальников думают, и дух его противостоит не одному злу Аластриона.
– Куда ещё вас приводили дороги? – спросил Айлех у Онгхуса, когда тот закончил работу и устало вытянул ноги, закуривая трубку.
– Много земель мы повидали. Были на Западе, доходя до самого моря Ундай, входили в Белую гавань у залива Ветров, гостили в домах славных королей юго-восточного побережья. Лишь Юг не изведан нами. Дороги туда закрыты. Но знаешь, Айлех, сколько ни длились наши дороги, они всегда вели к дому. Сколько не блуждай по миру, он всё равно бесконечен. А море – это и есть бесконечность. Там, в его водах, видна граница мира, куда опускается и где поднимается солнце. Но песни Древнего Севера поют о том, что там, за морями есть другой мир, где живут боги, там благословенное королевство Авалон, куда уходят души Светлых, куда ушли родители Эйны и куда она сама уйдет, если она, всё же, есть в нашем мире. Там нет места злу и бедам, которые есть у нас. Мир и радость царят там. Но нам нет туда дороги, ибо мы не заслуживаем этого. Лишь те, чьё сердце открыто для света, и чья душа не покрыта мраком зла, достойны ступить на светлые земли и испить чашу радости Авалона. Сам Ансгаро́н встретит и проведёт в благословенные сады под звуки дивной музыки.
Айлех знал, кто такой Ансгарон. Матушка рассказывала ему в детстве о нём. Был он могучим королем Серой Крепости и правил благородно и праведно. Не было войн и смертей в его королевстве. Люди и иные существа жили в мире. Но пришли дикие варвары юга и стали уничтожать всё, что долгие эпохи создавал народ Ансгарона. Тогда сошёл луч Белого Света с небес и указал Ансгарону путь на Восток. И то место, где пролегал путь Света, назвали Вратами Света – Ансвалон. Ансгарон увёл свой народ за море, на чудесный остров Авалон, и море расступилось пред ними, указывая путь и погребая в своей пучине врагов. Это казалось Айлеху дивной сказкой, в которую он очень хотел верить. Но, видимо, это и вправду была сказка, коль и все другие её таковой считали.
Вечер следующего дня выдался туманный. Воздух был холодный и изо рта валил пар. Лошади недовольно фыркали, перестукивая копытами, призывая всадников, сделавших привал, скорей отправится в путь, чтобы хоть немного согреться.
Король отдал не громогласные приказы военноначальникам и Дуффу. И вскоре все снова отправились в путь. Сумерки быстро сгущались, и Айлеха охватила неясная тревога. Волчье чутьё стучало в людское сознание.
Впереди виднелась тёмная стена леса.
– Скоро придем в пограничную деревню Сидмону. Там мало кто живёт из простого люда. В основном воины заставы, да их семьи, – оповестил Онгхус, ехавший недалеко от Айлеха. – Сможете отдохнуть, пока король не призовёт.
Говорившие вокруг воины, вдруг стали громко спрашивать:
– Что это там?
– Ваше величество, там какой-то свет!
Но король и сам видел происходящее. Войско остановилось. Айлех узрел трепещущий свет факела в туманной дымке, окутывавшей лес.
– Лучники, наизготовку! – скомандовал Дуфф своей дружине, которая шла впереди.
Сквозь потрескивающие звуки натягиваемой тетивы, донёсся конский топот. Нос Айлеха уловил запах крови смешавшийся с конским потом.
Из лесной чащи конь вынес всадника с факелом, который неуверенно держался в седле.
– Стой! – и приближенный воин короля, на ходу остановил лошадь, ухватив за узду.
– Ваше высочество, – всадник сполз на землю и уронил факел, который с шипением стал затухать в молодой траве. – Застава пала. Почти никто не выжил. Они перебили нас всех. Женщин и детей не удалось спасти.
Сердце Айлеха рухнуло и его обдало холодом. Вокруг стояла зловещая тишина, нарушаемая лишь похрапыванием лошадей и шипения травы от огня.
– Нас кто-то предал, – вымолвил воин и тяжело сел на землю – из ноги у него торчал обломок стрелы.
Какое-то движение в рядах войска и Айлех краем глаза увидел взволнованное лицо Фаррела, двинувшегося вперед к королю. Позади послышался шум приближающегося отряда вместе с Таранисом, который отстал из-за плохой видимости в тумане.
– Перевяжите его, – приказал король своему военному лекарю.
И круто развернув своего коня, он громко, так, чтобы слышали даже последние ряды, возвестил.
– Войны Дей-Адейра! Наш враг оказался хитрее, чем мы того ожидали! Но воины границы проявили великую отвагу и погибли героями! Теперь наша очередь проявить себя и защитить наше государство, да стоять ему вовеки! Сегодня ночью мы должны уничтожить врага, посягнувшего на наши границы и не пощадившего даже детей!
Войны согласно зашумели, обступив короля со всех сторон.
– И смерть предателю и вечный позор его роду, продавшегося за южные монеты! Да будет так! – и Громыслав высоко поднял свой меч, и мрачен был облик его и решителен.