Страница 14 из 20
Дуфф громко рассмеялся. Его смех заполнил всю поляну. Среди горожан пронёсся возмущенный шепот. Но трудно было понять, что именно их возмутило.
– Ты служишь не тем богам, Катбад, – хохотал Дуфф и лошадь под ним громко заржала. – Им нет дела до тебя и твоих жертвоприношений. Боги забыли о нас. Не трать силы зря, дрис. Они тебе ещё пригодятся, когда будешь гнить в кроличьих норах, забытый всеми, кому служишь.
Катбад заскрежетал зубами, на лице заиграли желваки. Двусмысленные слова Дуффа привели его в ярость, которую он не мог выразить прилюдно, лишь тихо и ненавидяще смотрел на дерзкого всадника.
– Встретимся на рассвете, отец, – бросил Дуфф королю.
И, развернув лошадь перед Катбадом, он умчался прочь, сопровождаемый верной дружиной и возмущенными взглядами собравшихся. Король задумчиво посмотрел ему вслед и снова воззрился на пылающий огонь.
Айлех незаметно пробрался из толпы, чтобы посмотреть, куда направился сын короля.
Катбад вновь монотонно забубнил, вознося свои молитвы незримым богам. Сумерки над рощей сгущались, и пламя вздымалось до небес, заставляя всех отступать назад.
После обряда в роще остались лишь дрисы, продолжившие молиться за судьбу государя и его войско до самого рассвета.
Когда вся дружина пировала во дворце, Айлех и Бойд с Барденом сидели на пороге казармы, тихо размышляя о том, какие дела творятся в их родной деревне. Айлех большей частью молчал, глядя на усыпанное звёздами небо. Мысли его были далеко, в родном доме, в родном лесу. Когда разговоры были исчерпаны, Барден достал свирель и тихонько так, чтобы печальные звуки не долетали до королевских окон, заиграл. И под тихую мелодию мир погрузился в необъятную светлую печаль, неизмеримую людскими словами.
– Не спится? – к ним вышел Брендан, набивая тонкую трубку табаком.
– Поди усни в такую ночь, – вздохнул Бойд. – Здесь заканчивается наша определённость. Завтра всё будет иначе.
Повисло молчание, лишь Барден всё так же самозабвенно играл на свирели. Её звуки переплетались с тишиной, то возвышаясь, то предаваясь печали, то вдруг что-то новое проскользнёт в них, зарождая надежду в душе каждого, кто слышал в ту ночь эту мелодию
– Что это? – вдруг отозвался Бойд.
От замка, прячась от стражи и сливаясь с темнотой, отделилась долговязая тень и исчезла меж дерев сада.
– Кто-то отпировал уже, – предположил Брендан.
Но в его голосе не было уверенности. Смутные чувства вдруг нахлынули на Айлеха. Взглянув на мрачного Брендана, он поймал его чуть заметный кивок.
Любопытство и тревога подгоняли. И тогда они вдвоем двинулись в королевский сад.
– Куда вы? – всполошился Бойд, побежав вслед за ними.
– Всё это странно, – хмуро произнес Брендан. – Нечисто здесь.
Они втроем, скрываясь в густом мраке, торопились нагнать таинственного человека, чью, без сомнения, тень они видели.
– Мне следовало поднять мятеж.
Громкий и неожиданно близкий голос, заставил их остановиться, затаив сбившееся дыхание.
– Тогда бы Дуфф зарезал тебя, Фелиар, – в голосе говорившего скрывалась неприкрытая усмешка. – Джамбад не одобрит твоих намерений. Уже много лет ты служишь королю Громыславу, неся службу его сыну. Но никто не забыл твоих прежних подвигов. Думаешь, король запамятовал, из какой дыры ты попал в Дей-Адейр? Твоя затея мне совсем не нравится. Поэтому мой совет тебе – держатся тени, пока не наступит время.
– Значит, ты не поможешь мне?
– Нет. И больше не ищи со мной встречи. Нам обоим это ни к чему. Прощай.
И второй говоривший, шурша длинным плащом по траве, исчез. Фелиар ещё долго и безнадёжно ругался, а затем лёгкой трусцой побежал через сад и тенью просочился сквозь парадные двери дворца, мимо похрапывающих стражников.
– Тёмные дела, – тихонько присвистнул Брендан. – Против короля и его сына плетётся заговор.
– Нужно рассказать все Фаррелу, – Бойд громко шмыгнул носом. – Это всё так одним разговором не закончится.
– Фаррелу не понравится это, – Айлех задумчиво смотрел на дворцовые окна, где плясали отсветы свечей и слышались разудалые песни, исполнявшиеся хмельными голосами.
Когда он лежал под окном и смотрел на звёзды, в голове его творился настоящий сумбур от всего услышанного в саду. Отзвуки подслушанного разговора до сих пор звучали там. Что-то теперь будет? И кто такой Джамбад? Так в тревожных мыслях Айлех уснул неспокойным сном, в котором он слышал, как вернулись с пира воины и Фаррел, который еще долго ругался на неугомонных смутьянов, перебудивших половину казармы.
Сам же он долго ещё сидел за столом, склонившись над затрёпанной картой. Тени от свечи становились длиннее, а воск медленно таял. Тогда не спящий Брендан подошёл к нему и присел на скамью.
– О чём мысли твои, Фаррел, коли ты спать не можешь? – спросил он.
Фаррел тяжело вздохнул, устало обвёл взглядом спящих.
– Трудной будет дорога, друг мой Брендан. Много тяжёлых путей будет у нас, – произнес Фаррел. – Войско короля двинется завтра на юг. Но ведь армия против южных отрядов, которые поодиночке, как тени тьмы, нападают на наши заставы, полное безрассудство.
– И что же ты предлагаешь? – Брендан тоже склонился над картой.
– Сейчас эти предложения не к чему оглашать, – угрюмо сдвинул брови Фаррел. – Ибо не время.
Его пронзительный взгляд вцепился в лицо Брендана, словно спрашивая, можно ли доверять этому человеку все свои намерения.
– Утро близится, – ответил на его взгляд Брендан. – Негоже предводителю отряда ехать на войну уставшим.
– Верно, – согласился Фаррел, взглянув в окно, за которым небо чуть посветлело. – Завтра новый день и новая дорога. Идем спать, Брендан. Время разговоров ещё придет.
– Стоит выкурить трубку отменного табаку перед сном, – и Брендан поднялся. – Как ты думаешь, Фаррел?
– Можно и выкурить, сон крепче будет.
И они вдвоем вышли на улицу, лишь табачный дым заполнил казарму.
А над великими землями Аластриона, дома могучих государств и королей, за туманными горами Ха́бера, о чьих вершинах сказывалось только в преданиях, неспешно поднималось солнце, чьи лучи озарили прекрасный Дей-Адейр со всеми его окрестными землями.
Глава 6. Под дубовым знаменем
Войско короля Громыслава выдвинулось под крики и плач оставшихся женщин и детей к южной границе государства, намереваясь через четыре дня достичь намеченных земель. Впереди, во главе конницы со своей дружиной, ехал сам король. По обе стороны от него шли знаменосцы, держа золотисто-зелёные полотнища с королевской символикой. В середине войска, возглавляя копьеносцев, ехал сын короля, Дуфф. Был он словно отстранён от всего происходящего, и кроме него никого вокруг не было. Рукоять его меча сияла красной россыпью рубинов, а острие копья грозным лучом светилось на фоне лазурного неба.
Фаррел, вместе с теми, кого он привёл с северных земель страны, замыкал строй. Рядом с ним ехали хмурые Онгхус и Таранис. Оба вновь были под предводительством Фаррела, кому верили больше, чем себе и королю. За ним они пошли бы даже в земли Смерти и ни разу бы не усомнились в своём вожде.
Айлех шёл рядом с Бренданом, чей меч мерно позвякивал в ножнах, щит отражал солнечные лучи. Позади шли Бойд и Барден, с выданными утром мечами. Айлех же взял себе несколько чуть затупившихся ножей, желая самостоятельно заточить их теми камнями, что лежали в его мешке.
Где-то рядом слышалась беззаботная болтовня Калдера и Арода, к которым вскоре присоединился почти весь отряд, и над местами, где они проходили, слышался их громкий разнузданный смех.
А высоко над их головами, в голубом, без единого облачка, небе, заливались сладкой трелью жаворонки, воспевая красоту этого благословенного мира, давно забывшего боль войн, что гремели раньше от востока до запада. И не ведали жаворонки о скором зле, что было давно забыто в этих краях, ибо не хотели они ведать о нём, прославляя мир и покой здешних земель.