Неприятности по обмену

Мика приуныла. Помощница из неё выходила криворукая.

Обстановка гостиной была отлично знакома: коричнево-желтые ромбы на стенах, кресло со следами кошачьих когтей. Сколько раз девочка заглядывала сюда из картины прадеда! Новым оказался затхлый запах, вызывающий тошноту. Не помешало бы открыть настежь окно и устроить грандиозное проветривание.

Но Мика не показала, что ей неприятно. Села рядом со старушкой на скрипучий диван.

- Держи, - Серафима Фёдоровна протянула пакет, доверху наполненный толстыми красными нитями. - Никак не соберусь пряжу распутать. А у тебя пальцы покрепче моих. Умеешь клубки сматывать?

Мика кивнула. Она не умела, но видела, как это делали служанки.

- Вот и славно, - обрадовалась старушка и, пока девочка соображала, с какой стороны подступиться к работе, забросала её вопросами. - Как у Анфисы Петровны дела? Не болеет? А отец? Говорят, опять чудит?

- Чудит? - переспросила Мика, с трудом поймав кончик нити.

- Песни на улице горланит, - поведала Серафима Фёдоровна. - Ты не подумай ничего дурного, - добавила она проникновенно. - Коля - парень не злой. Я всегда его жалела. Но не люблю, когда он глупости болтает.

Мика несколько раз обмотала красную нить вокруг пальца, сняла маленький моток и принялась накручивать слой за слоем. Получалось не особо аккуратно, но старушка не возражала. Разговор интересовал сильнее пряжи.

- Глупости? – переспросила девочка. – Какие?

- Сама знаешь. Про колдовство болтает.

- А-а-а-а, - протянула Мика многозначительно, раздумывая, как перейти к нужной теме и не напугать хозяйку квартиры.

- Папа очень впечатлительный. Из-за болезни.

- Ха! Впечатлительный! - Серафима Фёдоровна сердито засопела. - Лучше скажи - глупый. Ну-ну, не обижайся, - добавила она мягче и похлопала девочку по руке. - Я говорю, как есть. От правды не убежишь. Главное, чтоб отец твой в неприятности не загремел с его любознательностью и интересом ко всему необычному.

Мика напряглась, нить натянулась.

- Вы о похищениях?

Старушка яростно кашлянула. Посмотрела испепеляющим взглядом. До леди Деметры в гневе ей было далёко, но конкуренцию леди Малене она составила определенно.

- Я знаю, что болтают другие, - пробормотала Мика, тушуясь. - Но с Полиной что-то плохое случилось. Её увели, а мне никто не верит.

Девочка попала в яблочко. На лице Серафимы Федоровны отразилось любопытство.

- Увели, говоришь?

- Странная женщина в мужском костюме увела, - девочка изобразила ужас, откладывая клубок. Округлила глаза, как делала это Риа, рассказывая что-то запретное. - Я сама видела. Клянусь! Я в торговом центре работаю. Шутом. Дамочка вошла в служебный коридор вместе с Полиной. Но окна... то есть, эти... как их? Камеры! Они не записали колдунью. Только Полину.

Старушка слушала, тяжело дыша от напряжения.

- А дальше? - потребовала она.

Девочка пожала плечами и правдоподобно всхлипнула.

- Не знаю. Полина обратно не вышла. Колдунья тоже. Я рассказала об этом, но начальница отругала. Мол, я всё выдумала.

Старушка поднялась с дивана и принялась ходить туда-сюда по комнате. Даже про больную ногу запамятовала, хотя и прихрамывала.

- Значит, увела, - бормотала она. - Опять увела.

- Куда увела?

Серафима Фёдоровна поджала губы, раздумывая, заслуживает ли девочка доверия.

- Так и быть, расскажу, - решилась она. - Только уговор. Твоей бабушке ни слова. А то опять со мной разговаривать перестанет.

Мика поспешно закивал. Конечно-конечно. Ни единого слова! Нельзя упускать возможность узнать тайны колдуньи. Бабушка всё равно не поверит, заикнись внучка о чём-то необычном и загадочном.

Серафима Фёдоровна вновь устроилась на диване. Отбросила седые волосы с усталого лица.

- Год назад это случилось. Первое похищение. Ты же помнишь? В начале лета.

- Смутно, - соврала Мика. Откуда ей знать, она тогда в «Жемчужной короне» жила.

Старушка глянула подозрительно, но сразу смягчилась.

- Понятно, - протянула она ворчливо. – Анфиса тебя бережет, носится, как курица с яйцом. Подробностей не рассказывает. В общем, Ольга Дубина с сыном пятилетним пропали. Ушли из детсада, но до дома не добрались. Дело было в пятницу, а хватились их в субботу. Жили-то Ольга с Илюшей вдвоем.

Оказалось, тревогу забила соседка. Дубины собирались с ней на дачу, но дверь не открыли. Стражи порядка сбились с ног, разыскивая пропавших. Помогали и простые люди. Взрослые и дети раздавали на улицах портреты матери с сыном, развешивали объявления на столбах и заборах. Но ничего не помогало. Ольга с Ильёй будто сквозь землю провалились.

- Может, и провалились, - грустно вздохнула Серафима Фёдоровна. - Никто же не знает, где они пропадали неделю.