Страница 10 из 13
Наконец, мы пришли в комнату. Эмма грубо пихнула меня в спину, и я едва не упала, пролетев до узкой белой кровати. Пока я оглядывала обстановку: белый ковер и шкаф, бежевые стены и стол, выпиленный из куска хрусталя, Эмма заперла дверь, повернулась ко мне и прошипела:
– Наконец, мы одни.
Столько яростной злобы было на ее лице, что я невольно попятилась, наткнулась на кровать и упала навзничь на жесткий матрац. Она бросилась ко мне, распласталась по кровати и схватила меня за горло:
– Послушай меня, шлюха, предупреждаю сразу, чтобы между нами не было ни малейшей недосказанности: если ты только прикоснешься к моему мужу, я тебе все глаза выцарапаю! Слышишь меня? А лучше зайду сюда ночью, когда ты будешь спать, и перережу тебе глотку! Причем нож выберу тупой и буду пилить твое горло медленно, с удовольствием наблюдая, как ты истекаешь кровью, – она схватила меня за волосы и дернула изо всех сил.
Навалилась так, что не продохнуть! Эта взбесившаяся цапля полностью подмяла меня под себя. Но допустила типичную ошибку, которую допускают все высокие люди при драке с низкоросликами вроде меня – не защитила самую чувствительную точку: живот. Этим нужно воспользоваться.
– Да отпустите вы! – я пнула ее коленом в живот, и она, охнув, выпустила мои волосы, схватившись за ушибленное место. – Мне к черту и к дьяволу не нужен не только ваш муж, но и все остальные тоже! Вы с ума сошли, да? Я сидела у себя в доме. Меня похитили, унизили, оскорбили, чуть не изнасиловали! Я вообще не понимаю, где нахожусь! Была б моя воля, я бы бежала отсюда без оглядки со всех ног. Вот только не знаю, куда. А вы мне со своим мужем! Да я отвратительнее физиономии в жизни не видела!
– Что ты сказала? – прошептала она и ее глаза удивленно округлились.
– Да то, что слышали. Уж извините, но мне сейчас не до вежливости и церемоний!
– То есть, ты хочешь сказать, что Дан тебе совсем не понравился, как мужчина? – она поморщилась, поглаживая ушибленный живот. – Не ври, ведьма!
– А что должен? – я почувствовала, что эта блондинистая мегера успокоилась, и осмелела, добавив: – Если он у вас тут самый красивый петух в курятнике, то мне вас жалко! Я бы с ним не согласилась, даже если бы, кроме него, на всем белом свете не осталось бы ни одного живого мужика!
И вдруг случилось чудо. На бледном и узком лице Эмма вспыхнуло что-то, отдаленно напоминающее довольную улыбку. Но тут же погасло. Она встала, оправила платье и подошла к шкафу.
– Держи язык за зубами. Ты говоришь о самом Наместнике Покоя! О повелителе Рацио!
Но голос ее уже звучал спокойно. И мне тоже стало легче. Хотя бы одним врагом меньше в этом кошмаре! Она открыла шкаф и достала оттуда стопку снежной белизны белья и бежевое платье.
– Наденешь после душа! – она положила одежду на кровать. – Твои ведьмовские одежки нужно сжечь. Оставишь их на полу, в ванной. Я сама позабочусь об этом, чтобы не травмировать прислугу.
– Да что такого ужасного в моей одежде? – удивилась я. – Обычная футболка и трусы!
– Цвет, – она подошла ближе, рассматривая рисунок на футболке. – В нашем мире запрещены яркие цвета. Особенно мерзостным считается черный. И ядовито-розовый, – она ткнула пальцем в надпись на футболке.
– Почему?
– Яркие цвета будоражат воображение, лишая нас благостного покоя. И самое ужасное: вызывают эмоции и будят чувства. А эмоции и чувства под запретом в мире покоя и забвения.
– Но это же абсурд! – не выдержала я. – Нельзя же вот так надавить на кнопку и разом отключить все эмоции. И прожить всю жизнь зомбанутым!
– Зомба…. каким? Что за ведьминский бред? – она изумленно подняла бровь.
И вдруг закрыла уши и выкрикнула:
– Молчи! Не желаю тебя слушать! Дисциплинаторы Ордена все время предупреждают нас, что ведьмы, искушая сладкими речами, сеют сомнение и приводят нас к преступлениям! Просто закрой рот и слушай то, что я тебе скажу. Волосы нужно собирать в узел, нельзя ходить с распущенными. На ночь заплетай косу, это позволено. Но только на ночь! Косметикой и духами пользоваться нельзя. Разве что твой мужчина сам этого захочет.
– Мой мужчина? Откуда ему взяться?
– Молчи! У меня нет времени. Нужно распорядиться насчет обеда. Закончишь переодеваться – спускайся в столовую. И не смей ни с кем разговаривать! При встрече с людьми в белых плащах опускай глаза. Женщинам категорически запрещено встречаться с ними взглядом без особого на то разрешения! На столе вода в бутылке. Пей только ее. Будешь мыться – закрывай рот, чтобы не глотать. Тебе категорически запрещено пить воду забвения, которая течет из крана!– она пошла к двери.
– Подождите, Эмма! – я бросилась за ней. – Что за вода забвения?
– Через несколько дней состоится ежемесячная церемония принятия покоя от Плода Древа Забвения. Ты все узнаешь. Если, конечно, тебя не казнят до того.
Казнят? О чем она? Мои ноги подкосились и я едва не опустилась на пол.
– За что казнят? Как это казнят? Я же ничего не сделала, – возмутилась я.
– Сделала, – Эмма брезгливо поджала губы. – Ты родилась от скверны!
– Кто такие дисциплинаторы? – не сдавалась я. – Почему меня похитили?
– Дисциплинаторы – это члены могущественного Ордена Дисциплины, который управляет нашим миром целиком и полностью. Обеспечивает покой и счастье. И ценой собственной жизни борется с детьми демонов, что сеют хаос. То есть, с такими, как ты! Не знаю, почему похитили именно тебя. Орден никого не посвящает в свои планы.
– Но вы жена Дана – человека, который управляет всем Орденом. Вы должны знать больше. Почему меня все время называют демоническим или ведьмовским отродьем? Моя мама – обычный человек!
Губы Эммы дрогнули. На лице вдруг мелькнули боль и смущение. Я поняла, что совершила тактическую ошибку. Ее явно задели мои слова, потому что психованный муженек не раскрывает ей свои секреты. Черт! Нужно быть внимательнее, пока не разберусь, кто у них в доме хозяин.
Боль на лице Эммы сменилась злостью:
– Обычный? Ты просто многого не знаешь. Но я не обязана перед тобой отчитываться! И знаешь что? Ты так мне надоела, что я буду рада, кода тебя казнят!
За окном послышался тихий свист, перемежающийся с клекотом, словно там в воздухе плескался крошечный дельфин. Эмма торопливо пересекла комнату и открыла окно. На ее плечо приземлился хрустальный дракон.
– Этот дракон приведет тебя в столовую и будет неусыпно следить за тобой, даже когда ты спишь. Помни: в нашей благословенной столице Ошер за каждым жителем следит дракон, который верой и правдой служит великому Ордену. Эти хрустальные крохи – глаза и уши дисциплинаторов. Благодаря маленьким героям наш мир счастлив и спокоен. Поэтому скрыть ничего не удастся. Даже не пытайся! – она подошла к свободной стене, не занятой мебелью.
На стене висела лишь огромная, сделанная из светлого дерева буква "Т", на верхней перекладине которой висела мертвая змея. Эмма преклонила колени на низеньком кожаном пуфе под буквой и сделала странный жест: прикоснулась открытой ладонью ко лбу, сердцу и животу.
Заметив мой недоуменный взгляд, пояснила:
– Это тройственное благословение, которое означает благодарность Богу Покоя, Ордену дисциплинаторов и Древу Забвения за то счастье, которое они нам даровали. Каждый порядочный житель Рацио осеняет себя тройственным благословением по многу раз в день. Но ты даже не думай повторять этот жест! Чтобы не осквернять его своим ведьмовским проклятием! – Эмма встала и вышла из комнаты.
Опять двадцать пять! Демоны, ведьмы, проклятия – средневековье какое-то! Бред и абсурд! Моя мама – обычный бухгалтер. Что за генетическая скверна, о которой они мне твердят? Сначала Эрик, теперь она. Психи ненормальные! Хорошо, что она ушла. Впервые с того времени, как меня похитили, я осталась одна. Никогда не думала, что одиночество может быть таким удовольствием. Только когда попадаешь в беду, начинаешь понимать, что кроме глобального и недостижимого счастья есть просто маленькие радости: когда в комнате тишина и в тебя никто не засовывает пальцы.