Страница 6 из 9
Кинн, "Что такое критика, или Должностные обязанности Зоила"" Чего уж тут мелочиться и скромничать - если уж взывать к авторитету, то к величайшему из всех ныне, на радость прогрессивного человечества, живущих. И тыкают меня, как паршивого котенка (не путать с О. Котенко) в собственные труды - так, мол, критиковать надо. А затем применяет свой прокрустов стандарт ко мне. И вишь ты, какое дело - не лезет. Ну да ладно, один я бы не помещался. Но ведь нет критиков - по мнению Кэтрин Кинн - и все тут! И так как не угодил я требовательной фрау - теперь классифицирован и приколот к коллекции фэнской критики.
"Непрофессионализм - вот бич критики фантастики в массе ее. Этим
непрофессионализмом страдает большинство рецензентов "оЗона",
журнала "Если" и даже "Русской фантастики". Непрофессионализмом по
части литературной критики необратимо страдают статьи С.
Переслегина, в которых критика подменяется спекуляциями на
философско-социальные темы." Одно хорошо - одиноко мне там не будет, окажусь, наконец-то, среди приличных людей, да еще рядом са глубоко чтимым мной С. Переслегиным. И за что ж меня так сурово:
"Читатель - т.е. фрау Кинн - ждал от г-на Лурье серьезный материал,
на который можно было бы опереться в работе, элементарной
порядочности ждал он от г-на Лурье, а г-н Лурье приволок ему мешок
дерьма и вывалил на стол - на, мол, подавись." Я, честно говоря, абсолютно не собирался давать фрау Кинн серьезный материал, на который она бы оперлась в своей, видимо, важной и конспиративной работе. Более того, я не убежден, что элементарная порядочность заключается в том, чтобы сделать за фрау ту работу, которую обычно проделывает нормальный думающий читатель. Я слишком для этого чту принцип "sapienti sat"- и не считал, и не считаю нужным растолковывать вещи, может быть, и не всегда очевидные. Хотя, как выясняется, именно банальные истины воспринимаются и усваиваются с наибольшим трудом. Не надо уподоблять читателя "кадавру, удовлетворенному желудочно" работа читателя и состоит в том, чтобы, параллельно переживая эстетические ощущения, размышлять и приходить к выводам САМОСТОЯТЕЛЬНО. Многим, правда, не хочется жить своим умом, то ли за отсутствием такового, то ли по совковой привычке, когда за каждого думали и решали. А может быть, на суждениях фрау сказывается "кислородное голодание" от чрезмерного пребывания в мире Толкина. Там ведь все ясно - как в солнечный весенний день, белое всегда остается белым, черное - черным, Добро есть Добро, а Зло есть Зло и распознать их и отделить друг от друга не сложно. А если напрочь забыть, что "сказк - ложь" и более, чема намек из нее не смогут добыть даже очень добрые молодцы, то можно навсегда заблудиться в вымышленной стране и бродить по ее лесам и долам, рассказывая таким же бедолагам про ее историю, философию и литературу. И даже стать среди них законодателем мод и мнений. Но, выбираясь в реальный мир, стоит освежить в памяти его существенные отличия. Такие как, например, обилие красок, оттенков, нюансов и точек зрения зачастую отличных от принятых в Лориене или Мордоре, не говоря уже о лабиринтах Мории. Трудно, знаете ли, воспринимать целую палитру, в которой только о красном (или зеленом) твердо известно, что это НАШ, правильный, цвет, а с остальными еще разбираться надо. В результате, принoсишь такому виртуальному путешественнику марципаны с трюфелями, а он ничего, кроме дерьма, не видит, не знает и знать не хочет. Если бы, конечно, фрау Кинн взялась сама за столь неблагодарный труд критика, то сделала бы все не в пример мне, дураку, с присущим ей и неведомым мне интеллектуальным блеском и оригинальностьюа на"уровнe М. Бахтина, Ю. Лотмана, Р. Барта и Дм. Лихачева!". А так, ей только остается констатировать:
"Словом, пока непрофессионализм будет сочетаться со свойственным
бульварной журналистике самолюбованием Ф-критиков, мы будем вместо
нормальной литературной критики фантастики читать опусы, подобные
статье г-на Лурье." Но нельзя обвинить Кэтрин Кинн в неконструктивной беспощадности - щедрой рукой она бросает всем сирым и несчастным ф-критикам (и мне в их числе) спасательный круг в виде изучаемого в школе Белинского. Боюсь только, что сама фрау давно не перечитывала классика, ибо, перечитав, была бы, наверное, немало удивлена журналистским стилем, пафосностью и пристрастием к звонкой фразе. Возможно, и она заметила бы, что основная проблема Неистового Виссариона в том, что он пытается поверять Пушкина Пушкиным, т.е. решает задачу подобную квадратуре круга. Талант писателя не формализуется в простые и доступные всякому борзописцу формулы, анализ гармонии для самой же гармонии, как водится и смертелен. Можно и нужно объяснять, почему плоха плохая литература, но вряд ли кто сможет объяснить, чем же все-таки хороша хорошая, ибо в хорошей книге всегда есть доля волшебства, искра чуд - непонятная и неизмеримая.ааа Правда, поманив надеждой, коварная начисто уничтожает ее, лишая нас последних шансов на самоусовершенствование. Хорошему критику, каковым без тени сомнения считает себя Кэтрин Кинн, все эти рассуждения до лампочки и лучше и нам, и ейа вообще ничего не делать:
"Собственно, если критик хочет показать, как хорошо и нетрадиционно
он понимает литературу, он никогда не напишет хорошей критической
статьи." Мысль очень глубокая и верная, в первую очередь - по отношению к самой фрау Кинн... Нечаянно мне удалось напомнить оппонентке о русской классической литературе:
"Почему-то вспоминается тургеневский Базаров с его дешевым
нигилизмом и лихие современники Маяковского, сбрасывавшие классику с
парохода современности. Синдромом бросания в набежавшую волну
страдают практически все критики фантастики". Я, эдакий Стенька Разин в желтой футуристической рубахе, скидываю, оказывается, с парохода современности cамое Классику (персидскую княжну в красном галстуке) в виде пионерских големов Крапивина и маниакально-навязчивых прогрессоров Стругацких,а которые всегда хотят как лучше, а уж получается... И, вообще, я против романтики. Это очень сильное и - отчасти - справедливое обвинение. Но Крапивин ведь не романтик, на самом-то деле, все его творчество - грубейшая лакировка действительности в угоду идеологии воспитания послушных винтиков и с романтикой (по Грину ли, по Дяченко ли) рядом не лежало. Мне не кажется, что тема Прогрессорства у Стругацких нуждается в обсуждении - за последние 90 лет Россия испытала на практике все возможные его формы; как на себе, так и на других. Коммунары-идеалисты особенно хороши на бумаге, а в жизни - или их вешают, или они вешают третьего не дано. И, значит, без виселицы (КГБ, КОМКОНа) - никак нам в светлое будущее не прорваться. Стереотипы морали и нравственности действительно нельзя разрушать, но, что делать, если их заменили кальки с лозунгов и призывов к первомайским демонстрациям? Для писателя основным и непоколебимым императивом является умение писать хорошо и ориентироваться в психологии героя и общества. А если этой малости нет, то никакими средствами и приверженностью к морально-нравственным стереотипам завуалировать графоманию не удастся. Вопрос об отношении к Добру и Злу, каждый, в конце концов, сам решает для себя, а нравственные акценты, пусть расставляют те, кому ничто другое в литературе неинтересно. Тут я вынужден согласиться с фрау Кинн: