Неподходящие

— Знаешь Элис Браун?

— Ну, да. На истории сидим вместе за одной партой.

— Помнишь ее почерк? Напиши им признание в любви к Каспбраку. Эта сучка на него давно заглядывается на обедах. Хочу проверить, нравится она ему или нет. Если да, то я больше никогда не подойду к нему. Можно сказать, ебаная записка подкинула мне пищу для размышлений.

— Ох… Какую?

— Достоин ли, на самом деле, Эддс моей любви или нет. Тем более, когда он серьезно верит в то, что мне нужен кто-то другой! Пиши, Эрин. Пожалуйста.

Дример так сильно сжала зубы, что, кажется, почувствовала во рту появление крошек эмали. Она отмахнулась от ручки, предложенной Ричи и достала из новой сумки карандаш. Одним махом чуть не вбила его лицевой стороной в бумагу, тут же оставляя на ней большую точку. Не больше, конечно, чем тупость Тозиера и вообще всей этой ситуации. Ричи опять предложил ручку, считая, что ей писать удобней. Дример вновь отказалась. Хотела вслух сказать, что очень надеется, что Тозиер передумает, и она сотрёт всю эту херню. Напишет вместо нее, например, обычное признание в любви. На крайний случай, карандаш можно было колом вбить прямо в мозг проклятого Балабола. Предварительно еще выскребав на нем очевидную надпись, вроде «полный идиот».

13:22

Увлеченный разговор, главной темой которого было обсуждение новенькой старшеклассницы (инициатива, конечно, была только со стороны Хэнсома), был прерван неожиданным появлением Дример. Она было прошла незаметно мимо него и Каспбрака — если бы не просунула последнему руку под воротник толстовки, еще специально создавая иллюзию, будто кто-то ползает по его спине. Бен вовремя остановил выкрик, грозивший перерасти в ор и с недовольным лицом показал на спину Дример, уже удаляющуюся от них. Эдди быстро догнал ее — это было не сложно, так как Эрин остановилась у следующего подоконника, нетерпеливо ожидая его появления. К подоспевшему Каспбраку она сразу обратилась с вопросом, наполненным сплошным сарказмом:

— Записка в шкафчике, ты серьезно? — она протянула ему этот листок бумаги. Такой ровный, будто Каспбрак предварительно прогладил ее утюгом. Учитывая, каким чистоплюем он был, это вполне могло сойти за правду. – Как в шестом классе!

— Я не могу с тобой так свободно контактировать. Ричи меня убьет, — объяснил Эдди, забирая свою записку со временем и местом встречи назад, как будто она еще была ему нужна. Наверно, как улика к преступлению. Астматик опасливо осмотрелся по сторонам. Левое крыло школы редко посещалось Тозиером (от чего Эдди его и выбрал), но все равно ему было страшно, что Балабол тут появится. Застукает их вместе с Дример, которую он терпеть не мог.

— Ага. И себя тоже, — язвительно ответила Эрин, считая любовь Тозиера к Каспбраку самой невероятной вещью, какая вообще могла быть в мире.

— О чем ты? — опешил от такого Каспбрак, этим раззадоривая Дример только больше.

— О, это так романтично! — театрально произнесла она, получая истинное удовольствие от вида полностью смятенного Каспбрака. Его отсталость была еще смешней, чем у Ричи. — «И умерли они оба в один день, от своей несусветной тупости!».

— Не понимаю.

— Ради бога, Каспбрак. Забудь, — ответила Эрин, вспомнив о том, что скоро начнется английский, который она не хотела пропускать — единственный реально интересный предмет. Только это ее и остановило от последующих насмешек, всех, кроме одной. — Выбрось все свои прошлогодние табели с оценками, дерганый. А потом мамочке своей передай, что они не показатель ума ее сыночка.

— Тихо-тихо, пока мы тут не рассорились, — Эдди замахал на русоволосую руками, наверное так пытаясь охладить ее пыл. — Мне срочно нужна еще одна записка!

— Чьим почерком? — спросила Эрин, не скрывая раздражения в голосе. Такое, что инстинкт самосохранения невольно заставил Эдди сделать шаг назад.

— Тейтум. Молчать! — после пояснения Каспбрак отважно перехватил руку Дример, превратившуюся в кулак и разжал ее, сунув в ту тетрадь. В резкой вспышке агрессии Эрин не заметила, как он ее достал. Сейчас ей хотелось разорвать эту ебаную тетрадь и обсыпать множеством клочков бумаги всего Каспбрака целиком. Похоронить его под этим. Вместе с Тозиером.

— Что это? — спросила она с легкой улыбкой, воображая о разных плохих вещах. О, да. Воображение у нее хорошее.

— Тетрадь, — ответил Эдди, закатывая глаза. Дример мечтала закатить ему голову. — Я украл ее из рюкзака Тейтум, подкравшись незаметно сзади. Там посмотришь, какой у нее почерк. Слушай, что надо писать и пиши, прямо сейчас. Остался всего последний урок, после которого ты сбежишь! Я точно знаю.

— Каспбрак, — от голоса Дример Эдди покрылся огромным количество мурашек. От взгляда готов был провалиться под землю или вообще врасти в нее ногами. — Земля тебе пухом.

14:03

Английский прошел отлично. Несмотря на то, что Эрин опоздала, учительница не попрекала ее этим; относилась, как обычно, с вниманием и хвалила, когда надо. Миссис Харрисон была любимой учительницей. В некоторых аспектах (если не во всех), Дример считала ее лучше своей матери. Выйдя из кабинета, сероглазая чуть ли не скакала по коридору. Настроение было таким, что хотелось еще петь о чем-то хорошем. Дример, в очередной раз, чувствовала себя в какой-то стране чудес. Даже на презренные взгляды большинства ребят, что встречались ей на пути, она не обращала внимания. Была такой добродушной и оптимистичной, подобно героине из какого-нибудь диснеевского мультика. До тех пор, пока само чудовище не настигло ее. Тозиер, бесшумно подойдя к Дример сзади, схватил резко ее за плечи и отвел в сторону. Решив, наверно, что это место для его каких-то планов не подходящее, он отошел к стене. Эрин прислонилась к ней спиной, а Ричи — боком, облокотив еще одну руку. Он стоял рядом с девушкой, присутствующей здесь, очевидно, только для фона.

Вид у Ричи был всполошенным, возможно, сопровождаемый глухим рычанием про себя, но в глазах парня застыло то же спокойствие, которое Эрин видела последний раз; сейчас оно могло даже сравниться с флегматичностью, полной незаинтересованностью. Дример не была глупой и сразу поняла, что он обо всем догадался. Державшиеся весь день в голове тысяча и одно оправдание мгновенно вылетели в сторону, как та злосчастная записка. Она нервно дернула бровью, вместе с этим ощутив дрожь в коленях. Тозиер возвышался над ней, показывая еще этим, что сильней во много раз.

— Этот ублюдок подкинул Эдди очередную записку, — выдавил Ричи. Он кинул напряженный взгляд на Дример. В этот же момент он стал непонимающим и, малость, раздраженным. От того, что, извиняюсь, охуевшее лицо русоволосой было совсем не тем, что ему сейчас надо было, — Ты чего? А, впрочем, похуй. Короче, говорю, Эддс получил очередное послание. В нем, мол, уже сама Тейтум написала, что принимает мои чувства и, якобы, я ей тоже нравлюсь. Эдди теперь смотрит на меня с таким видом, будто я носитель смертоносной инфекции. Это мелочи, конечно, но он, блять, опять начал гнать и докапываться. Считает, что я вру ему и у нас, наверно, тайная любовь до гроба, дом в ипотеку, пара детей в интернате, пенсионный фонд, блять, сука! — Ричи, не стесняясь, перешел на крик и топнул ногой; словно так пытаясь избавиться от переполнявших его эмоций. Эрин не удивилась бы, если бы он сейчас лопнул, как шарик. Наверное, только тогда ему бы стало легче.

Она решила не вмешиваться в эту санта-барбару, выступая сейчас лишь посланником между ними. Такое решение ее не удивляло — можно сказать, это отработка за прошлые грехи, вызванная еще желанием получить пару дополнительных очков к карме. После «чистилища» она заметно изменилась. Наверно, такое происходит с каждым, кто в один момент оказывается на грани жизни и смерти. Учитывая, что она была там еще с Тозиером — это что-то, да значило. Может, у Дример поехала крыша — как никак, когда-нибудь это должно было произойти — и мысль о том, что на ее плечи возложено настоящее испытание самой судьбы, поистине безумна. Да. Эрин думала об этом каждый раз, когда писала записки. Когда вспоминала о поцелуе со Стэном и об извинении перед Беверли. Когда общалась с бывшими друзьями. И когда хотела извиниться перед ними тоже.