Неподходящие

— Зачем мне это, когда скоро будет настоящее порно? — лицо Беви, со вскинутой бровью и прищуренными глазками, снова оказалась перед ней. Дример резко отстранилась, поздно спохватившись — и в результате ударившись головой об стену. Ведьма Марш продолжала смеяться, куря сигарету; наверно, считая ее чуть ли не трубкой мира. — А что, Эрин? Я уверена, что порнушка уже на горизонте.

— Марш, — Эрин постаралась улыбнуться еще шире, чтоб, хоть, напугать неугомонную Беверли. Голливудская улыбка той ни в какое сравнение не шла с ее собственной. — Ты так открыто пошлишь. Небось, уже трахалась.

— Эй-эй, — Беверли подняла указательный пальчик, мастерски держа между другими почти докуренную сигарету. Она все также улыбалась, продолжая излучать свет. Дример от этого уже было не по себе. — Как некрасиво звучит, лапушка. Не трахалась, а занималась любовью. С любимым человеком.

— С каким из? — пошутила Эрин. Да. Она преследовала за собой цель только пошутить — как обычно, глупо и грубо — но Марш восприняла ее слова всерьез.

— Дример, мать твою! — она беспардонно ударила обоими кулаками ей в грудь. Сигарета очень вовремя упала на пол, а не на свитер Эрин. — Опять начинаешь?!

Русоволосая опешила от удивления. Оскорбленный вид Беверли, вместе с потухшими задорными огоньками в ее светлых, чистых глазах, опять пробудили в Дример уже знакомое чувство. Совесть, да, именно ее, ага.

— Прости, — удивительно легко выдала Эрин. Она опустила голову, не смотря на Беверли, которая прожигала ее взглядом насквозь. Таких взглядов Эрин натерпелась от Джейми — и ей было, мягко говоря, неприятно ощущать их вновь. — Не злись. Я пошутила, — Дример подняла голову, но все еще старалась не встречаться с голубыми глазами. Но что-то подсказывало Эрин, что они стали гораздо спокойней, потому, наверно, и голос ее зазвучал бодрей. — Так что, у вас с Биллом уже было?

— Да, — ответила Беви. Дример почувствовала аж волну тепла от нее, последующую за этим ответом. — Это чудесно. Желаю тебе со Стэном того же.

— Эээ… — донеслось в ответ лишь мычание. Беви под него, как под аккомпанемент, затянулась новой сигаретой. — Спасибо. Но я вообще не знаю, чем заслужила такое отношение к своей персоне. Нет, серьезно, Бев.

Сероглазая бесцеремонно выхватила сигарету из рук доброй ведьмы. Беверли так и застыла со скрещенными пальцами, выжидающе смотря на Эрин. Да. Это было просто ожидание. Без намека на удивление, злость или радость. Будто Бев уже испытала все эмоции заранее и сейчас ждала лишь следующих слов Дример.

— Почему ты так ко мне относишься? Учитывая то, как я лично испортила твою репутацию.

— Хм… — хмыкнула Беверли, отводя глаза к потолку. Она будто пыталась что-то вспомнить. — А… Знаешь, когда я настойчиво выпрашивала все о тебе у ребят, Ричи подметил, что я слишком добрая к людям. Это правда. Я считаю, что у меня просто прирожденный талант находить хорошее в каждом человеке. Не знаю, что тебя испортило, Эрин — вот честно, даже понятия не имею. Но я уверена, что раньше ты была хорошим человеком. Хотя, ты и сейчас не плохая. Просто слегка своеобразная. К тому же, в плохую Стэнли Урис никогда не влюбился бы, лапушка.

— Бев… — ком в горле мешал нормально говорить, а слезы душили, точно как плетеные веревки. — Прости меня…

Дример, определенно, сегодня шла на рекорд, плача уже второй раз за день. В таком жалком виде она казалась сама себе полным чудовищем, поверженным еще таким чистым и достойным человеком. Эрин вновь хотела опустить голову (вообще, желательно, срубить ее с плеч), но Беви не дала ей этого сделать. Она заключила лицо русоволосой в свои бледные ладони; взирала на нее со всей той же доброй улыбкой, когда обводила пальцами мокрые следы, оставленные слезами. Марш ласково убрала волосы, падающие на лицо Дример, после чего поцеловала ее в обе покрасневшие щеки, по очереди. А дальше в нос, с искренним намерением успокоить и утешить.

— Все хорошо. Я давно тебя простила. Неприятный осадок на душе, конечно, остался… — Беверли остановилась, прикусила губу, поздно думая о том, что такой факт Эрин не понравится. Хотя, должна ли она вообще как-то перед ней оправдываться?

— Но я не держу на тебя зла, — вот чистой правдой можно было заверить.

Эрин тяжело дышала, медленно успокаиваясь. В конце концов, ее спокойствие достигло таких пределов, что девушка, открыв глаза и увидев мордашку Беви на очень близком расстоянии, насмешливо спросила:

— Поцелуемся?

— Не. Как бы мне этого не хотелось, лапушка, — мурлыкала рыжая, даря щеке Дример очередной поцелуй и отодвигаясь. — Но ничего серьезней этого я себе позволить не могу. За большим обращайся к Стэну, — предложила Бев. Ее голубой глаз подмигнул, а уголок губ скривился в усмешке. — И за еще большим тоже.

— Ммм… Не думаю, что я прямо вот так готова, — ответила Эрин, занявшись перекладыванием вещей из пакета в новую сумку. Она желала уклониться от темы, заданной Марш, но на деле подкинула к ней только больше интереса.

— К чему готова? К сексу? Так к нему готовятся только первый раз, — ответила Беверли, не понимая смысла сказанного Эрин. Она начала помогать ей перекладывать вещи, уже очень скоро чертыхаясь от того, что пакет был удивительно большим (или хлама у нее удивительно много).

— Ну… Понимаешь…

— Стоп-стоп! Подожди! — проговорила Беверли, отрываясь от занятия. Она смотрела на Эрин с полным изумлением, которое, мягко говоря, обижало русоволосую. Понятное дело, там, слухи и все такое… Но в конце-то концов! — Так ты не? Серьезно? Никогда? — Дример лишь раздраженно кивала в ответ, в надежде оправдать свою честь, но следующий вопрос Беверли ее остановил. — А как же Генри?

— Генри — джентльмен, — абсолютно честно ответила Эрин, вызывая у рыжей абсолютный шок. — Мне не хотелось, а он не принуждал.

— С ума сойти! Никогда бы не подумала, что он может быть таким деликатным, — удивлялась Беверли. Эрин и не заметила, как она переложила все оставшиеся вещи сама и, застегнув рюкзак, гордо вручила его в руки девушки. Свои она скрестила на груди, чуть качая головой. — Пожалуй, это действительно хорошее качество, которое можно в нем найти. Удивительно, правда, что они вообще есть.

Кривая улыбка Эрин служила знаком тому, что она не хочет продолжать эту тему. Но Беверли будто не замечала ее подавленный настрой, дальше спрашивая:

— А в нем больше не было ничего хорошего? Ну, или… — тут Марш замешкалась, видимо, подбирая подходящее слово. — Особенного?

— Особенного? — переспросила Эрин, а после совсем вниклась в вопрос. Да. Подобранное Беверли слово было очень подходящим. Дример улыбнулась; улыбку ее сопровождало не скрытое сожаление в глазах. — Генри любил ломать разные вещи. Особенно чужие.

Беверли ничего не ответила, не находя нужных слов. Тут она взяла руку Эрин, загнула свитер и взглянула на часы (точно ведьма, ибо откуда знает, где они?)

— Обед скоро кончится, — известила Марш. И тут же умолкла, замечая, что ее голос звучит слишком радостно, словно она мечтала все это время избавиться от общества Дример. Эрин не обиделась, полностью понимая такую радость. — Черт. Некрасиво, конечно, на тяжелой ноте уходить, но мне правда надо идти…

— Умоляю, Марш, — также беспечно, как в начале Беверли, ответила Эрин, поджав потом губы. Беверли глядела на нее с каким-то ожиданием, будто ждала личного разрешения уйти. Дример, хохотнув, сочла эту мысль забавной, но наставническим тоном произнесла. — Беги, ведьма. К Биллу, к неудачникам, ко всяким разным делам, которых, наверняка, по горло, — Беверли не дала Эрин закончить свою речь, неожиданно обнимая ее за шею. Хотя, наверно, пора ей уже привыкнуть к таким неожиданностям. Дример сразу пресекла последующие действия рыжей, раздраженно говоря. — И хватит уже целоваться. Так и привыкнуть можно.

Короткий чмок в этот раз опустился прямо на губы Эрин. В нем было больше издевательства, чем за все время во всех подъебах Дример по отношению к этой чертовой Беверли Марш. Она все также хихикала, прыгая по коридору назад, словно как по пушистым облакам. Эрин, проморгавшись и вернув самообладание, громко крикнула вслед: