Страница 17 из 23
Нас он призывает не ссориться в этом совете, сотрудничать, и тогда действительно мы можем получить больше: неформальный допуск в НАТО и даже стать фактически ассоциированным членом.
Своим говорит: не надо уж слишком изолировать Россию. Если она будет сотрудничать, если она будет демократической, не будет угрожать прибалтийским государствам, не будет предъявлять территориальных притязаний к Украине, то ее нужно привлекать к себе и лучше всего это делать в евроатлантическом контексте.
«Ограничения в военной области связаны с тем, что для НАТО нет необходимости размещать ядерное оружие или серьезные контингенты войск. Но это самоограничение, не обязательство, и оно может быть изменено в случае неправильного российского поведения».
Вывод: наше противодействие расширению НАТО результата не дало, подкрепить его реальными контрмерами Россия оказалась не в состоянии. Да и само это противодействие было сбивчивым.
В августе 1993 г. после визита Ельцина в Варшаву принимается заявление, из которого явствует, что вступление Польши в НАТО не противоречит интересам России. В следующем месяце от этого согласия отказываемся.
Англосаксы не были бы ими, если бы не постарались выжать максимум из неосторожных высказываний. В феврале 1996 года в Форин-Офисе (зам. статссекретаря Ф.Ричардс) мне в очередной раз заявил:
«Вопрос решен. Россия сама предопределила это решение, когда дала согласие на вступление в НАТО Польши три года тому назад в Варшаве».
Довольно подробно остановился на тогдашних проблемах наших отношений с НАТО, потому что то, как они были решены администрацией Ельцина, во многом определило дальнейшие события в Европе.
Вместе с тем при лучшей погоде соглашение с НАТО может быть вынуто из нафталина и стать неплохим подспорьем в процессе восстановления отношений с США и Западной Европой.
Война на Балканах
Ко времени начала работы в Лондоне осенью 1994 года «югокризис» был в полном разгаре.
Ноябрь. Ориентировка из Москвы для информации англичан гласит, что ситуация в Боснии приобретает драматический оборот.
Несмотря на все наши усилия в КГ (контактная группа: Россия, США, Англия, Франция, Германия), дело идет к большой войне. Негативные последствия этого очевидны. И все же, пишет Центр, шанс сохранить процесс урегулирования в политическом русле имеется. Его дает твердая линия Белграда на мир в Боснии. Россия готова с помощью Милошевича этот шанс использовать: «дожать» руководство боснийских сербов, заставив принять мирный план, выработанный КГ. Информирую об этом Хэрда.
Добавляю пару фраз от себя: американцы все более открыто встают на сторону мусульман. Когда те вели наступление из «безопасного района» Бихач – молчок; как только сербы перешли в контрнаступление, шум и гам, резолюция СБ, которой никак не удавалось добиться раньше.
Жизнь опять начинает нас разводить с американцами по разные стороны. Когда речь идет о мусульманах, американцы находят доводы, чтобы их не трогать, когда о сербах – чтобы по ним ударить.
Реакция Хэрда – прислушайтесь к тому, что на днях скажет Мэйджор. Прислушался: он действительно выступил по Боснии неплохо, ниже увидим это конкретно. Прошу ТАСС перегнать текст целиком в Москву.
Не думаю, что британский премьер кривил душой. Последующие события показали, однако, что не англичане играли заглавную роль: американцы с помощью немцев навязали силовой вариант.
Не могу не вспомнить: когда пытался я со товарищами по МИДу вывести Б.Н. на более сбалансированный, менее проамериканский и менее антисербский подход, ему не нравилось. В итоге все же вышли на него. Но: а) времени много потеряно и б) трудно вылезать из угла, куда сами себя загнали.
Не повезло сербам, в решающие моменты мы были слишком проамерикански настроены, хотя сравнительно недолго, но хватило для многих глупостей. И что немаловажно, посеяло недоверие к российскому руководству. Как мы увидим, есть свои ошибки, и серьезные, на совести и Милошевича.
30 ноября. Беру на вооружение характеристику, данную НАТО сегодняшней «Дэйли Телеграф»: на примере Боснии мы увидели, что дело НАТО воевать.
Газета советует принять мир в Боснии, даже если считать его плохим, даже если он скорее в пользу сербов. Как раз то, что я втолковываю англичанам: это лучшее из худших решений. Не дали американцы! И чтобы не забыть: в ходе недавнего хорватского наступления лишь Россия и Великобритания пытались протестовать, оставшись в КГ в гордом одиночестве. Иногда и англичане бывают молодцами.
Январь 1995-го. В посольство приходил корреспондент «Би-Би-Си» Мартин Белл, славящийся своей информированностью. Его рассказ.
Боснийские сербы, фактически одержавшие военную победу, хотят мира, устали от войны. Они имеют значительное преимущество над мусульманами в тяжелых вооружениях и авиации. Но дефицит живой силы не позволяет защитить территории, которые они контролируют в Боснии.
Руководство мусульман наоборот, имея численное преимущество в пехоте и финансовые возможности для приобретения вооружений, делают ставку на военное решение. Эмбарго на поставки оружия в Боснию и Герцеговину (БиГ) в части, касающейся мусульман, практически не действует. Любые виды вооружений поступают им из исламских стран через Хорватию, где частично оседают. Белл предвидит начало крупномасштабных военных действий весной 1995 г. Война продлится около года и закончится «миром истощения».
Прогноз сбылся.
Начало конфликта в БиГ, приведшего в итоге к гибели более 200 тысяч человек, спровоцировано, по Беллу, скоропалительным признанием странами ЕС независимости Хорватии и Словении. Сегодня совершенно ясно, что решение было принято под давлением Германии. Британия согласилась на него, пойдя на сделку: в обмен немцы поддержали просьбу Англии не подписывать при заключении Маастрихтского договора так наз. социальной хартии.
(Иначе англичанам пришлось бы потратиться на социальные льготы, чтобы сравняться с континентальной Европой, где они выше.)
В соответствии с протоколом продолжаю наносить визиты послам. В Лондоне их, повторюсь, пруд пруди, так что выбираю наиболее важных.
Один из них посол Хорватии А.Чичин-Шейн.
Вот что он рассказал. Интеллектуальный истэблишмент Сербии оказался не способным осознать свою историческую ответственность на переломном этапе развития СФРЮ. Все бывшие республики были готовы признать ведущую роль сербов как основной государствообразующей нации, но только при условии равенства всех. Однако Милошевич избрал путь вооруженного умиротворения. Это и погубило бывшую Югославию.
Не только это, но своей доли вины хорваты так и не признали.
Хорватия выступает за восстановление дружеских связей между всеми южнославянскими народами, готова взаимодействовать с СРЮ, развивать и углублять отношения с Россией. Это то, что посол обязан говорить. Загреб высоко ценит и «вдохновлен» позицией России в поддержку территориальной целостности Хорватии. Такой подход России особенно весомо звучит в контексте событий в Чечне.
(Фактически посол провел параллель между военной операцией России в Чечне и возможными аналогичными действиями Загреба в отношении Сербской Краины, которые и последовали.)
Посол пессимистически оценил перспективы мирного урегулирования в БиГ. Четырехмесячное перемирие будет использовано для передышки и накопления сил с тем, чтобы весной возобновить боевые действия. Боснийско-хорватская федерация в БиГ навязана американцами и вряд ли выживет.
Пока с трудом, но живет!
17 марта. Пригласил в посольство одного из наиболее знающих югославскую тематику деятелей. Это сопредседатель МКБЮ (орган, занимающийся урегулированием югославского кризиса) лорд Оуэн.
По его оценке, Милошевич пытается разорвать тесные связи, установившиеся между лидерами Республики Сербска Краина (РСК, находится в Хорватии) и Республики Сербской (CP, находится в Боснии Герцеговине). Президент Сербии сожалеет, что в свое время сделал ставку на Мартича (президент РСК), который «не оправдал надежд», ибо поддержал Караджича (президент СР). Так, РСК продолжает получать нефть через портовый Сплит и снабжает также боснийских сербов. Хорваты об этом знают, но цинично греют руки, где только могут.