Страница 12 из 14
После этих встреч казначей и квартирмейстер Иван Аксаков считает нужным особо подчеркнуть:
«Здешнее население состоит из испорченных Малороссов и испорченных Великороссов – испорченных благодаря подражательности Западу, под влиянием которого они считают образцом “чисто русского быта” то, что мы считаем его искажением» (Доротея Атлас. Старая Одесса, её друзья и недруги).
Магия места
К градообразующим факторам Одессы наряду с отцами-основателями следует, несомненно, отнести и «гений местности» – особенность побережья, которое ещё во времена оные чем-то приглянулось неутомимым мореплавателям Древней Эллады.
Бороздящие воды Чёрного моря греки изначально именуют его Понтом Аксинским (греч. Πόντος Αξενος – «Негостеприимное море») – вероятно из-за трудностей с навигацией, а также из-за варварских враждебных племён, населявших его берега. Позднее, после удачного освоения его берегов греческими колонистами, оно стало называться Понтом Эвксинским (греч. Πόντος Εΰξενος – «Гостеприимное море»).
Предположение, что именно на этом месте некогда находилась древнегреческая колония Одессос, оказалось ошибочным. Тем не менее дух античности некогда почил на этом месте.
Во II веке нашей эры Арриан, каппадокийский правитель, по велению римского императора Адриана осматривавший берега Чёрного моря, нашёл тут поселение и корабельное пристанище истрийских мореплавателей – ΙΣΤΡΙΑΝΩΝ ΛΙΜΗΝ – дословный перевод Гавань Истриан, которая находилась на территории современной центральной части Одессы около двух с половиной тысячелетий тому назад.
Сохранившиеся артефакты этого присутствия – остатки древнего поселения, обнаруженные под Приморским бульваром на глубине всего полутора метров. Гавань Истриан – древнейшее и самое большое, но далеко не единственное из античных поселений, некогда находившихся на территории Одессы.
Магия места, запечатлённая в самом греческом названии города – Одесса (Одессос), каким-то образом уловлена первым архитектором возводимого града уроженцем Антверпена брабантским дворянином Францем де Волланом.
Военный инженер, строитель порта и города Франц де Воллан – автор генерального плана города. Предложенная им сетка улиц, удачно вписывающаяся в очертание дуги Одесского залива и напоминающая масонский треугольник, наметила основные градообразующие узлы будущего города, в том числе Приморский бульвар и Екатерининскую площадь.
Строящийся практически на голом месте город, по замыслу его первых строителей, должен был заявить о себе как о крупном начинании, приобрести имидж очередного «чуда света», ошеломить размахом строительства и овладеть сердцами и умами дальновидных коммерсантов, банкиров, ремесленников, представителей интеллектуальной элиты.
Своим генеральным планом строительства города де Воллан запустил механизм цепной реакции воображения последующих строителей Одессы, которая с энтузиазмом была поддержана зодчими Фраполли и Торичелли. В предложенных ими архитектурных ансамблях уроженцы Средиземноморья имитировали образцы античной эпохи, наследницей которой считала себя Одесса.
P.S. За заслуги перед городом Франц де Воллан – наряду с такими знаковыми фигурами российского истеблишмента, как Григорий Потёмкин, Платон Зубов – удостаивается чести быть запечатлённым на монументе Екатерины II, возведённом на Екатерининской площади в Одессе.
«Нет ни эллина, ни иудея…»
«А теперь вы отложите все: гнев, ярость, злобу, злоречие, сквернословие уст ваших; не говорите лжи друг другу, совлекшись ветхого человека с делами его и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его, где нет ни Еллина, ни Иудея…» (Апостол Павел. Послание к Колоссянам. 3:8 – 11).
В перечне градообразующих составляющих Одессы знаковое место принадлежит феномену мультикультурализма.
Согласно первой переписи, проведённой в июле 1775 года, на территории будущего города – кроме военного гарнизона, а также какого-то количества дворян и чиновников – насчитывалось 2349 душ обоего пола, 566 душ беглых помещичьих крестьян. Среди мещан, переселившихся из разных губерний, числятся 240 евреев, 224 грека, 60 болгар. В особую группу выделены купцы численностью в 146 душ.
Изначальная полиэтничность Одессы формирует основы специфического культурного пространства, в границах которого зарождается своеобразный «этнический сплав» – одесситы, романтично именуемый Александром Пушкиным сынами «Авзонии счастливой» (Авзония – поэтическое название Италии).
В XIX столетии, наряду с представителями титульной нации империи, в конгломерате градообразующих народов Одессы существенное место занимают «пришельцы» – выходцы из «нетитульных народов»: греки, составлявшие 10 % от общей численности населения города, равные им по численности итальянцы, евреи (численность их к концу XIX столетия составляла более трети всего населения города), в заметных количествах – французы, болгары, немцы и другие народности.
P.S. «Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после» (Екклесиаст. 1:11).
Память многих национальных общин, которым город немало обязан своим становлением и формированием хрестоматийного облика одессита, сегодня в основном запечатлена в названиях улиц, бульваров, площадей и иных артефактов, мало о чём говорящих современному обывателю.
Вряд ли, например, у многих из обитателей современной Одессы, не говоря о гостях города, название улицы Большая Арнаутская, либо Малая Арнаутская, с лёгкой подачи авторов «Двенадцати стульев» обретшая сомнительную славу столицы подделки контрабандных товаров, сегодня ассоциируется с арнаутами, община которых появилась в городе с момента его основания.
С другими названиями – такими как Болгарская улица, Греческая улица и Греческая площадь, Еврейская улица, Итальянский бульвар (напомним: нынешняя Пушкинская улица изначально именовалась Итальянской), Польский спуск, Французский бульвар и т. д. – ситуация, возможно, выглядит несколько иначе. Тем не менее напоминание о вкладе в становление и развитие Одессы национальных общин, запечатлён ных в прозвучавших названиях улиц, не кажется сегодня излишним.
Вряд ли для прогуливающегося сегодня по улицам и переулкам города «гордого славянина» велик шанс встретить кого-то из бывших земляков, об этнической принадлежности которых безмолвно напоминают «мемориальные таблички» с их названием. «Иных уж нет. а те, как говаривал поэт, далече».
Среди тех, кого «уж нет», многие благополучно растворились в этническом «плавильном котле» под названием Одесса.
Так, например, из итальянской общины города, составлявшей некогда заметную часть его населения, в начале XX столетия лишь 600 одесситов причисляли себя к потомкам племени «Авзонии счастливой», причём никто из них уже не владел итальянским языком – языком, на котором когда-то именовались улицы города.
Судьба тех «национальных меньшинств», кому не повезло, либо повезло не до конца раствориться в начавшем остывать со временем «плавильном котле» одесских этносов, оказалась весьма драматичной.
От остатков одной из изначально градообразующих общин Одессы – греков – город окончательно «освободился» в 1949 году в рамках операции последней фазы депортации: по решению советского правительства потомков эллинов изгоняли с побережья Причерноморья, по распоряжению властей – изгоняли с территории Причерноморья, на которой они являлись одним из немногих оставшихся автохтонных народов, – изгоняли в места не столь отдалённые.
Окончательное «освобождение» от евреев растянулось на сравнительно длительный период.
Исчезнувшие из жизни города представители некогда градообразующих национальных общин сегодня если и присутствуют в его жизни, то лишь в количествах, близких к статистической погрешности от общей численности его населения.
Под знаком Меркурия
Меркурий – в римской мифологии бог торговли, отождествляется с греческим Гермесом.