Жених императрицы

Ммикё и Эльгаана сидят вместе за кружечкой сока, обсмеивают его и союзниц, которых они ловко смогли одурачить. А где-то рядом Альтрина, в улыбке больше нет ни искренности, ни чистоты, ни благородства, а лишь нахальная усмешка, точно такая же, как у Ммикё… Жар всё не спадал.

***

Проснувшись утром, Адди понял, что не один. Несколько пожилых женщин, явно целительниц, едва слышно переговаривались на имперском и покачивали головами — такими жестами тут выражали недоумение или смятение. Его одеяло почему-то заменили на новое… Неужели сон был правдой, и у него получилось что-то подпалить? Нет, это просто бредовое предположение.

— Как вы себя чувствуете, ваш высочество? — приторным тоном обратилась к нему одна из дам на не очень хорошем вьюжном.

— Сейчас… нормально, — смутился Адди. — Ночью почему-то было жарковато.

И только подумать — десяток или больше таких старух будут проверять его юнственность! Интересно, нельзя ли как-то упростить процедуру? Пусть осматривает его невеста хотя бы. А не посторонние старые (возможно, даже сластолюбивые!) ведьмы. Кто знает, может, они тайно перемещаются на земли Ордена и покупают там молоденьких рабов (то есть, граждан) для порки, унижений и не только…

— Если с вашим здоровьем не всё в порядке, день лучше провести в постели, — нахмурилась целительница.

— А что со мной такое? — осведомился принц.

Но одеяло натянул повыше. С виду-то благообразные старушки, а что на уме у них, кто знает? Смотрят как-то странно… С огоньком в глазах. Может, уже предвкушают, как именно проверят его непорочность.

— Ваша природная энергия сегодня вышла из-под контроля, — многозначительно ответила другая женщина со шрамами на тёмной коже — явно боевая магесса в прошлом.

Принц недоверчиво посмотрел. Так Ммикё была права? У него есть наклонности к магии?

— Причину мы пока не нашли, но для вас сейчас главное — не волноваться.

— А что будет, если я всё-таки поволнуюсь?

— Состояние ухудшится. Станете женоподобным и будете воспламеняться, когда злитесь или переживаете, — строго сообщила врачиня. — А ваша невеста против того, чтобы вы обучались магии. Вы же не хотите ослушаться её величество?

— Что вы, конечно, нет, — заверил принц.

Ему стало очень любопытно, что ещё за природная энергия, но женщины вернулись к беседе на имперском и перестали обращать на Адди внимание… Нет, конечно, он не хотел заниматься женским делом. Но ведь наглец Иоми, вообще-то, обучался магии! И с юных лет! Почему ему нельзя?! Аддиан даже позавидовал будущему пасынку. Хотя завидовать нечему вообще-то.

До двадцати восьми сидеть в матчем доме и так и не реализоваться как мужчина! Сколькими бы элементами Иоми ни владел, чего бы ни добился в магии и науках, это не сделает его счастливым. Пусть он станет хоть лучшей магессой мира (он, конечно, мужчина, но если представить…), он всё равно не получит того блаженства, которое испытывает любой подженатый. Магия никогда не займёт место в его сердце, отведённое для госпожи.

Конечно же, Иоми глубоко несчастлив, пусть даже строит из себя довольного. В душе у него только боль, это понятно всем. Альтрина правильно сказала — наглец завидует будущему отчиму, ведь тот выходит поджену. Старикашку Иоми-то уже вряд ли кто-нибудь возьмёт. Тем более, как поговаривают, раз он уже не невинен. Как минимум в мыслях. А кому нужен использованный юноша, да и просто нецеломудренный? Это всё равно, что мыться в воде, в которой помылась другая. Неприятно и противно. Какой нормальной женщине нужно подобное? Уж лучше оставаться холостой. Тем более, если женщина благородна, богата и может позволить себе молодого и красивого юнственника. А исключительно за такую Иоми отдаст мать.

Его жизнь бессмысленна. Кто он? Так, пустоцвет. Такого только Чёрному Ордену отдавать, чтобы гражданки, не брезгующие попользованным товаром, могли утолить потребность Иоми в любви и женской власти.

Ведь каждый мужчина только об этом и мечтает, пусть и не всегда признаётся. О заботе, защищённости, о том, чтобы его, малоразумного, направили и заставили служить… Несчастный Иоми знает, что его мечты не сбудутся… Но всё равно он — пресыщенный избалованный грубиян!

— Нет, ваше высочество, — отвлеклась одна из магесс от разговора и укоризненно глянула него, — вы волнуетесь. А вам это противопоказано. Представьте что-нибудь хорошее, как выбираете платье для следующего бала, например.

— Я не волнуюсь, вы что… — замялся Адди.

Нашлись тюремщицы! Подумать о пасынке уже нельзя! Мать не предупреждала, что в Империи Солнца юношам не только не разрешают одеваться на свой вкус, а ещё и мысли их контролируют!.. Кажется, магесса вновь угадала его эмоции.

— Послушайте, ваше высочество, — неодобрительно продолжила женщина, — не к лицу принцу злиться. Вы же юноша! Богиня создала юношей из птиц не чтобы они стали свирепыми как чёрные медведицы или кровожадными как тигрицы. А чтобы стали скромными как зяблики, хрупкими как колибри и спокойными как селезни. И да, конечно, прекрасными как павлины… А злиться юноше нельзя.

Из птиц? Адди удивился. Да в Империи Солнца вообще могут договориться о религиозных вопросах? Религия — дело женщин. А мужчины их слушают. Как мужчины могут понять, где правда, если женщины говорят разное?

— Есть мнение, мастерица, — только ответил Адди, — что мужчины произошли из обезьян, а не из птиц.

«И может, я не как ваша калибря, а своенравен как орангутан.» — не стал добавлять принц.

Все четыре магессы очень удивились.

— Что, ваше высочество? — любезно, но с явным напряжением в голосе, переспросила целительница.

— И услышал я об этом не где-нибудь, а в Ониксовом шпиле, — добавил Аддиан.

— Это вам сказала какая-то еретичка! — магесса мгновенно разозлилась. — Кто посмела направить нежную мужскую душу по ложному пути? Назовите мне имя, ваше высочество!

— Может быть, и еретичка, — ничуть не смутившись, только усмехнувшись про себя, ответил юноша. — Но её величество приказала мне обо всех ересях докладывать лично ей. Так что имя я назову исключительно невесте.

— Что ж, как её величеству будет угодно, — согласилась врачиня.

Ещё немного посовещавшись и попросив Адди напоследок зачем-то показать язык и руки, женщины вышли. Какие религиозные старушки… А сами наверняка бесстыжие! Зачем иначе так долго разглядывали его оголённые запястья? Всё с ними в порядке, не посинели за ночь. Что на них так долго ведьмы таращились? Любовались его гладкой кожей, бессовестные. И всё смаковали, какие проверки ему устроят…

Завтрак принесли принцу в постель, хоть чувствовал он себя прекрасно и лежать ему надоело уже через полчаса. И почему его мариновали? Он будет больше волноваться, если ему не дать какого-нибудь дела. Мужского дела, разумеется — наряды примерять, слоняться по замку, местные танцы разучивать…

Никого, кроме слуг, принц за весь день так и не увидел. А к вечеру уже умирал от скуки. Адди, пожалуй, был готов поучить слова на имперском, только бы хоть как-нибудь развлечься, но нет. Даже несносной учительницы так и не появилось. И унылейший день перешёл в такой же вечер. Аддиана заставили лечь пораньше, «чтобы выспаться». Но как можно высыпаться, если совершенно не устал? Конечно же, юноша и не думал засыпать, а только бродил по комнате.

Но в определённый момент Адди начало казаться, будто в покоях кто-то затаилась. Он вертел головой и оглядывался, даже зажёг несколько свечей на люстре, но никого не увидел. Адди бы назвал это глупостью, но случай несколько дней назад в Верхнем Новом Городе… Наверное, стоило кого-нибудь позвать.

— Не торопись, Аддиан, — остановил знакомый голос, когда принц дошёл до дверей.

— Вы же сказали, что не придёте, если я не стану мешать с маскарадом! — возмутился юноша, не оглядываясь. Уж очень не хотелось видеть демонесскую ухмылочку… Нет, не потому что та была противной, а наоборот, слишком зачаровывала.

— Не приду? Я говорила лишь, что тебе не стоит со мной ссориться.