Страница 7 из 10
Возможно, шумерская цивилизация является первой, где признавались личные божества, с помощью которых осуществлялся контакт с богами более высокого ранга. Великие богини и боги (Ан, бог неба; Энлиль, бог ветра; Нинхурсаг, великая Богиня Мать, и Энки, бог мудрости) были слишком могущественны и имели слишком много обязанностей, чтобы напрямую заниматься исполнением желаний людей. Поэтому к ним приближались через личных божеств, у которых, возможно, было меньше ответственности и с которыми можно было вступить в контакт с помощью личной молитвы, а не государственных ритуалов.
Несмотря на то что индивидуальные благочестивые действия (молитва, подношение и другие) высоко ценились, храмовые ритуалы считались более важными. У каждого города-государства были бог-покровитель и храм, и именно этот бог по большей части защищал тех, кто жил на его территории. Храмы, посвященные конкретным божествам, датируются как минимум третьим тысячелетием до н. э.
Сохранилось мало информации о сновидениях у шумеров. Мы знаем, что этот народ принимал идею о божественном происхождении по крайней мере некоторых сновидений. Возможно, считалось, что божество входит в сознание спящего через отверстие в голове, поскольку в некоторых текстах утверждается, что божество, дающее сновидение, «стояло» у головы спящего[69].
Первый божественный сон, о котором сохранились записи, приснился Эанатуму, шумерскому правителю города-государства Лагаша. Около 2450 года до н. э. Эанатум записал, что его личный бог, Нингирсу, «стоял у его головы», пока Эанатум спал, и во сне сообщил ему, что во время грядущей войны с городом Уммой король Киша не поддержит ни одну из сторон[70].
Другие сведения можно получить из религиозной поэмы, которая сохранилась на двух цилиндрах, выкопанных на территории, где располагался город Лагаш. Эти документы представляют самую длинную из всех известных письменных работ. В это повествование включена информация о божественных сновидениях Гудеа, который правил Лагашем с 2199 по 2180 год до н. э. Во сне Гудеа увидел фигуру высокого мужчины, на котором была надета божественная корона. Из его плеч росли крылья, а у его ног слева и справа находились львы.
Солнце во сне быстро поднималось. Перед Гудеа появилась женщина, держащая золотой стилус и глиняную табличку с изображением звезд. За ней шел «герой», несущий табличку из лазурита. Герой нарисовал на табличке план храма. Рядом осел бил копытом о землю[71].
Когда Гудеа проснулся, то был крайне озадачен этим сном, поэтому он отправился в храм Нанше, богини, которая занималась толкованием вещих сновидений. Когда Гудеа прибыл в храм, то он совершил подношения, помолился, а затем заснул. Во сне он рассказал богине Нанше о сновидении, которое его беспокоило:
Нечто пришло ко мне в ночные часы; его значение мне неизвестно… Может ли пророчица, Та, которая знает о том, что касается меня, может ли моя Богиня Нанше открыть мне важность сна…
О Нанше, о Королева, о госпожа непостижимых указов… твое слово верное и ярко сияет. Ты пророчица богов…
О Мать Толковательница снов, в моих снах я увидел…[72]
Гудеа рассказал свой сон. Затем Нанше истолковала его. «Большой мужчина был богом Нингирсу», – сказала Нанше. Он дал указание Гудеа построить новый храм и совершать там поклонения. Рассвет представлял личное божество Гудеа – Нингишзиду. Женщина со стилусом и глиняной табличкой была Нисабой (богиней письменности). Звезды, появившиеся на ее табличке, были божественным распоряжением построить храм в соответствии со «священными звездами» (возможно, это ссылка на астрологические вопросы).
«Герой», несший табличку из лазурита, был Ниндубом (богом архитектуры), который, естественно, начертил план нового храма. В результате осел, скребущий землю, был сам Гудеа, которому не терпелось выполнить задание божеств. Проснувшись, Гудеа принес жертву, решил, что предсказание является благоприятным, и выполнил распоряжение Нингирсу.
Этот рассказ бесценен, поскольку отражает разные аспекты шумерской концепции сновидений:
• сны могут быть получены от богов;
• во сне могут появиться несколько божеств, которые связаны с посланием, заключенном в сновидении;
• вероятно, что личное божество сновидца также будет присутствовать в сновидении;
• символика сновидений может быть загадочной, в этом случае можно попросить божества дать толкование сновидению;
• один из классов шумерских священнослужителей специализировался на толковании сновидений;
• некоторые виды инкубации сновидений существовали в Шумере; поскольку все действия людей и их будущее определялись божествами, кажется разумным, что верующие посещали храмы для того, чтобы узнать по крайней мере часть этих божественных планов (тем не менее инкубация сновидения не обязательно являлась всесторонним методом получения божественных указаний: как сказано в истории Гудеа, люди чаще всего ходили с этой целью в храм после того, как им уже приснился загадочный сон в другом месте);
• сам сновидец может в символической форме присутствовать в сновидении;
• после инкубации сновидения совершались жертвоприношения.
Дальнейшую информацию по шумерской концепции сновидений можно получить из текста под названием «Смерть Думузи» (создан около 1750 года до н. э.). В этой работе Думузи, бог-пастух из города Урука, получил предсказание о своей собственной смерти. Он отправился на дикую равнину, заснул, и ему привиделся жуткий зловещий сон. Проснувшись и поняв, что он не может разгадать символику сновидения, Думузи позвал свою сестру Гештинанну, которая была знаменитой богиней, толковательницей божественных сновидений, а также поэтессой и певицей, чтобы она помогла ему расшифровать сон[73].
К ужасу Думузи, она сказала, что сновидение предвещало его собственную смерть. Как боги могли умереть, древние шумерские писцы не объясняют, хотя это может говорить о человеческом происхождении богов. В тексте присутствует дополнение к нашему обзору концепции сновидений в Шумере: даже богини и боги видели сны и могли испытывать сложности с толкованием своих ночных видений.
Основываясь на информации, полученной из данных источников, а также из эпической шумерской поэмы о Гильгамеше, мы можем сделать вывод о том, что все шумерские божества, связанные с толкованием сновидений, были женского рода: это были богини Нанше, Гештинанна и Нинсун (упомянутая в поэме о Гильгамеше). Хотя тексты Древнего Шумера дошли до нас в небольшом количестве, мы можем утверждать, что, хотя боги являлись в сновидениях, божества мужского пола не занимались в Шумере их толкованием.
Вавилон и Ассирия
Вавилон поднялся как независимая политическая сила после смены климата в регионе. Его возникновение связано с отступлением реки Тигр, которое привело к появлению обширных площадей плодородной земли, ранее необитаемой. Эта земля находилась на севере и востоке существующих городов шумерской империи. Поселения семитских народов начали формироваться примерно с 2371 года до н. э., и несколько культур получили свое развитие.
Первой значительной цивилизацией, которая образовалась на месте, известном в дальнейшем как Вавилон, является Аккадская цивилизация (названная по имени своей столицы). В отличие от шумеров, аккадцы представляли собой семитский народ. Они быстро завоевали Шумер – хотя определенные аспекты шумерской культуры сохранились, шумерские города-государства потеряли свою независимость.
Период аккадского правления был довольно коротким – около 141 года[74]. Тем не менее, очень важно то, что именно аккадцы впервые ввели древние семитские (неиудейские) элементы в шумерские религиозные практики.
69
Loewe and Blacker. Oracles and Divination, p. 143; Delaporte, Mesopotamia, p. 155.
70
Loewe and Blacker. Op. cit., p. 143.
71
Kramer. Op. cit., p. 138.
72
Delaporte. Op. cit., p. 155.
73
Delaporte. Op. cit., p. 156–157.
74
Fi