Расписной

- Ну и душок от тебя! - Роман поморщился. - Сейчас приедем, сразу в душ!

- Да я часа два под душем простоял!

- Запах тюрьмы, - философски сказал Климов. - Он не только зэков пропитывает и лишь на свободе ответривается. Меня поначалу каждый день жена ругала. Потом притерпелась, принюхалась...

Вольф вспомнил одну из своих женщин. Въедливый запах ее слизи неистребимо преследовал его несколько дней. Черт!

- Знакомьтесь, капитан Васильев из местного отдела, - лейтенант указал на человека, сидящего за рулем. - Он довезет вас до райцентра, это почти семьдесят километров. Дорога плохая, надо торопиться.

- Прощай, - сказал Климов. - Извини, если что не так.

- Ладно, проехали, - рассеянно сказал Вольф. Майор относился к прошлой жизни, которая прошла безвозвратно и его уже не интересовала.

"Нива" тронулась с места. На повороте фары высветили серый бетонный забор ИТК-18. И хотя он тоже принадлежал безвозвратно ушедшей жизни, у Вольфа задрожала каждая жилка.

Часть вторая

МОСКВА БЬЕТ С НОСКА

Глава 1

НЕ ПРИСТУПАЯ К СЛУЖЕБНЫМ ОБЯЗАННОСТЯМ

В Москве мела поземка и царила предновогодняя суета. Толпы приезжих рыскали по мегаполису в поисках "дефицита", к коему в провинции относилось все, даже самое необходимое: продукты, одежда, обувь, лекарства. С уличных лотков разметали оранжевые марроканские апельсины и желто-зеленые бананы, под запись выстраивали очереди у "Польской моды", "Ядрана" и "Власты", без записи осаждали "ГУМ", "ЦУМ" и "Детский мир". Буксовали в пробках машины и троллейбусы, толпы людей мерзли на остановках, искристый снег кружился вокруг памятника Дзержинскому и заметал подоконники огромного, известного всему миру здания, олицетворяющего мощь пресловутой "руки Москвы", а сотрудниками ведомства буднично называемого "домом два". Памятник был хорошо виден из окна небольшого кабинета на шестом этаже, в котором уже несколько часов беседовали три человека.

- Значит, особых проблем не возникло? - спросил Александр Иванович, разглаживая на столе листы с отчетом Расписного. Непосредственный руководитель операции "Старый друг" встретил Вольфа как родного сына и даже чуть не прослезился. Причем выглядело это совершенно искренне.

Вольф пожал плечами:

- Практически все проблемы мы отработали при подготовке легенды, - сказал полковник Ламов - консультант операции.

И руководитель и консультант добродушно улыбались. Они явно испытывали удовлетворение и готовы были делиться хорошим настроением с человеком, воплотившим их кабинетные разработки в далекую и непростую жизнь.

"Вас бы туда, - с неприязнью подумал Волк. - Там бы узнали, какие бывают проблемы..."

Но тут же одернул себя: эти люди не виноваты в том, что ему пришлось вынести, они старались наилучшим образом подготовить операцию. И раз он вернулся живым и невредимым, значит, цель достигнута.

- Особых не было, - наконец ответил он. - Только зэковская шкура осточертела. Когда будем татуировки сводить?

В комнате натянулась невидимая струна и со звоном лопнула. Петрунов и Ламов переглянулись.

- На следующей неделе и начнем, - менее бодрым тоном произнес Александр Иванович. - Там могут быть закавыки... Потапыч-то от души колол, туши не жалел и иголки

глубоко запускал. Так что придется повозиться...

- Как там Потапыч?

- Нормально! - Александр Иванович снова повеселел. - Он же после того, как тебя разрисовал, из Лефортова не выходил. Отработает в корпусе - и в медицинский изолятор: телевизор, спиртик, да и водочку я ему приносил. Домой мы его даже на выходные не отпускали. Не из недоверия - Потапыч кремень, еще той закалки, с Лаврентием Павловичем работал, сейчас таких людей нет. Просто конспирация есть конспирация. Ему вначале нравилось. Но вчера домой с радостью побежал: по старухе своей соскучился!

Александр Иванович рассмеялся, хотя, на взгляд Вольфа, ничего смешного в этой истории не было. Петрунов, видно, почувствовал его настроение. Он оборвал смех и вмиг стал серьезным.

- Ладно, Володя, спасибо за службу! Снимай зэковские шмотки, одежду тебе приготовили за счет конторы. В кармане пальто премия. Внизу машина, Медведев отвезет домой. Ты теперь живешь на Соколе, недалеко от метро.

- Квартиру дали?! - радостно вскинулся Вольф. Петрунов отвел взгляд в сторону:

- Нет, твои поменялись. Но дадут, обязательно дадут! И орден, попомнишь мое слово! Генерал Вострецов лично мне говорил: и квартиру, и орден... За это не могут не дать!

Он потряс в воздухе отчетом.

- Уже сегодня по всем добытым фактам начнут работать наши оперативники. И за пару дней они накопают столько На этого Сокольеки, что он наверняка заткнется. А знаешь, что это значит? Будет спасен благоприятный образ Советского Союза! Выигрыш на международной арене - вот что это значит! Награды посыпятся дождем! Может, и я наконец получу полковничью звездочку. Или, на худой конец, медаль.

Волк криво усмехнулся и встал.

- Не знаю, как вам, а мне всегда больше везло на свинцовые дожди... Ну ладно, я поехал!

Через несколько минут подполковник Петрунов вошел в кабинет к генералу Вострецову и положил перед ним отчет Вольфа.

- Товарищ генерал, операция "Старый друг" завершена успешно! - четко доложил он: Вострецов придавал значение мелочам. - Вольф представил очень подробный и конкретный материал!

Не предлагая сесть, генерал надел очки и углубился в чтение, подчеркивая что-то зелеными чернилами. Медленно тянулись минуты. Петрунов молча смотрел на генеральскую макушку, слабо заштрихованную редкими волосами. Наконец Вострецов перевернул последнюю страницу.

- Да, материал плотный, - не поднимая головы, сказал он. - Я отметил носителей конкретной информации и тех, кому может быть известно о таких носителях. Всего получилось одиннадцать объектов. К каждому надо направить одного-двух оперативников. Иногородними пусть займутся на местах - сегодня же пошлите телеграммы за моей подписью.

- Есть! - по-прежнему четко сказал подполковник.

- И подготовьте представление о поощрении майора Камушкина...

- За... За что? - четкость исчезла из голоса Петрунова.