Миражи успеха

Поправив галстук, ЛаКруа натянул на худые плечи фрак, и стряхнул с него пылинки. Родригез, Родригез… Его фигура в принципе вызвала трудности в игре ЛаКруа, а отношение к сёстрам заставляло Князя ожесточённо рычать и комкать любую вещь, оказавшуюся в его руках в момент подобных размышлений. Он прибрал к рукам то, что по праву должно принадлежать ему, Себастьяну! Или не принадлежать никому!

— Возможно, стоит признать то, что угроза убить сестру была лишней…

Надев фрак, ЛаКруа сел за стол. Осмотрелся, потёр руки и раскрыл первую папку из стопки. Остатки рубашки и Кольт Шериф отправился выкидывать. Аутопсию десятерых гулей Князь благополучно пролистал, результаты выносливости полуголодного, полудохлого Гангрела заставили его скептично хмыкнуть. Данных о непутёвом Дитя всё равно нигде не было, а остальные улики были уничтожены на месте, поэтому документы оказались благополучно заперты в ящике стола. Ожидая неонатов, ЛаКруа подошел к окну, остановив свой взгляд на ярких огнях одного из домов. Подождать ещё немного…

Двери кабинета распахнулись, и неонаты-Носферату вошли, напряжённо озираясь. Первое, что заставило Князя немного насторожиться — они были без трофея. Ладно, допустим, габариты не позволили затащить его на нужный этаж, используя силу только двух вампиров. Так наняли бы грузчиков или предупредили заранее, или!.. ЛаКруа расцепил судорожно сжатые пальцы и прикусил губу. Так, не надо нервничать. Эта парочка — лишь неопытные юнцы, не знающие, как нужно обращаться с начальством. Научатся, поймут…

Амос шёл впереди, Анна семенила следом. Поднимаясь на лифте к Князю, они так и не решили, кто первым сообщит плохие новости, и станет кандидатом на отрубание головы за неё же. Анна не сомневалась — Князь с удовольствием отправит их на плаху. Если верить окружающим, защитников у них больше нет…

Носферату остановились у стола, но Князь даже не повернулся к ним, продолжая наблюдать за городом. Шериф засопел, видимо, это и заставило неонатов приблизиться. Старший из них кашлянул, привлекая к себе внимание. ЛаКруа повернулся к посетителям, решив, что правила этикета преподаст им позднее.

Как только Князь повернулся, и Анна, и Амос утратили уверенность в собственных действиях. В глазах с виду спокойного и безразличного к происходящему Вентру отражалась звериная жажда. Словно он перекусит им шеи в тот же момент, как только они скажут, что саркофага нет. Но ЛаКруа, похоже, заметил, что неонаты в смятении и не знают, с чего начать. Поэтому благородно решил начать разговор первым.

— Лидерство… Его парадокс в том, что какое решение ты бы ни принял, всегда найдутся толпы тех, кто знает лучше и готов критиковать тебя до конца жизни. Впрочем, это можно отнести не только к лидерству. Но я, как лидер, должен знать и предполагать, как отразятся мои решения на будущем, даже если сейчас они непопулярны. Как лидер, я сношу нападки критиков, принимаю непопулярные решения.

Амос с трудом подавил желание переглянуться с сестрой, хотя та с жуткой силой вцепилась в его рукав.

— На Найнса Родригеза объявлена Кровавая Охота за совершённое им преступление. Я знаю, на меня выльются тонны критики за это решение, но закон должен быть одинаковым для всех, минуя предрассудки и импульсивные суждения. Но да, не будем о грустном, — ЛаКруа отошёл к столу, жестом пригласив неонатов проследовать за ним. — Теперь по поводу вашего задания. Я так понимаю, вам нужна помощь в поднятии саркофага сюда?

Амос кашлянул в кулак, чувствуя, как за его спиной съёжилась Анна. Он ненавидел попадать в ситуации, исход которых непредсказуем.

— Видите ли… Саркофаг украден…

— УКРАДЕН?! — похоже, зазвенели стекла за спиной Князя.

— Он… — только пискнула из-за спины брата Анна.

— Украден?!

На мгновение показалось, что даже Шериф шарахнулся от своего хозяина.

— Как?! — продолжал бушевать и визжать Князь. А судя по тому, что из персонала никто не заглянул в кабинет, то его стены были сделаны звуконепроницаемыми как раз для таких случаев. — Каким!.. Кто посмел?!

А вот Миллеры в дружном порыве отшатнулись от стола ЛаКруа. Но, похоже, первый эмоциональный всплеск прошёл, потому что плечи Вентру сникли, а сам он вцепился в край стола с такой силой, что дерево затрещало.

— Гэри… Ах ты чертова канализационная крыса! Ну, конечно, кто же ещё!

Амос и Анна с опаской приблизился к столу снова. Они ожидали очередной «волны», но Князь почти успокоился, больше не собирался вопить или швыряться предметами во что попало, тем более, что на его столе на самом видном месте лежал древнего вида кинжал. ЛаКруа отпустил стол, отозвавшийся жалобным треском, и, резко отвернувшись, прошёл к окну. Пара минут прошла в молчании, пока Миллеры посматривали то на Князя, то на Шерифа, а виновник эмоциональной бури созерцал успокаивающе действующие виды ночного Лос-Анджелеса.

— Канализационная крыса? — решился уточнить Амос спустя мгновение молчания. В самом деле, не могли же они держать до утра столь драматичную паузу.

— Гэри Голден, Первородный Носферату. Вы его видели несколько ночей назад, — ЛаКруа вернулся к столу и опёрся на спинку стула, испытующе глядя на неонатов. Анна снова поёжилась. — Это очевидно! Именно Носферату были в курсе всего процесса вокруг саркофага. Они получили первые данные, когда он ещё находился на «Элизабет Дейн», они же следили за его транспортировкой в музей. Какое коварство!

— То есть…

Но невинная попытка Амоса продолжить разговор сыграла роль катализатора для нового витка истерики.

— Найдите его! — взорвался ЛаКруа, хлопнув по столу. Анна уже явно видела на полированной поверхности новые трещины. — Я хочу, чтобы его нашли! Хочу… Чтобы нашли…

Вторая часть фразы, очевидно, должна была освещать судьбу коварного Первородного, но Князь сумел себя сдержать. Негоже скидывать неонатам такой козырь.

— Этот саркофаг… — Князь словно сглотнул неприятный ком в горле. — Его могут… использовать в корыстных целях, если он попадет не в те руки…

ЛаКруа говорил медленно, а дрожащий голос, казалось, вот-вот сорвётся на истерический визг.

— Это может вызвать катастрофу в городе, — более спокойно закончил он и покосился на неонатов.

— Вы хотите, чтобы мы его нашли? — обречённо вопросила Анна, поравнявшись с братом.

— Именно! — ЛаКруа едва ли не щёлкнул пальцами перед её носом. — Просто замечательно, что вы это поняли. Отправляйтесь в Голливуд, именно там, по канализационным стокам шныряют Носферату. Голливуд, увы, не предан Камарилье. Барон Голливуда — анарх по имени Айзек Абрамс. Он несколько отличается от здешних Анархов, но всё равно не доверяет мне. Ему может быть известно, где прячутся Носферату.

— Но подождите… — попыталась было возразить Анна, но Князь прервал её небрежным взмахом руки.

— Не показывайтесь мне на глаза, пока не добудете саркофаг.

ЛаКруа повернулся к Шерифу, давая отмашку. Огромная ручная горилла медленно подошла к неонатам, зашла за их спины и положила руки им на плечи.

— Выведи их.

Шериф коротко кивает и, сграбастав Анну и Амоса за шкирки, идёт к выходу из кабинета. Дверь ему предусмотрительно открывает одна из секретарей.

Ральф и Мадлин

После того, как птенцы благополучно скрылись за дверями высотки Вентру, они вернулись в небольшую квартирку на окраине Даунтауна. Ральф упоминал, что она принадлежит кому-то из Анархов, условно считается общей и временным пристанищем для любого нуждающегося вампира.

Проверив холодильник на наличие пакетов крови, Вернер благополучно завалился на диван и уснул в обнимку с подушкой, клятвенно заверяя, что проспит несколько дней, а то и вечность.

— На что торжественно тебя благословляю, — пафосно произнесла Мадлин, присев рядом и положив руку на его лоб.

— А то со всеми этими событиями… — уже на грани сна и реальности, пробурчал Ральф.

Понаблюдав за спящим вампиром, Мадлин поднялась с дивана и прошла на кухню — небольшую комнату, где большую часть занимал гарнитур блёклого желтого цвета, с бежевыми стенами и деревянным столом. Коснувшись рамы пластикового окна, Крафт захлопнула его, но руку не спешила убрать.