Миражи успеха

Обстоятельства следующего задания Миллер едва не пропустила мимо ушей. Им надлежало изъять саркофаг из музея и передать под неусыпный контроль Князя и Камарильи. Или только Князь, вишь как у него глазки заблестели! Поэтому ЛаКруа раза три напомнил, что саркофаг ему нужен немедленно. Только когда он закончил объяснять своё желание и взял со стола бокал с вином, Анна ему в спину тихо проговорила:

— Все эти задания… Они обошлись нам недёшево.

— А, да, конечно, — милостиво махнул «повелитель», пожаловав червонцы с барского плеча. На первый взгляд — долларов двести-триста. — Я не могу позволить моим представителям разгуливать в лохмотьях и с устаревшим оборудованием.

Вместе с деньгами Князь вручил девушке ключи и отправил восвояси, даже не удосужившись ответить на вопросы о Бахе.

Едва Анна оказалась за пределами кабинета, ей показалось, что груз с плеч спал. Но это чувство легкости долго не продлилось, едва Носферату заметила стоящую в тени Мадлин. Ей не пришлось ничего говорить, и Крафт явно не подслушивала разговор. Если бы вампиры могли плакать, это была бы одна из чувственных сцен драматического триллера, когда один герой смотрит на другого и с катящейся по щеке одинокой слезой обречённо произносит: «Ты это сделал».

— Я…

— Ты поведала, — спокойно констатирует Мадлин.

И башню Вентру девушки покидают молча.

— Ты сделала что?!

Вопль Ральфа едва не переходит в ультразвук, и в любой другой момент это бы смотрелось забавно. Но не сейчас. Ральф расхаживает перед ней, схватившись за голову, напротив, на земле сидит Амос, уткнувшись в колени. В сторонке, сцепив пальцы, стоит Мадлин, ничего не говоря. Сама Анна почти вжимается в стену здания рядом с баром «Последний патрон».

— Анна, ты с ума сошла такое Князю рассказывать?! — орал Вернер, ещё больше взъерошивая волосы. — Ты хоть понимаешь, что он своего не упустит! Что он всё равно объявит на Найнса Кровавую Охоту!

— А что это?

— Смертельный приговор за особо тяжкое преступление в вампирском мире. Вампиры, все, кто есть на определенной территории — Домене, охотятся за преступником, пока не находят и не убивают.

Вернер отчаянно матерится на немецком, продолжая расхаживать, как дикий зверь по клетке.

— Я даже не знаю, сможем ли мы сейчас связаться с ним, предупредить о случившемся. Чёрт, как же так!..

— А где он сейчас? — тихо спрашивает Амос, стараясь не усугубить ситуацию.

— Занимается делами во благо Анархов!

Они молчат, и эта тишина прерывается звуком проезжающих автомобилей и голосами поздних прохожих. Ральф опускается на землю рядом с Амосом и прикрывает глаза рукой. Его одновременно душат злость и страх. Конечно, он помнит наизусть номер мобильного Найнса, но не уверен, стоит ли сейчас ему звонить. Не исключено, что Князь начнет действовать без объявления Кровавой Охоты.

Анна всё ещё прижимается к стене, опустив голову как нашкодившая первоклашка. Она всё понимает, и оправдывает для себя приступ агрессии Ральфа. Но она тоже в безвыходном положении. Она хочет рассказать брату о новом задании Князя, но при взгляде на Вернера не может и рта раскрыть. Он не поймёт, да и вспыхнет с новым криком.

Амос в мыслях костерит сестру, ЛаКруа и деятельных девчонок вместе взятых. Последних за долбанную храбрость и решение пойти в особняк Граута лишь вдвоём. Будь там Ральф, он бы сразу понял, что это за Найнс и что он там делал. Но прошлого уже не вернёшь, придётся расхлёбывать то, что есть.

Мадлин исподлобья оглядывает участников эмоциональной дискуссии, не выделяя чью-либо сторону. Она понимает Ошибку, на которую Шут навёл бы морок, в лучшем случае. Она понимает Рыцаря, который на грани потери Отца. Она знает, что это за чувства. Она понимает и Патрона, который готов орать на них вместе с Рыцарем, но вместе с тем и ругает себя за то, что не смог защитить. Чувствуя себя сестрой милосердия, она подходит к Ральфу и садится перед ним на корточки.

— Позвони Отцу. Скажи, что хочешь сказать. Иначе эти звуки лишь повиснут в пустоте, — Крафт отнимает руки от лица Вернера и смотрит ему прямо в глаза. Вернер чуть кивает в ответ и отходит в сторону телефонных автоматов. Мадлин смотрит на брата с сестрой и обращается и к ним.

— Сделанного не воротишь. Но в ваших силах изменить его последствия. Нужно пожелать и сделать это.

Амос медленно кивает и поднимается на ноги, притягивая к себе сестру. Да, нужно попытаться противостоять Князю, убедить его в невиновности Найнса.

— Ты как сестра милосердия.

— Вот ты и нашла мою сущность, — улыбается в ответ Мадлин.

Пока Крафт беседовала с Миллерами, Ральф сумел дозвониться до Сира. Судя по звукам на фоне, Родригез кого-то пытал-допрашивал на побережье. Как интересно.

— Найнс, ты на побережье?

— Да, что случилось, Ральф? Что-то серьёзное?

Вернер выдыхает по привычке, чтобы успокоиться.

— Найнс, тебя видели в особняке Граута прошлой ночью. Видели Мадлин и Анна, а после этого они же нашли Граута мёртвым.

— Меня там быть не могло, я был на Ольвера-стрит.

— Анну вынудил признаться ЛаКруа.

Найнс в ответ молчит, потом в трубке слышится звук пинка и протестующий мужской крик. Вернер, слушая это, водит большим пальцем по кнопкам телефонного аппарата, всей рукой упёршись в его корпус.

— Спасибо, что предупредил, Ральф. Ведите себя как обычно. А за меня не волнуйся.

— Ага, конечно.

— Ты должен понимать, что более-менее здравомыслящие вампиры не полезут меня убивать. На это способны только молодые, неопытные юнцы из Камарильи, которым надо как-то продвинуться в этой пирамиде. Будьте осторожны с ЛаКруа. Похоже, этот лягушатник что-то задумал.

— Хорошо, береги себя, Найнс.

Как бы Сир ни убеждал его успокоиться, Вернер всё равно повесил трубку с тяжёлым сердцем. В способности Князя создавать им проблемы он никогда не сомневался. Главное, найти способ преодолеть эти самые проблемы. Ральф вернулся к Крафт и Миллерам, которые, похоже, успели всё обсудить.

— В этот раз, — мрачно говорит Ральф, привлекая к себе внимание. — Анна пойдёт со мной. Нужно опросить бомжей на предмет разгулявшейся чумы.

— Но…

— Амос и Мадлин, вам достаётся музей. С вашими способностями это задание не составит особого труда.

— Но мы не спали весь день… — тихо возражает Анна. Вернер мрачно косится в её сторону, и на помощь Миллер-младшей приходит Крафт.

— Это так, Рыцарь. Мы проделали тяжёлый и длинный путь без отдыха и сна.

— Ваши проблемы.

Вернер отвернулся и двинулся в сторону ещё одного переулка, по стенам которого в чудном танце плясали андрогинные тени, в чертах которых с трудом угадывались человеческие фигуры. Словно какой-то жуткий театр, а на самом деле у бака, в котором горел мусор, грелись несколько человек без определенного места жительства.

— Рыцарь обиделся.

— Как маленький ребенок?

— Нет, но обиделся.

Амос прыснул в кулак, а потом подхватил Мадлин под руку.

— Мы идём в музей, — он забрал у сестры всё необходимое для задания. — Удачи и нам, и вам.

Анна исподтишка продемонстрировала брату средний палец, сопроводив его нелестными комментариями. И поспешила догнать Ральфа, молча шедшего вперед. Миллер не стала донимать его расспросами, понимая, что нарвётся.

Старая женщина в грязном, зелёном пальто, дрожа то ли от страха, то ли от холода, то ли ещё по какой-то причине, сообщила, что Билл-Жестянка в пьяном бреду рассказывал о чудовище, которое утащило его в канализацию и чем-то заразило.

Самого героя истории вампиры нашли чуть дальше в том же переулке. Старик (не исключено, что из-за освещения) выглядел бледно-серым и кашлял через слово. За скромное вознаграждение в пять долларов он указал на люк и успел сказать, что у того чудовища были кошмарно огромные, острые зубы. А потом зашёлся в очередном приступе кашля, хватаясь за горло, осел на землю, окончательно упав лицом вниз.