Страница 38 из 144
— Уничтожу… — прорычал Найнс, медленно проходя в комнату и тут же чертыхаясь. Хлюпая окровавленным носом, намертво примотанный к шведской стенке, на полу полусидел гуль Симуса в бессознательном состоянии. На всю квартиру «фонил» кровью именно он. Родригез прошёл и присел рядом с пленником на корточки, оглядывая его. Похоже, он был послан за Лидией, чтобы убить или покалечить её, однако Вентру заметила преследователя раньше и жестоко наказала его, практически не применяя Дисциплин. Найнс был уверен, что стоит ему разбудить гуля и начать допрашивать, выяснится, что тот ничего не помнит о том, что сделал и как здесь оказался. Лидия умеет заметать следы, потому что досконально изучила механизм их оставления; она знает, что и как нужно сделать грамотно, верно. Если Мёрфи не хотят, чтобы их нашли, их не найдут. Что же, Лидия задает правила, придется им следовать; хотя бы для начала, для поиска ниточек, которые приведут к Вентру. Её нельзя оставлять одну.
Найнс выходит из подъезда и с первого попавшегося телефона-автомата вызывает скорую и полицию. Затем возвращается и выносит из квартиры гуля и тяжёлую сумку с оружием, которую приметил на кухне, запирая дверь на все замки. На мгновение Родригез замирает в коридоре, возникает липкое, неприятное ощущение, что кто-то следит. В мыслях мимолётной вспышкой мелькает образ желто-бежевого сияния, означающего Присутствие. Рукой, на предплечье которой висит сумка, Родригез подносит палец к губам, призывая спрятавшегося наблюдателя молчать. А Джок Пирс, следящий в глазок за очередными ужасами ночи, жалеет, что не пошёл в бар и не напился до беспамятства. Он проклинает широкий глазок, дающий хороший обзор на коридор, он проклинает работающие в большинстве своём светильники, прекрасно освещающие крепкую фигуру вампира и безжизненно висящее у него на плече тело. Даже когда силуэт Родригеза поглощает тьма, царящая на лестнице, Джок не может перестать шептать слова молитвы вперемешку с проклятиями. Пирс сползает по двери на пол, потому что ноги его больше не держат, и ползёт на кухню, где залпом выпивает половину бутылки водки, когда-то привезенной другом из России. Его вырубает почти сразу, тут же, на кухне. Стука и криков полиции Джок уже не слышал.
Лидия улыбнулась и забрала из камеры хранения на вокзале ключ и стопку необходимых документов. Неприметное бунгало на пляже, практически закопанное в песок и утопающее в деревьях, было убежищем Энжи, о котором знали только сестры. После пропажи старшей, Мёрфи в первую очередь проверила именно его, в надежде, что сестра вырвалась, спряталась и теперь зализывает раны. Но слой пыли и обстановка ясно говорили о том, хозяйка уже длительное время его не посещала. А сейчас он станет для неё опорным пунктом. Ещё раз проверив все документы, Лидия убрала их в сумку и прижалась к стенке, продвигаясь по ней к выходу. Здесь было обширное слепое пятно камер слежения, которое не дало бы подсказок о её местонахождении ни Камарилье, ни Анархам. Шпионящих агентов Мёрфи пока не заметила, но не исключено, что они уже начали прочёсывать город, вплоть до канализации. Выйдя из здания автовокзала и зайдя за него, Мёрфи тихонько приблизилась к жёлтой малолитражке и вскрыла её. Сумка полетела на заднее сидение, а сама вампирша, надев перчатки и сев на водительское, под рулём нащупала нужный клубок проводов. Действуя в тусклом свете фонаря, она нашла и замкнула нужные. Автомобиль завёлся с пятой попытки, а судя по слишком громкой работе двигателя, проблемы этой машины начинались с глушителя.
— Главное, чтобы в дороге ничего не случилось, — пробурчала себе под нос Лидия, выруливая с неосвещённого участка парковки у вокзала. Как там говорил Джек: «Похоже, кто-то и при жизни не был ангелочком?».
Она доехала до набережной, избегая дорог, напичканных камерами. Зачастую приходилось «втискиваться» в проулки, рискуя обломать зеркала и неизбежно застрять между домами. Благо, каждый раз обходилось. Проверив весь автомобиль и стерев самые подозрительные на первый взгляд следы, Лидия подхватила сумку и спустилась к самой кромке воды. Теперь её следы потеряются в месиве на песке. Вампирша специально разулась, подвернула штаны и по щиколотку вошла в воду, двинувшись прочь от набережной, где оставила малолитражку.
Бунгало встретило её всё той же пустотой и серой мрачностью. Лидия закрыла за собой дверь и прошла к дивану, сопровождаемая хлюпающим звуком, из-за втиснутых в обувь мокрых ног. Едва она упала на жёсткие подушки, как мокасины прицельным броском отправились в плетёную корзину у занавески в ванную комнату. Туда же полетела куртка. Мёрфи распустила волосы и запустила в них пальцы, слегка взлохмачивая. Ещё раз оглядев обстановку дома, Вентру первым делом закрыла и плотно занавесила все окна. Снаружи они были заколочены, но дополнительные меры предосторожности никому не вредили. Почти никому и почти никогда. Закрывая дверь, вампирша проверила, все ли следы она замела по дороге в бунгало. Взгляд невольно упал на небольшой особняк, чуть дальше и чуть выше её убежища, окруженный скалами и пальмами так, что Лиди видела только часть его фасада с декоративно оформленными башенками. По пути в дом Мёрфи постаралась его обойти — чутьё предупреждало её об опасности. И как выяснилось, не зря. Уже сейчас Лидия ощутила, что от особняка на километры и мили несет миррой. Оплот Общества Леопольда, опорный пункт охотников.
— Да, Энжи, ты умеешь выбирать убежища… Здесь меня точно никто не станет искать.
Захлопнув дверь, Вентру с сумкой ушла в спальню. С трудом она сдвинула в сторону небольшое трюмо и пуфик к нему, открыв прямоугольный спуск в подвал. Вслепую, в темноте нащупав нужный рычажок, она включила там свет, куда и спустилась вместе с сумкой, закрыв за собой крышку. Свет в самом бунгало было опасно включать — те же охотники могли заинтересоваться заброшенным бунгало, который кто-то внезапно обжил. А ей ни к чему лишние проблемы.
В подвале стоял генератор, обеспечивающий светом весь дом. В углу, у своеобразной стены, сделанной из прочных досок, стоял стол с компьютером, роутером, допотопным телефоном с диском. Последний, насколько Лидия помнила, не работал, так как телефонная линия, хоть и была подведена, но не была подключена.
— В принципе, телефон мне без надобности, — пробурчала Мёрфи, ставя сумку рядом со столом. Ещё в подвале находилось несколько полок с книгами, неизвестно как уцелевшее плетёное кресло и две лежанки, что располагались в противоположном углу. Рядом с ними приютился небольшой холодильник, работающий от генератора.
— Да воздастся тебе, сестрёнка, за твою паранойю.
С момента Становления их не-жизнь состояла из постоянных переходов с места на место и побегов. Они никогда не присоединялись ни к одной группе вампиров надолго, зная, что пройдёт время и придётся уходить. Обычно это был год или два, и ЛаКруа начинал действовать, очерняя репутацию сестер, заставляя окружающих их ненавидеть. Он практически не применял Дисциплин, было достаточно пустить слух в нужное время и в нужном месте, использовать связи. И Мёрфи, когда сил бороться больше не оставалось, оперативно снимались с места и перемещались в другую страну, в другую область. Поэтому их убежища всегда были аскетичными и лёгкими на подъем, как и сами сёстры — никогда не знаешь, когда и как придётся уходить.
Одним из мест, где они задержались дольше всего, была Россия, вернее, в те времена страна называлась СССР. Это был какой-то южный город с длинным названием, и Энжи с большим трудом могла его выговорить. Лидии нравился здешний язык, гостеприимство вампиров, их взаимосвязь друг с другом и готовность прийти на выручку. В этом городе они смогли расслабиться, на время забыть о коварном призраке прошлого из Камарильи, превратившую их самих в чёртовых кочевников, а не-жизнь — в один большой побег. Когда ЛаКруа «пустил свои корни» и здесь, протянул свои нити, пытаясь, подобно кукловоду, дёрнуть за живое, настроить всех вампиров против двух сестёр, то ответная реакция удивила и Энжи, и Лидию. Лидер группы, принявшей к себе Мёрфи, открыто продемонстрировал всего одним жестом из среднего пальца всё, что он думает о ЛаКруа и его попытках навести здесь свой порядок. В ответ на угрозу отправить отряд для зачистки, француза открыто послали все, напомнив, кто разгромил армию Наполеона в войне 1812–1814 годов, и кто разнёс в пух и прах армию Гитлера.