Миражи успеха

Но Ральфа всё нет.

Мадлин кричит, обжигающий воздух попадает в лёгкие, и она словно задыхается.

Кардинал возвращается. Он за волосы хватает Эхо, зашвыривая его обратно, в клетку в глубине сознания. Мадлин всё ещё лежит на земле, поглощённая истерикой, которая разрывает сознание на две части: рациональную и иррациональную. Но в середине крика замирает прогнувшись в спине.

- «Надо продолжать» — сквозь зубы цедит Кардинал. И с земли встаёт безэмоциональная кукла, готовая убивать. — «Коллекция пополнится автором закона подлости. Куклы не должны своевольничать.»

Полыхающий корабль остаётся позади, но боль всё равно не утихает. Виновные будут наказаны. Он всё поймёт. Он всё обязательно поймёт.

Здание Синдиката Фу

ЛаКруа очнулся в вертикальном положении с руками прикованными одновременно к телу и к странному широкому столбу. От столба, насколько он мог видеть, расходились металлические лучи с трубками и проводами. Себастьян дёрнулся, но не смог освободиться. Сил хватало только на то, чтобы оставаться в сознании. И, наверное, говорить.

ЛаКруа приподнял голову, оглядываясь. Помещение было тёмным, давящим, с тёмно-серыми стенами потёками крови. Свет бил откуда-то из-за спины, но что именно это такое, сказать он не мог. Раздался скрежет открываемой двери, тихие шаги, и в поле зрения Вентру возникла та, которую он желал вернуть в ряд своих подчинённых уже несколько десятков лет. Себастьян тихо рассмеялся: она бегала от него по всему миру, а теперь стоит в паре метров и смотрит с отвращением.

— Ну что? — рвано усмехнулся ЛаКруа, пытаясь податься вперёд. — Скажешь, что мы поменялись местами, что я заслужил небесную кару и должен пресмыкаться, вымаливая прощение?

Лицо Лидии исказила гримаса, она прикусила губу, сдерживая крик.

— Ты не способен на сострадание, всё, что тебя волнует — собственная шкура и величие. И так было всегда. А с помощью саркофага ты бы продвинулся по карьерной лестнице дальше, получил бы ещё больше влияния.

— Ce n’est pas le cas*… — прошептал Себастьян, вглядываясь в лицо своего Дитя. Но та снова скривилась, ей он был совершенно неприятен. — Тебе всегда нравился французский…

— Предпочитаю русский, — с горечью произнесла Мёрфи-младшая, сильнее затягивая цепи.

— Разве тот жалкий Гангрел был тебя достоин? Посмотри, к чему он тебя привёл… — ЛаКруа хоть и зашипел от боли, но не собирался отступать. — В кого превратил… Сопротивление было бесполезным с самого начала.

Лидия подавила желание ударить Сира. Нет, это покажет, насколько сильно он всё ещё способен её задеть. Перед глазами снова возник образ Ивана: за несколько часов до пожара он улыбался и шутил, предлагая как-нибудь съездить в Гренландию. В его серых глазах всегда прятались искорки-смешинки. Казалось бы, почему его обратили?

— Этот блохастый мешок…

— Не смей, — тихо произнесла Лидия, подойдя к своему пленнику почти вплотную. — Ты бы никогда его не победил… Без подлости, по честному — никогда!

Глаза Себастьяна расширились из-за внезапной догадки.

— Как посмела ты?! ТЫ?! Моё Дитя! — прилив ярости дал ему сил, и цепи опасно натянулись. Лидия не испугалась и не отшатнулась, продолжая смотреть Сиру в глаза. Она его презирала и ненавидела, но больше не боялась.

— Он мог уйти, но не бросил свой отряд. Хотя многие из тех, кто пожертвовал собой, ставил на то, что спасётесь не только вы, — ЛаКруа истерически засмеялся. — Глупцы! Невозможные глупцы!

— Глупцы, которые тебя победили, — всё ещё тихо ответила Лидия, правой рукой сжимая щёки ЛаКруа и царапая кожу. — Ты больше никому не навредишь. Камарилья даст отпор квей-джин и без твоего блистательного руководства. Как и Анархи. А ты…

ЛаКруа гневно сверкнул глазами.

— А ты просто бесполезный мусор. Ты больше никому не причинишь боль. Я лично позабочусь об этом.

ЛаКруа протестующе закричал, но Лидия, хромая, уже двинулась к выходу. Голубая вспышка сверкнула вместе с её криком: «Заткнись!» — и бывший Князь Лос-Анджелеса прикусил собственный язык, подчиняясь приказу.

Её предупреждали, что установка требует ещё нескольких тестов прежде, чем будет использована на полную мощность. Но у Лидии этого времени не было. Любая неисправность может привести к воспламенению целого этажа. Что ж, если это цена за уничтожение этого высокомерного ублюдка — она готова её заплатить. За всех, кто погиб из-за ЛаКруа. За Арчибальда. За Ивана. Спина неприятно заныла, напоминая о ещё не до конца затянувшейся ране. Но Лидия постралась проигнорировать боль. Она успеет отдохнуть потом, попозже.

Подойдя к пульту, она щёлкнула тумблерами, переведя устройство в активированное состояние. По трубкам потекла воспламеняющаяся жидкость, наполняя резервуар под ногами ЛаКруа, а также обливая его из разбрызгивателей на потолке. Всё ещё связанный приказом и Доминированием, ЛаКруа мог только дёргаться и протестующе мычать. Лидия опустила следующий рычаг, и столб за спиной у вампира начал нагреваться и обжигать его. Следующий рычаг развернул ЛаКруа лицом к Лидии, и она увидела его страх и отчаяние. Он молил о пощаде, готов был кричать о ней до посинения и ползать в ногах. Но было уже поздно. Краем глаза Мёрфи заметила мигающую красную лампочку, предупреждающую о неготовности системы предохранителей.

— К чёрту, — прошептала Лидия.

Для ЛаКруа пламя вспыхнуло со всех сторон. Его одежда занялась мгновенно, он практически не успел испугаться. Из-за перегрева лопнуло новое стекло, отделявшее экзекуционное помещение, а раздавшийся следом взрыв швырнул Лидию в стену. Несколько минут она лежала оглушённая, но жар от пламени привёл её в чувство. Огонь уже облизывал ступни, и Лидия поняла, что не может подняться. Она с трудом отползла чуть в сторону, прекрасно понимая, что лишь откладывает собственную гибель.

— Я знала, что это может так закончиться… Я же была готова…

Лидия пыталась успокоить себя, но получалось плохо. Она смотрела на огонь со страхом, отстранёно думая, что не обладает и половиной бесстрашия Ивана. И перед тем, как потерять сознание, она в дыму видит его лицо.

Энжи тяжело привалилась к стене, глядя на пожар, охвативший несколько этажей Синдиката Фу. Она опоздала. Слишком поздно поняла, где искать сестру. Она нашла тело Луи и горстку пепла на складе, почти сразу поняв, кто их убил. Лидия. На секунду Мёрфи-старшей показалось, что сестра сошла с ума. Она в таком состоянии была способна совершить что угодно. Но куда же она могла пойти? Энжи долго думала и прикидывала: где и когда? Ведь Лидии нужно было найти место и подготовить его как своё убежище, раз она не могла воспользоваться общими. Она оборудовала Синдикат Фу, пока Энжи помогала Амосу. Она всё подготовила, абсолютно всё. Или почти всё.

Словно из теней рядом возникли Фрэнк и Нова, последовавшие за своей хозяйкой. Девушка коснулась её руки.

— Нам нужно уходить, — прошептала она, готовясь к возможной озлобленной реакции. — От Лидии вряд ли что-то останется после такого пожара.

Энжи всё прекрасно понимала. Но не могла себя заставить сойти с места. Несмотря на все связи и умения, она осталась одна. Сестру поглотило пламя её же мести.

— Ты не могла просто подождать меня, дура?..

Кровавые дорожки скользнули по щекам. Сдерживающая вопль Энжи не знала, что на следующую ночь ей захочется уничтожить весь Лос-Анджелес.

Окраина Лос-Анджелеса

Аврора куталась в мужскую кожаную куртку, её руки, всё её тело било крупная дрожь. Анесы больше нет… А всё из-за её собачьей преданности ЛаКруа, преданности до последнего. Конечно, не стоило забывать и о роли неонатов в судьбе подруги. И о том, что сама Аврора сбежала не так давно. Едва Ламонт набрался сил, они собрали его скромные пожитки и решили покинуть город. Но прежде Аврора хотела забрать подругу и отправила ворона к одному из гулей. Пришедший ответ буквально опустошил её: Анеса погибла в бою с неонатами. Андерсен почти упала, но Лукас успел её подхватить. Она пустым взглядом посмотрела на своего спутника. И он едва сумел удержать её от бездумного поступка: вернуться и отомстить.