Страница 9 из 35
«Вот же, блин, расисты-заклинатели! Неужели не могли поставить чуть ниже порог срабатывания?» — подумал про себя Гарри.
*
Две недели. Две недели без присмотра взрослых. Две недели без комендантского часа и утомительных работ по дому. Две недели в волшебном квартале с деньгами и желанием попробовать всё, чего его лишали большую часть жизни. Две недели блаженства.
Но вся эта шумиха вокруг Сириуса Блэка всё же не прошла мимо Поттера, так как вокруг все только и болтали о первом побеге в истории Азкабана. Понял он и то, что может стать следующей целью Блэка.
Гарри быстро разобрался, что большинство людей попусту чесали языком, перемалывая широко известные слухи и газетные домыслы. Но были и те, кто знал, о чём говорил, и мнение этих людей, порою, были диаметрально противоположным тому, что писали в газетах.
К тому времени, когда мистер Уизли решился рассказать Поттеру правду, за что тот был ему очень благодарен, Гарри оказался уже достаточно осведомлён. Но, проведя всю жизнь с Дурслями, он остался равнодушен к тому, что ещё один человек хотел причинить ему вред. Теперь у него, по крайней мере, было существенно больше возможностей, чтобы этому помешать.
Существенная часть золота, взятая Поттером из хранилища, пошла на то, чтобы у него появилось несколько интересных артефактов, не входящих в список обязательных вещей для студентов Хогвартса.
*
— Гермиона, может колданём Живоглота, чтобы он перестал нападать на Коросту? — как можно дружелюбнее спросил Гарри.
— Чтобы они, типа, подружились друг с другом?
— Да, наверное. Но будет вполне достаточно, если у него на Коросту просто появится аллергия.
— Не знаю, но можно попробовать поискать. Возможно, подойдет какая-нибудь вариация веселящих чар. Отличная идея, Гарри! — ответила подруга.
— Пожалуй, Коросте веселящие чары тоже не помешают, — добавил Рон. — Эй, крыс, ты ещё жив там?
*
Дверь купе внезапно открылась, и кто-то больно наступил Гарри на ногу.
— Ой, извините! Вы не знаете, что происходит? Ай! Простите… извините…
— Привет, Невилл, — сказал Гарри, пошарив в темноте руками, чтобы схватить его за мантию и притянуть к себе на скамейку. — Кто-нибудь, зажгите, пожалуйста, свет, а то глупо сидеть в полной темноте.
Кончик палочки Гермионы ярко засветился, заставив всех прищуриться от яркого света.
— Пойду спрошу у машиниста, что случилось, — вставая, сказала Гермиона.
— Гермиона, тебе что, больше всех надо? Давай просто запремся в купе, и пусть они сами разбираются, — сказал Гарри. — По моему опыту, бывают ситуации, когда нужно посмотреть, что происходит, а бывают ситуации, когда лучше забиться в угол и надеяться, что тебя не заметят. Мне кажется, что это как раз второй случай.
Прежде чем кто-либо из них успел ответить на довольно загадочное, но пугающее заявление Гарри, дверь купе снова открылась.
— Ого! — сказала Джинни, когда на неё тут же направились три палочки и компактный, но от этого не менее опасный арбалет. — Спокойно, расслабьтесь, это всего лишь я.
— Проходи быстрее, Джин, — сказал Рон. — Мы хотим тут закрыться.
— Хорошая идея, — ответила она, садясь рядом с Гарри. — На улице какое-то движение, и это не к добру. Гарри, а где ты раздобыл свое оружие?
— На Косой аллее, — ответил он с гордостью. — Там есть всё! Я решил, что в этом году мне не помешает немного вооружиться, если вы понимаете, о чём я. И, как можно судить по Хагриду, эта штука довольно удобна в эксплуатации.
Рон захлопнул дверь, а Гермиона наложила заклинание как раз в тот момент, когда тёмная фигура проскользнула мимо, заставив Рона и остальных испуганно вскрикнуть и вжаться друг в друга, чтобы оказаться как можно дальше от этого жуткого существа.
Дверь задребезжала, как будто её пытались открыть. Затем попытки прекратились и нечто сделало протяжный хриплый вдох.
В купе стало очень холодно. Гарри почувствовал, как у него перехватило дыхание. Холод пронизывал его до самых костей. Он оказался внутри грудной клетки и даже в сердце.
Гарри хорошо знал страх. В своей жизни он испытал много оттенков страха, начиная от ужаса быть пойманным Дадли и его бандой, до беспокойства о том, что скажет учитель за невыполненную домашнюю работу. В его коллекции был и страх пятилетнего ребёнка, пережидающего грозу в тёмной комнате и полном одиночестве, даже без плюшевого мишки, способного хоть как-то поддержать его.
Но это было ни на что не похоже. Это чувство было не чем иным, как чистым рафинированным ужасом.
Он почувствовал, как его глаза начали закатываться, и услышал далёкий крик, но, прежде чем он грохнулся в обморок, профессор Люпин внезапно встал между ним и дверью, и странный успокаивающий серебристый свет заструился из его палочки.
Ужасное чувство исчезло так же быстро, как и фигура в плаще, которую Гарри едва мог разглядеть за стеклом двери.
— Я чуть не сдох, — сказал Рон, кратко, но точно передавая ощущения всех присутствующих.
*
— А почему ты не в Хогсмиде, когда твои дружки забавляются драже-вонючками, рыгательным порошком и червями-свистелками? — спросил Филч.
Гарри пожал плечами, не обращая внимания на то, что мужчина нелестно отозвался о его друзьях.
— Профессор Дамблдор считает, что это слишком опасно для меня.
Филч на мгновение рыкнул, и Гарри задумался, мог ли он чем разозлить смотрителя, что не случалось уже пару лет. «Может, он подслушал, как я делал заказ у близнецов на пополнение своих запасов? — подумал Гарри. — Да вроде бы он никогда не возражал против этого».
— Возможно, это и к лучшему, Гарри, — сказал смотритель, явно подавив свой гнев. — Пока эта шавка Блэк таскается поблизости, тебе, парень, лучше не высовывать носа из замка.
Гарри облегчённо кивнул, поняв, что между Филчем и Блэком что-то личное, и с лёгким сердцем пошёл по своим делам.
*
Гарри постучал по карте палочкой и прошептал: «Шалость удалась». Но карта проигнорировала его потуги.
Гарри ругнулся и попробовал ещё раз… и ещё раз, с каждой попыткой называя пароль всё громче и громче, пока надписи, наконец, не исчезли с пергамента.
Это был крайне полезный артефакт (с близнецами надо дружить, это да), но слушался он Поттера откровенно плохо. И тут, блин, эти расисты-заклинатели!
*
— Гермиона, а Рон считает, что ты была с ним на Прорицаниях, в то время как я уверен, что ты была со мной на Маггловедении, — тихо сказал Гарри.
Гермиона замерла, а затем попыталась отмахнуться:
— Не говори глупостей, Гарри. Как я могу быть в двух местах одновременно? Очевидно, что кто-то из вас что-то путает.
До этого момента Гарри считал, что хуже всего врать умеет Дадли. Но с ним-то всё понятно, ему просто не приходилось напрягаться, чтобы Петуния поверила ему. А Гермионе, похоже, сильно не хватало практики.
— Путаем? Необязательно, Гермиона. Может быть, в этом просто замешана магия? В общем, так. Либо ты нам всё рассказываешь, либо мы выясним все самостоятельно, потому что нет ничего интереснее, чем разгадать тайну, особенно, если это тайна связана с твоей лучшей подругой, — сказал Гарри.
Гермиона испытывала смешанные чувства от желания рассказать, невозможности этого сделать и негодования на друзей за то, что они прижали её к стенке. Она очень старалась придумать какое-нибудь правдоподобное оправдание, но потом всё же сдалась.
— Я не могу, Гарри. Я обещала никому не говорить, — сказала она наконец.
— Ой, только не надо заливать нам, — начал было Рон.
Гарри нахмурился, зная, что если он и может отступить, то Рону это просто не под силу.
— А как насчёт того, чтобы сказать тому, кому ты обещала, что мы выяснили всё сами, и посмотреть, не снимет ли он табу на разглашение этой информации? Ты же знаешь, что в конце концов мы всё равно разберёмся.
Гермиона вздохнула и покорно кивнула.
*
Вредноскоп в очередной раз громко зажужжал, когда Гарри вытащил его из специальной коробки.