Страница 14 из 20
Однако, влияние сессии ВАСХНИЛ на биологов, причастных к «Атомному проекту» было весьма существенным. Хорошо известна история, связанная с физиком Л.Альтшуллером, который назвал Лысенко «шулером», а сессию ВАСХНИЛ – «комедией». Спецслужбы потребовали немедленно убрать учёного с «Объекта», и только А.Сахаров и Ю.Харитон защитили физика – он остался работать в Арзамасе-16.
Однако у многих генетиков такой защиты не оказалось…».
Насколько мне известно, уважаемый Владимир Степанович, к работам по «Атомному проекту» не был допущен не только Т. Д.Лысенко, который, на мой взгляд, мог бы дать полезные рекомендации по ведению сельскохозяйственного производства и выращиванию культурных растений в условиях радиоактивного загрязнения почв, но и корифеи отечественной радиобиологии, радиационной генетики и радиоэкологии Н. П.Дубинин и Н. В.Тимофеев-Ресовский. Первый искал работу, а второй – находился в заключении, хотя и работал по специальности.
Не в этом ли причина того, что спустя 50–60 лет мы безуспешно пытаемся минимизировать радиобиологические и радиоэкологические последствия сбросов в реку
Теча и озеро Карачай, а в 1986 году оказались полностью не готовы к последствиям чрезвычайной ситуации с разгоном энергетического реактора на мгновенных нейтронах? До тех пор пока научными дискуссиями будут командовать диктаторы, спецслужбы и чиновники, подобное может повторяться, как это было в 30–40-е годы, когда Т. Д.Лысенко был незаслуженно возвеличен, а Н. И.Вавилов – незаслуженно опорочен и арестован (не по доносу Т. Д. Лысенко, которого не было – это проверялось по архивным материалам КГБ, см. выше, гл.1).
Об этом я неоднократно говорил со своим покойным отцом, известным биологом и генетиком растений, академиком ВАСХНИЛ, дважды лауреатом Государственных премий Иваном Евдокимовичем Глущенко, который по многим позициям резко расходился с Т. Д.Лысенко, в частности, по отношению к радиационной генетике.
Что касается «шулерства» Лысенко, то позволю себе привести только одну (а их достаточно много) краткую характеристику, данную ему самим Н. И.Вавиловым («Процесс эволюции культурных растений», Доклад на 6-ом международном генетическом Конгрессе в Итаке (США), перев. с англ.,1932): «Замечательное открытие, сделанное недавно Т. Д.Лысенко из Одессы, открывает новые огромные возможности для селекционеров и генетиков при выведении новых сортов…». (Н.И.Вавилов «Закон гомологических рядов в наследственной изменчивости», «Наука», Л., 1987).
Я твердо уверен, что, если бы не вмешательство Сталина, то Н. И.Вавилов и Т. Д.Лысенко могли бы долго и очень продуктивно сотрудничать, так как каждый из них обладал качествами, которых не хватало другому. Об этом мне говорил мой покойный отец, который долгое время работал и с тем, и с другим. Думаю, что и в проблемах радиационной биологии и генетики они могли бы сделать немало полезного, если бы были допущены к этим работам. Подробнее об их отношениях см. главу 1.
Из вышеприведенного очень сжатого (по необходимости) изложения некоторых эпизодов «атомной эпопеи» периода 1943–1949 годов, по личному мнению автора, следуют, по крайней мере, три важных обстоятельства:
1. Поразительная интуиция ведущих физиков, как западных, так и советских, сразу оценивших фундаментальную важность открытия О.Гана и Ф.Штрассмана в 1938 году, и их стремление к международному сотрудничеству в ядерных проблемах.
2. Давление государственной бюрократии на учёных, проявившее себя практически одновременно с возникновением атомных проектов, если не раньше.
3. Ключевая роль физиков еврейской национальности в развитии атомных исследований в разных странах. Достаточно напомнить о письме А.Эйнштейна к Президенту США Ф.Рузвельту, с которого, по существу, начался «Манхэттенский проект».
События второй половины 40-х годов, связанные как с использованием американских атомных бомб над японскими городами Хиросима и Нагасаки в августе 1945 г., так и с успешным испытанием первой советской бомбы спустя четыре года, резко обострили ситуацию в послевоенном мире, который, казалось бы, после победы союзников над фашистской Германией должен был развиваться по законам мира и сотрудничества. Однако, вместо этого началась так называемая «гонка вооружений» и «холодная война» между Востоком и Западом. Почему это произошло?
На мой взгляд, наиболее адекватную оценку послевоенной ситуации, связанной с разработкой и испытанием новых, гораздо более мощных средств оружия массового поражения (уничтожения) людей дает известный американский учёный Лайнус Полинг – лауреат Нобелевской премии по химии, профессор Калифорнийского технологического института, иностранный член Академии наук СССР – в своей книге «Не бывать войне!» (ИИЛ, М., 1960). Здесь же отмечу, что вышеуказанная книга была подарена автором моему отцу при личной встрече в Москве 1 декабря 1961 г. с дарственной надписью (в переводе с английского): «С наилучшими пожеланиями профессору Глущенко. Лайнус Полинг». Приведу некоторые цитаты из этой книги, переведённой на русский язык, которые, на мой взгляд, достаточно точно характеризуют и ситуацию в современном мире. В предисловии, написанном 15 апреля 1958 года, почти 50 лет назад, автор пишет:
«Нам, людям середины двадцатого столетия, выпало жить в необычайное время. Мы переживаем ту неповторимую эпоху в истории цивилизации, когда войны перестанут служить средством разрешения мировых проблем. Для нас скоро наступит период длительного мира, период, когда не будет войн, когда споры между странами будут разрешаться усилиями человеческого разума на основе международного права.
Создание мощного ядерного оружия – вот что требует отказа от войны на вечные времена. Средства, с помощью которых можно уничтожить мир, не должны быть пущены в ход.
Это оружие было создано недавно, и всего лишь пять лет назад получена его вторая страшная разновидность – вместо такого разрушительного средства, каким является атомная бомба, равная по своей мощности тысяче тонн тринитротолуола, появилось в тысячу раз более мощное чудовище.
В нашем распоряжении было всего несколько лет для размышления о характере жизни в мире водородных бомб и сверхбомб. Фактические данные об этих бомбах и предсказания относительно характера ядерной войны стали достоянием общественности лишь недавно, причём такого рода сообщения часто прикрывались дымовой завесой успокоительного многословия. Однако в настоящее время все факты нам известны, и мы можем сами видеть, что наше будущее и будущее всего человечества зависит от нашего желания и нашей способности сотрудничать, работать сообща над решением важнейших международных проблем. К этому призывает настоящая книга».
Скажите, уважаемый читатель, разве актуальность этих простых и всем понятных слов за истекшие полстолетия стала ниже? По мнению автора, на фоне активно проталкиваемой иранской «мирной ядерной программы», северокорейских испытаний, предстоящего «расползания» ядерного оружия по планете, что уже очевидно, как и бурного развития атомной энергетики, особенно в России, при игнорировании властью трагических уроков планетарной Чернобыльской катастрофы, эти слова сейчас ещё более значимы. С чего же начиналась борьба за запрещение испытаний и применения ядерного оружия? Вернёмся к книге профессора Л.Полинга (с.179):
«С самого начала атомного века учёные стали выступать с многочисленными заявлениями о ядерном оружии и ядерной войне.
Ещё до испытания первой ядерной бомбы учёным-атомникам, работавшим над её проектированием, было ясно, что новое оружие является вестником установления власти человека над совершенно новыми могучими силами природы и что для предотвращения катастрофы (катастрофа, неосмысленная до сих пор, состоялась спустя – 40 лет – прим. авт.) нужен новый подход к ведению государственных дел.
В марте 1945 года д-р Лео Сциллард направил Президенту Рузвельту меморандум, в котором указывалось, что система международного контроля над ядерным оружием даст нам возможность прожить этот век и уберечь наши города от разрушения. Однако Президент вскоре умер, и меморандум так и не дошёл до него. 28 мая 1945 года, т. е. за полтлра месяца до того, как в Нью-Мексико была испытана первая атомная бомба, д-р Сциллард обсуждал этот меморандум в личной беседе с Джеймсом Бирнсом, которому меморандум был направлен Белым Домом. Полный текст меморандума Сцилларда пока ещё не опубликован (написано в 1958 г. – А. Г.); выдержки из него печатались в «Бюллетене учёных-атомников» за декабрь 1947 года.