Кровь и вино

Она была такой же милой, как всегда, пусть моментами и было заметно, что стоит это всё ей больших усилий. Когда Леонардо начал её раздевать, рыжая едва ли не плакала, но покорно позволяла с собой так обращаться. Брюнету от этого становилось… скучно. Он чувствовал, будто общается с бездушной куклой. Оставив на Шарлотте сорочку, он отошёл, после чего с особой горечью на неё взглянул.

— Я так тебе противен? — спросил молодой человек.

— Нет, — рыжая приковала свой взгляд к деревянному полу.

— Так что же ты ведёшь себя так безвольно? — Леонардо не скрывал разочарования.

— Мне больно, — призналась девушка, решившись посмотреть брюнета в глаза. — Я чувствую себя грязной после того, что Вы сделали со мной при нашей последней встрече. Вы нравились мне, Леонардо, всем сердцем нравились, но ныне…

— Я стал мерзок?

— Видя Вас, я не могу думать ни о чём другом, как о чувстве, близком к унижению и обиде одновременно.

— Мы можем вместе это изменить, — молодой человек вновь подошёл к Шарлотте. — Я прошу лишь доверия. Самую малость.

Она вновь опустила глаза. Было страшно. От прикосновений Леонардо рыжая то и дело вздрагивала, а когда он снял сорочку с неё, то и вовсе покрылась мурашками. Шарлотта ожидала такой же гадкой боли, как в прошлый раз, но молодой человек не соврал. Он дарил ей один за другим поцелуи, после чего уложил в кровать. На этот раз Леонардо был нежен. Рыжая не понимала ни причин его внезапных перемен в её отношении, ни его самого в целом.

========== Глава 8 ==========

Смерть короля вызвала куда больше интриг, сплетен и слухов, чем это было при предыдущем монархе. Весь двор буквально полыхал. Мужчины хотели разделить с королевой ложе и примерить корону, женщины — оказаться на её месте. Но все их мечты рушил один только человек: Леонардо. Офелия не подпускала к себе никого, кроме него. И все, в принципе, прекрасно об этом знали, но предпочитали помалкивать, справедливо связывая интригу сына графа и смерть Бертольда.

К Офелии же никого не подпускали её советники, которые до этого прислуживали Жакобу. Естественно, исключением был Леонардо. Он был единственным, кто пока не пытался смешать вино в кубке Офелии с ядом или задушить её в процессе любовных утех. Нельзя сказать, что их друг к другу тянули. Им просто было хорошо вместе. Возможно даже, что в этом всём была часть холодного расчёта.

Однако Офелии в конечном итоге хватило одной только минуты для того, чтобы понять, что мальчишка всё-таки пленил часть её сердца и души.

Этот вечер был холодным. Снаружи бушевал ветер, по дворцу гулял сквозняк, изредка через мелкие щели дверей навещая королевские покои. Офелия, как и всегда в это время, читала. Вдруг в двери постучали, королева отозвалась: «Войдите». На пороге появился высокий мужчина примерно сорока лет. Он поклонился королеве, после подошёл к ней ближе, не скрывая на своём лице мерзкой улыбки.

Всё лицо его было исполосовано шрамами, на одну ногу мужчина хромал. Волос на голове у него было, мягко говоря, мало, пусть седина пока забрала лишь его виски. Он некогда был цепным псом Жакоба, за золото которого ввязывался в различные неприятности и не давал этим самым неприятностям дойти до спокойной жизни короля. Теперь же мужчина покорно служил королеве, выполняя уже её капризы.

— Что привело тебя ко мне в столь поздний час, Джордано? — Офелия была спокойна.

— Я сделал всё, как Вы велели, Ваше Величество, — мужчина подошёл ещё ближе и остановился в метре от монарха.

— Да? — королева словно ожила. — И что же ты узнал?

— Не всё так однозначно, Ваше Величество. Боюсь, у нас есть определенные проблемы.

— Джордано, — женщина засмеялась и продолжила, сохраняя на своём лице улыбку. — Проблемы из нас двоих могут быть только у тебя.

— Уверяю Вас, эти проблемы — не мои, — он улыбнулся в ответ. — Ваш фаворит, Ваше Величество, делит своё ложе не только с Вами. Увы, я с Леонардо никоим образом не связан.

— Да? — Офелия удивилась. Это чувство было для неё не самым приятным. — Кто она? Или, упаси Господь, он…

— Дочь барона Руссо. Уверяю Вас, Вы не знакомы с ней. А вот барона, скорее всего, встречали.

— Да, я помню его, — королева усмехнулась. — Но вот его дочь… Не припомню. Эта девчонка сама прицепилась к Леонардо или же виноват он?

— Боюсь, что он, Ваше Величество.

— Тогда я разберусь сама, — Офелия кивнула мужчине. — Благодарю, Джордано. Можешь быть свободен на сегодня. Завтра же передай Леонардо, что я желаю его видеть.

Долго ещё королева не могла уснуть. Её терзала ревность. Злость и ярость, что она испытывала в часы бессонницы, можно было сравнить лишь с теми, что она испытывала перед замужеством. Тогда она не знала Жакоба, а теперь не знает ту, на кого её пытаются променять, нагло при этом глядя в глаза и одаривая красивыми клятвами в любви. В любом другом случае Офелии было бы всё равно, но Леонардо она почему-то выделяла в рядах своих интриг. Возможно потому, что они были слишком похожи.

Джордано, как оказалось, про просьбу не забыл, и, практически с пением первых птиц, под дверями королевских покоев уже стоял брюнет. Он вошёл вовнутрь без стука, Офелия тогда ещё спала. Молодой человек прикрыл за собою дверь, но та предательски скрипнула. На звук обернулась проходящая мимо служанка, но в ответ лишь улыбнулась — она с самого начала, принося вино в первый день интриги по приказу королевы, знала, к чему всё идёт. Офелия продолжала смотреть сны.

Когда солнце пробивалось в дворцовые окна, женщина проснулась от ярких его лучей. Леонардо всё это время сидел напротив кровати в огромном кресле. Офелия, открыв глаза, долго не могла сориентироваться. Она попыталась встать, но, увидев перед собой юношу, вновь рухнула в кровать, не скрывая загадочной улыбки.

— А ты, оказывается, обманывал меня, маленький паршивец, — королева вновь прикрыла глаза.

— Обманывал? — Леонардо подошёл ближе к кровати. — Я могу узнать в чём?

— Сначала ты клялся мне в любви ночами, а теперь я узнаю, что в твоём ложе есть другая девушка? — женщина вновь присела, после чего скинула с себя одеяло и подошла вплотную к молодому любовнику.

— Я взял её ещё до того, как приносил какие-либо клятвы.

— Не оправдывайся, — королева провела указательным пальцем по груди юноши. — Я подобрала тебя ещё совсем неопытным мальчишкой и вырастила из тебя мужчину, а ты платишь мне за это своей гулящей натурой?

— Будем друг с другом честны, — Леонардо взял женщину за руку и прижал её к своей груди. — Я уверен, что здесь помимо меня побывал не только Бертольд.

— Честны так честны, — Офелия усмехнулась. — Я велю казнить девчонку, если узнаю, что ты ещё раз к ней приблизился.

========== Глава 9 ==========

Слова королевы долго крутились у Леонардо в голове. Он то и дело вспоминал их, периодически усмехаясь и не воспринимая всё это всерьёз. Конечно, он попытался на некоторое время отдалиться от Шарлотты и быть ближе к Офелии, но последняя словно сама того не хотела. Брюнет был раздражён одним только фактом того, что ему изменяют даже не с человеком, а с делами, которые обычно решались и без ведома монарха. Тем, кто наблюдал за юношей со стороны, казалось, что в нём взыграл максимализм.

Леонардо то и дело наведывался в королевские покои после заката, но каждый раз это было напрасной тратой времени. Офелия либо была уставшей, либо сама не хотела его видеть, оправдываясь одними и теми же «королевскими делами». Молодой человек смог сделать вывод, который его устроил: женщине было на него плевать. Шарлотта же оставалась свободной.

Вновь под ногами была городская грязь, а вокруг — сплошная чернь. Леонардо начинал ко всему этому испытывать такое чувство, как брезгливость. Не сказать, что мысль о Шарлотте грела юную мальчишескую душу, однако идти в её направлении среди всего этого было в любом случае легче, особенно приняв на грудь в уже привычной таверне.

На этот раз девушка более охотно шла на контакт. После короткой прогулки по цветущему саду Шарлотта сама привела молодого человека к своим покоям, где, словно играя, начала всячески пытаться его соблазнить. Леонардо, собственно, и не был против такого. Он всячески старался подыграть своей прекрасной любовнице, отбрасывая при этом всяческие границы.