Дипломатическая кухня

Помимо справочных материалов, мы должны были представлять отчеты о деловых контактах с местными чиновниками и представителями дипкорпуса. Считалось, что советские дипломаты как бы ведут дневники, где записывают, с кем встречались и о чем говорили. Может быть, на заре советской дипломатии такие дневники и вели, но уже к моему приходу в МИД этого никто не делал. Тем не менее, отчеты о контактах оформлялись в виде выписки из дневника. Этому никто не удивлялся.

На моем уровне найти собеседника, особенно среди габонцев, было более чем непросто. Габонцы вообще уклонялись от встреч и разговоров с советскими, а с младшими дипломатами других посольств и говорить было не о чем. Число же «записей бесед» тоже учитывалось при оценке работы.

Однажды я решил попробовать получить информацию о местных профсоюзах. Собственно, как и партия, профсоюз был один. Чем и как он занимается, известно не было. В открытых источниках никаких сведений о профсоюзе не публиковалось. Известно было только, кто его возглавляет и где находится его штаб-квартира. Туда я и отправился, получив разрешение посла.

Штаб-квартира профсоюза оказалась расположенной в неприглядном бетонном здании, где были еще какие-то офисы. Войдя внутрь, я обнаружил консьержа. Спросил его, с кем бы я мог поговорить о местном профсоюзе. Консьерж отвел меня в офис, где сидел средних лет габонец, встретивший меня вполне приветливо. Он оказался генеральным секретарем профсоюза! Я отдавал себе отчет в том, что это не мой уровень. Беседовать с ним нужно было хотя бы советнику посольства, а то и самому послу. Но просто уйти было бы невежливо, и пришлось с генеральным секретарем поговорить.

Запись беседы я оформил, и она ушла в Москву. Только через несколько лет посол мне признался, что из-за моей беседы с генеральным секретарем профсоюза он получил из Центра нахлобучку – что это у Вас себе позволяют младшие дипломаты? Конечно, для Москвы генеральный секретарь – он и в Африке генеральный секретарь.

Царство насекомых

Только в Африке начинаешь понимать, что этот мир принадлежит не нам. И вовсе не человек его хозяин. Нет, мир принадлежит насекомым. Страшно даже себе представить, насколько совокупный вес живущих на Земле насекомых превышает суммарный вес человечества. Жители городов, особенно в Европе, просто вообразить не могут среды, в которой насекомые доминируют, а человек чувствует себя не очень желанным гостем.

В Африке вы живете среди насекомых, и они живут среди вас. Буквально. И какое разнообразие! Не в эстетическом плане, а в основном по числу доставляемых неудобств и даже страданий. Начнем с безобидных малых сих, а закончим самыми опасными.

***

Муравьи. На нашей вилле вместе с нами и соседями проживали муравьи нескольких разновидностей. Мы их различали в основном по продуктам, на которые они совершали набеги, и по болезненности укусов.

Самыми безобидными были меленькие светло-коричневые муравьи с полупрозрачным тельцем. Они практически не кусались – их жвалы были слишком слабы, чтобы прокусить кожу (только если на сгибе локтя или между пальцами, где она тоньше всего). Но их было много, и они были везде. В том числе на каждом из нас. Мы постоянно похлопывали себя по разным частям тела, чтобы их стряхнуть или прихлопнуть. Со стороны могло показаться, что у всех белая горячка и мы чертей стряхиваем. Эти муравьи обожали сахар и хлеб. Оставить сахарницу на столе больше, чем на пару минут, было нельзя. В нее тут же набивались муравьи. Тогда спасти хоть часть сахара можно было, только поставив сахарницу в морозилку. От холода муравьи уходили на дно, а верхний слой можно было использовать. Та же история была с хлебом – в хлеб они набивались моментально, причем пробирались в глубину. Совсем избавиться от них было невозможно – они плавали в супе, обнаруживались в картофельном пюре, салате и т.д. Немного, два, три, пять… Мы скоро привыкли и перестали обращать внимание.

Более кусачими были мелкие черные муравьи. К счастью, они не были агрессивными – кусались, только если их потревожат. Но это делать приходилось часто – они оккупировали мусорное ведро. Пока донесешь ведро до ворот, где его заберут мусорщики, руку обязательно покусают. Когда на кухне готовили мясо или рыбу, черные муравьи вылезали из всех щелей и кидались в атаку. Их буквально приходилось отпихивать тряпкой. Ну, в результате они тоже оказывались в приготовленных блюдах.

То ли те же самые черные муравьи, то ли похожие на них жили во внутренней электропроводке и ей питались. Они прогрызали оплетку проводов и гибли, устраивая собой короткие замыкания. Мы периодически выметали из-под розеток муравьиные трупы и очень боялись, что дело дойдет до необходимости менять проводку. Но как-то обходилось.

По полу временами проносились быстроногие «фаэтончики». Такие муравьи встречаются в Крыму, у них высокая посадка тела и спринтерская скорость. Людьми они как-то не интересовались и появлялись в доме нечасто. И слава Богу.

Захаживали иногда крупные, степенные черные муравьи. Их жвалы вызывали уважение и желание избежать с ними знакомства. Агрессивными они не были, появлялись редко.

Однако однажды ночью мы проснулись от того, что ребенок как-то кряхтит и ворочается. Когда зажгли свет, выяснилось, что Стасик протащил с собой в кровать пару печений. В результате по полу и ножке кровати к этим печеньям тянулась дорожка неторопливых, степенных муравьев. Только от печенья уже ничего, в общем-то, не оставалось, и некоторые муравьи начали покусывать Стасика за уши. Отчего он и кряхтел, но не просыпался. Мы муравьев разогнали, и таким образом сын избежал участи последнего из рода Буэндиа14.

***

Термиты. Их еще называют белыми муравьями, хотя они на самом деле ближе к мокрицам. Обычно их не слышно и не видно, но в сезон дождей (а это восемь месяцев в году) их коллективному разуму периодически приходит идея основать новую колонию. Они вылетают громадными роями и пускаются на поиск нового места жительства. Вечером их привлекает свет, и рои термитов вращаются возле каждого источника света. Если нужно пробежать под лампой, приходится накрывать чем-нибудь голову и плечи, иначе термиты набьются в волосы и за шиворот, и их надо будет долго вычесывать и вытряхивать из одежды. Первыми познакомились с термитами наши соседи по квартире. Они решили поспать с открытым окном. До установки на окна спален москитных сеток мы тогда еще не додумались. В окно влетел рой термитов, и соседи, отчаянно матерясь, полночи изгоняли их из своей постели и вычесывали из шевелюр.

Влетев в помещение, термиты сбрасывают крылья и начинают расползаться по щелям. А им нельзя позволить угнездиться в доме – они его постепенно сожрут. Такое, по крайней мере, бытовало у нас поверье. Поэтому, как только рой влетал в общую гостиную – а кондиционера в ней не было, и дверь наружу никогда не закрывалась, – объявлялся общий сбор и начинался процесс уничтожения насекомых.

Нашими помощниками в этом деле выступали гекконы. Они охотно поедали термитов. Но гекконов надо было мобилизовать – они прятались по углам, за занавесками и в других укромных местах. Главное, чтобы гекконы увидели термитов – после этого они набрасывались на любимую закуску, облегчая нашу задачу. Однажды мне надо было выгнать на дело геккона, спрятавшегося под стенной лампой. Хватать его руками я почему-то побрезговал и решил попугать его, тронув за хвост столовым ножом. Как же меня шибануло током! Геккон, оказывается, сидел прямо на контактах. Из-за малого собственного сопротивления он даже и не чувствовал проходящего через него тока. Но я-то эти 220 вольт очень хорошо почувствовал. А геккон резво побежал за едой.

***

Тараканы. Вот кого мы ненавидели, не выносили и желали смерти всему их племени. Наши африканские тараканы – это не какие-то там худосочные пруссаки, сантиметра по полтора. Это кони, по 5-7 сантиметров, а то и побольше. К тому же, с крыльями, способные летать. Днем они прятались по всевозможным щелям (а дом наш был весьма щеляст – стенки при осадке потрескались, и мест для ныканья было предостаточно), а ночью наступало их время. Они выползали отовсюду и захватывали все доступные пространства. Выйдя на кухню ночью попить, вы обнаруживали монструозные стада тараканов. При свете они, однако, быстро разбегались. Но сама мысль о том, что они, завсегдатаи ближайших помоек, свободно разгуливают у вас по кухне, вселяла некоторый дискомфорт.

14

В романе Габриэля Гарсия Маркеса «Сто лет одиночества» последнего из рода Буэндиа сожрали муравьи.