Страница 8 из 16
— А как же твоё платье? — удивляется Барнс.
— У меня есть ещё.
Натали смотрит сосредоточенно, осторожно вытирая горячие капли крови с его подбородка. Придерживает голову за шею второй рукой в шёлковой перчатке, иногда задевая его скулу большим пальцем.
Баки думает, что если это вознаграждение, он готов драться хоть каждый день.
— Надо что-то сделать, — говорит он, когда Натали отстраняется, и кивает на лежащие на земле тела. — Скоро они придут в себя.
Натали качает головой.
— Не успеют, — говорит она с улыбкой, поправляя растрепавшуюся в драке причёску. — Я сообщила в штаб, через пару минут здесь будут люди из МИ 5, которые заберут их для допроса.
Баки вновь удивляется.
— И когда это ты успела? — спрашивает он, вскинув брови.
— Когда ты думал, что я флиртую с бариста в кафе, — не без ноты издёвки отвечает она.
— Так ты не флиртовала?
Натали довольно растягивает губы в улыбке.
— Джонатан из наших. Я сказала ему, что именно нужно передать штабу.
Баки шумно выдыхает, пытаясь не показывать облегчение, но все равно выдаёт себя с головой. Радуется как ребёнок, наблюдая, как Натали вытирает размазавшуюся помаду. Слова о втором танце, который она ему обещала, вертятся на языке и рвутся наружу, но он так и не произносит их.
— Мне ждать вас в Гарнизоне вечером? — словно прочитав его мысли, спрашивает Натали и протягивает руку, чтобы поправить его воротник. — Будет грустно, если я останусь без партнёра, сержант.
Барнс усмехается. Изумрудный взгдяд мисс Райт скользит по его лицу. Задерживается на в миг пересохших губах и вновь поднимается к глазам.
— В таком случае, я лично прослежу, чтобы Вы без него не остались, мэм.
***
В Гарнизоне воздух прокуренный, плотный. Подрагивающий от музыки, льющейся из-под пальцев пианиста. Обволакивающий как тёплые объятья.
— До дна, парни!
Коммандос отмечают успешно проведённую первую миссию, как и привыкли, за бокалом. Пиво проливается, когда они с шумом чокаются, и даже косящиеся на них из-за дальнего стола моряки не смогут испортить момент.
Баки пьёт, наблюдая за Натали. Её зелёное платье покачивается в такт плавным движениям, и она, заметив внимание Барнса, улыбается ему со сцены.
— Красотка твоя мисс Райт, — говорит Дернир, толкая его локтем в бок.
Баки морщится, усмехнувшись.
— Она не моя, — отвечает он не без сожаления в голосе. Она ничья, хочется добавить, но Барнс вовремя прикусывает язык.
— Хотел бы я, чтобы это было так, — Дернир затягивается и выпускает густой дым, свободной рукой по-братски обнимая Баки за плечи, — но я вижу, как она на тебя смотрит. И танцевать согласилась только с тобой, сержант, помнишь? Ох, была бы она не твоя, я бы за ней приударил!
Дернир хохочет, выпуская ртом дым как паровоз. Он и раньше был очарован Натали больше всех остальных в их команде, но теперь, когда узнал, что она ещё и агент под прикрытием, его симпатия к ней перешла всякие границы.
Песня кончается громкими аплодисментами, и Натали широко улыбается. Благодарит всех, оставляя на сцене микрофон, шепчет что-то на ухо пианисту, положив руку на его плечо. Тот согласно кивает, и мисс Райт спускается со сцены.
Баки встаёт со своего стула и просит Мориту найти для неё ещё один.
— Могу попросить Вас о танце, мэм? — спрашивает он, наконец вновь оказавшись рядом с Натали.
Девушка поднимает на него глаза.
— Я уже думала, что ты забыл, — отвечает она с улыбкой и охотно вкладывает в его протянутую ладонь свою.
Баки вновь греет ее неофициальное обращение, и он притягивает к себе девушку, оказавшуюся совсем не такой хрупкой, как он думал. На этот раз ладонь не выше, а как раз на своём месте, и Натали сама придвигается ближе к нему, опуская руку в перчатке на плечо. Ее рыжие волосы вновь аккуратно уложены волнами и как обычно пахнут духами, гладкие пряди щекочут заклеенный пластырем подбородок Барнса.
— Спасибо за помощь сегодня. — Слегка приподнявшись на носочках на секунду, Натали обжигает дыханием его ухо, почти заставляя вздрогнуть. — Не знаю, как бы я справилась без тебя.
Баки усмехается, качая головой.
— Всегда рад, — отвечает он, — но если честно, ты меня удивила. Никогда бы не подумал…
— В этом и есть весь смысл, — улыбается Натали, покачиваясь в танце. — Чтобы никто на меня не подумал.
Она шагает в сторону, оборачивается вокруг себя под рукой. Подол зеленого как её глаза платья кружится, поднимаясь, и девушка улыбается, откинув голову назад. Баки вновь ловит её за талию, притягивая чуть ближе, чем можно, и Натали замирает, подняв на него взгляд. Она смотрит внимательно, изучающе. Ее пушистые ресницы слегка подрагивают, накрашенные алым губы слегка приоткрыты.
Барнс снова готов поставить на кон всё.
Шёлк перчатки скользит по его напряжённой шее вдоль воротника рубашки, пальцы проводят по линии роста волос. Баки теряется, словно мальчишка, что ни разу не целовал девушку прежде, но инстинктивно всё же тянется к ней, чуть наклоняя голову набок. Ему кажется, что его рука на её талии дрожит слишком заметно, что что-то внутри вот-вот разорвётся от волнения.
Их лица всего в паре сантиметров друг от друга. Барнс уже почти чувствует вкус её губ.
Пианист играет мелодию, что звучала в первый их вечер в Гарнизоне.
— Тихо! — вдруг кричит Натали во весь голос, отскочив от него, и музыкант отдёргивает руки от клавиш как от огня. — ВСЕ НА ПОЛ!!!
Хватает десятой доли секунды, чтобы люди начали метаться в панике. Слышится звук бьющегося стекла, что осыпается на них градом. Земля трясётся, словно сейчас разверзнется прямо под ногами. Падает люстра. Свет гаснет, крыша обрушается, и Баки закрывает Натали собой от обломков.
Все происходит слишком быстро, чтобы сориентироваться. Кто-то кричит, кто-то — уже стонет от боли. Мужской голос зовет какую-то Мэри, и все пытаются выбраться из-под завала. Непроглядную темноту разрезает свет фонаря, и Баки поднимает голову.
— Нат… — Он трясёт за плечо лежащую под ним на полу девушку, пытаясь докричаться до нее сквозь гул и грохот. — Натали!
Она морщится, и не без труда привстаёт на локтях.
— Все хорошо… — шепчет Натали дрожащим голосом. — Нужно помочь… — Поднимается на ноги, отряхивая испачканное пылью платье, и, пошатнувшись, направляется в сторону самых громких стонов.
Баки теряется. В ушах всё ещё сильно звенит. Смысл слов Натали доходит не сразу, как будто она говорит на другом языке. Он оборачивается, ища взглядом своих, и выдыхает, слыша их голоса и замечая в темноте лица Мориты и Дернира. Фэлсворт кивает, мол, порядок, и Барнс вновь ищет взглядом Натали.
— Помоги мне, Джеймс, — просит она, когда он подходит, пытаясь за руку вытянуть кого-то из музыкантов. — Только осторожно.
Её движения удивительно отточены, голос уже почти не дрожит. Барнс подхватывает мужчину под второе плечо и рывком помогает вытащить из-под тяжёлых обломков крыши. Они переворачивают его лицом вверх, Натали что-то подкладывает под его голову, и бросается к истекающему рядом кровью пианисту, но, касаясь лица, понимает, что он уже перестал дышать.
По звукам с улицы Баки понимает, что прибыли спасатели.
Дождь поливает как из ведра, словно небо льёт слезы по погибшим под бомбой и хочет скорее смыть боль раненых. Барнс вытаскивает Натали за руку на улицу и, заметив Коммандос, ведёт к ним. Вернее тащит, потому что она до последнего не хочет уходить, но, увидев Дернира вдруг бросается к ним и обхватывает руками его шею.
— Слава богу, вы все живы!
Натали обнимает их всех по очереди как родных, осматривает на предмет травм и, увидев у Мориты порез на лбу, вытирает кровь, чем вызывает у него блаженную улыбку.
— Вот бы так на войне, — смеётся он, и остальные подхватывают, будто тут же забыли об упавшей на бар бомбе. Но конечно, они не забыли. От Гарнизона не осталось и камня на камне — едва ли удастся восстановить.
Дернир закуривает, прикрывая зажигалку от дождя. Вдруг осекается, бубнит что-то о том, что он не джентльмен, раз не предложил в первую очередь даме. Протягивает пачку Натали, но она отрицательно качает головой. Ее уверенное сосредоточенное лицо вдруг выглядит совсем потерянным, взгляд — отсутствующим.