Я не продаюсь

Я быстро одеваюсь, убираю волосы и решительно направилась на кухню, прокручивая в голове фразы, которые скажу. Но стоило только войти, как они все тут же вылетели из головы. Слишком уж необычна увиденная мною картина. Генри стоит возле стола и укладывает продукты в обычную плетёную корзину. И я не нахожу ничего лучше, чем спросить:

– А что ты делаешь?

Он оборачивается, быстро скользи по мне взглядом и отвечает неожиданно с улыбкой:

– Решил устроить нам небольшой пикник. Погода, вроде бы, хорошая.

Генри кивает на окно, и я невольно смотрю в ту сторону. А на небе и, правда, нет ни облачка.

– Или ты против?

Я качаю головой, не зная, что поражает меня сильнее: то, что он решил устроить пикник или то, как он себя при этом ведёт. Словно это не он полчаса назад разозлился из-за моего взгляда.

– А это тебе.

удивлённо гляжу на протянутую им чёрную повязку.

– Правда, завязывать придётся самой.

Но я не спешу брать её.

К чему это всё? Зачем? Я ведь итак его жена, так что теперь он может больше не стараться. Хотя не уверена, что здесь есть что-то удивительное.

Генри хмурится.

– В чём дело, Мила? Тебе не нравится моя идея.

– Нет, – отвечаю честно. – Я не против пикника, но повязка явно лишняя.

– И всё же я хочу, чтобы ты её надела.

Он опять просит, не повышая голоса, и я понимаю, что отказать не смогу. Вздыхаю и выхватываю повязку чуть резче, чем стоило бы и быстро завязываю.

– Всё. Ты доволен? – спрашиваю сердито.

И вздрагиваю, когда он произносит совсем рядом:

– Не совсем. Держи. И давай мне вторую руку.

В левую руку ложится корзина, а в правую – его ладонь. И когда он переплетает наши пальцы, у меня на миг замирает сердце. Странно. Но разобраться в своих ощущениях не успеваю. Генри тянет меня за собой, и я робко шагаю следом. Правда, из-за того, что ничего не вижу, иду слишком медленно, опасаясь наступить не туда и упасть. Так что Генри приходится постоянно меня подгонять, повторяя:

– Не бойся, если что я скажу.

Только вот я никак не могу ему довериться.

А мы всё идём и идём. Трава становится выше и уже достаёт до колен. И это меня всё больше настораживает. Но когда я уже почти решаюсь спросить, он останавливается и говорит:

– Всё, можешь снимать повязку.

И отбирает корзину.

Я слепо тянусь к узлу, но он затянулся и развязать никак не удаётся, поэтому приходится дёргать вместе с волосами.

– Ну, и что ты хотел мне...

Но так и не договариваю, не смея отвезти взгляд от поляны, кажется, всей состоящей из цветов. Удивлённый вздох срывает с губ, и я невольно шагаю ближе, понимая, что это того стоило. Оглядываюсь. Впереди гладь озера, а сзади начинается пологий подъём весь поросший ковром зелени.

Но я вновь гляжу на поляну и ловлю себя на мысли, что хочу сплести венок. Хоть никогда прежде этого не делала. И, кажется, это произношу вслух, потому что тут же слышу:

– Я могу.

Удивлённо оборачиваюсь, глядя на Генри.

– Ты умеешь плести венки?

– Ну да.

Он пожимает плечами, словно в этом нет ничего необычного, и продолжает доставать продукты одной рукой. И я только сейчас вспоминаю кое-что важное.

– А как же укол? Ты взял с собой шприц?

Он быстро смотрит в мою сторону и говорит тихо:

– Сам поставил. Не так уж это и сложно оказалось.

А мне вдруг становится жутко стыдно.

– Не нужно было, я бы поставила.

– С таким лицом? – Генри неожиданно хмурит брови и смотрит на меня так, словно хочет убить взглядом. – Нет, спасибо.

В его исполнении это выглядит пугающе, но как-то слишком карикатурно. И я невольно улыбаюсь в ответ.

– И тебя это пугает? – спрашиваю, подходя ближе.

– Не очень. Но такой ты мне нравишься больше, – отвечает он и тянет меня вниз, вынуждая сесть рядом. – Повернись.

Просьба немного настораживает, но я подчиняюсь и тут же замираю, ощущая его пальцы в волосах.

– Мне нравится, когда они распущенные, – признаётся Генри.

А я замираю и стараюсь держаться как можно дальше от него, чтобы не касаться, хоть сделать это не так уж и просто. На спину прядь за прядью падают волосы, и голове становится легче. Только Генри почему-то не убирает руку, продолжая легонько массировать кожу. И это так приятно, что я тут же забываю о желании отодвинуться, даже чуть подаюсь назад.

– Нравится? – усмехается он, обдавая жарким дыханием ухо.

И я что-то неразборчиво мычу в ответ, кивая. Закрывая глаза, позволяя ему эту вольность. Вздрагиваю, когда его пальцы ложатся на плечи, продолжая разминать.

– Расслабься, ты ужасно напряжена, – шепчет он.

И я честно пытаюсь следовать его совету. Хотя бы на миг. И тут же жалею об этом, когда его рука скользит с плеча на ключицу, подбираясь всё ближе к груди

– Пусти, – прошу тихо.

И подаюсь вперёд, но он легко удерживает меня.

– Тише, Мила. Не нужно портить момент.

Что?

Я резко распахиваю глаза. Это я порчу момент? Или всё-таки он?

Дёргаюсь со всей силы вперёд и отползаю как можно дальше. А в спину слышится тихое:

– Мила, куда ты?

– Подальше от тебя.

Я сажусь к нему боком и разглядываю продукты: бутерброды, фрукты и мясную нарезку. Тянусь к яблоку и боковым зрением замечаю, как он подбирается ближе.

– Не нужно. Если не хочешь, чтобы я ушла.

– Но почему? Почему ты постоянно отталкиваешь меня?