Страница 50 из 181
– …Эта виконтесса Розина прелестная девушка! Утончённая, воспитанная. Красавица! Граф будет покорён, я уверена! – воодушевленно вещала пожилая дама с симптомами желтухи на лице.
А также страшная, картавая и чересчур худая. Это вот она мужа себе ищет? Да ей же лет восемьдесят… пять!
– Я слышала, что милорд отказал уже троим! – Аррия, сложив руки на животе, с почтением взирала на милостивую госпожу, ожидая от всеведущей провинциальной аристократки пикантных подробностей на свое замечание.
– Четверым! – возмущенно фыркнула старуха. – У вас, милочка, устаревшие сведения!
– Я, если честно, не особо владею информацией о благородном семействе Моран. Полагаюсь на вашу исключительную осведомленность, – подлила сиропа в самооценку баронессы хозяйка лавки.
– Вы что же, газет не читаете? – вскинулась дама в недоумении вкупе с возмущением таким невежеством.
– Увы, колонку светской хроники не всегда удается прочесть из-за огромного объема работы. Ах, бывает, так замотаюсь!.. – А в глазах читалось: «Да мне пофиг, что там у вас творится в заплесневелых кулуарах!»
– Это недопустимо, дорогуша! – Тон посетительницы смягчился.
– Согласна. Но я всегда рада вас видеть у себя с наисвежайшими новостями. Согласитесь, зачастую не следует верить продажным газетчикам.
Браво, Аррия! Добиться пробившегося сквозь желтизну румянца на сухой, похожей на папиросную бумагу коже баронессы, – это восхитительное искусство лести!
Донельзя довольная своим визитом клиентка ушла, оставив после себя гремучий букет из лаванды, старости и гордыни.
Вот как, значит. Рихард Моран отсеивает невест на радость титулованным сплетникам? Да только я в этот момент несказанно обрадовалась такой его разборчивости. Вот прекрасно знаю, что мне никак не светит даже на километр приблизиться к нему в качестве претендентки на руку и сердце, а радуюсь. И губы сами растягиваются в счастливой улыбке. И уж совсем нездоровая мечта родилась в голове, чтобы и утончённая Розина получила от ворот поворот. Ревную? Смешно, но ревную!
– Доброе утро, – робко подала голос.
Мастерица вздрогнула и вытаращилась в мою сторону.
– Так, так, так. Это что же получается?..
– Вернулись на круги своя.
– Ага, понятно, – задумчиво насупилась Аррия. – Странно, очень странно... Ты завтракала? Идем, будем думать. Перри! – вспомнила она вдруг про питомца. – Еще час в клетке на карауле!
Птиц, чесавший себе шейку лапкой, так и застыл с возмущенно вытянутой вверх конечностью.
«Разбор полетов» за чашечкой неизменного салепа плавно перетек в неспешный рассказ о жизни владелицы этого заведения.
Быт и работа в небольшой специфической лавке на улице Тихой строился на полном доверии между хозяйкой и её ученицей. Робкая, безотказная Верина Грайдн была покладистой и трудолюбивой девочкой с большими задатками умельца по росписи масок. Она была просто удачной находкой для овдовевшей в очередной раз предпринимательницы. Быстро вникнув в суть ремесла, рыжая с большим воодушевлением окунулась в мир, созданный талантливым художником по гриму. Училась она споро, буквально на лету схватывая тонкости мастерства, и вот наступил тот день, когда учитель с восторгом рассматривал первый самостоятельно выполненный карнавальный атрибут своего ученика.
Имея на протяжении многих лет постоянного поклонника и поставщика порошка под названием строций* из страны халвы и оазисов, Аррия Флайт при поддержке первого мужа, красавца адвоката господина Бенца, открыла лавку и наладила сначала, малоприбыльное, но постоянное производство белил как основы для тональной пудры. Товар её популярностью в городе не пользовался. К сожалению. Барышни всех мастей и титулов вдали от столичных модных тенденций не владели талантом накладывания искусного макияжа. Впору вспомнить Марфушеньку-душеньку со свекольными щеками. По рассказам мастерицы, дела обстояли именно в таком расписном кошмаре. Утонченная изысканная дама, бывший гример королевского театра, отчаивалась недолго. Насмотревшись на «размалеванных кукол» славного города Злавика с угольно черными бровями и карминовыми губами, женщина решилась на рискованный эксперимент. Уважаемый Бай Хайрат, заезжий торговец диковинным и редким товаром, был покорен красотой вкупе с деловой хваткой мадам Флайт и крайне удивлен странным заказом на разнообразные концентрированные красители растительного происхождения. А также знаменитый кохль*! Это была уже контрабанда. Но малыми партиями и, чего греха таить, хорошо оплачиваемая, так почему бы не пойти навстречу обворожительной Аррии-Найрият*?!
– Кстати сказать, подношение в виде Перри – это попытка Хайрата ухаживать за мной в период моего первого вдовства. Подарок, который сейчас мне треплет нервы. Дерзит, хамит и препирается! Первое время было сильное желание его придушить, но… не хочу обидеть эмерского поклонника и надежного компаньона. Да и привыкла я уже к этому маленькому негодяю. Ах, а какие стихи мне посылал почтенный Бай: «Ты мучишь жестокостью, но мне она сладостна. Подаришь ли мне когда с тобою свиданье?..» – Хозяйка лавки, позволив себе излишнее откровение, смутилась, зардевшись, как девчонка. – Вот только четвертой любимой женой мне что-то не очень хотелось быть.
Звякнул колокольчик над входной дверью. Дежуривший в торговом зале жако проголосил приветственную речь: