Страница 49 из 181
На тебя, моя душа, век глядел бы не дыша,
Только стать твоим супругом мне не светит ни шиша!..
(Л. Филатов: «Про Федота-стрельца, удалого молодца»)
– Госпожа Анна? – громкий шепот девчонки выдернул из утренней полудремы.
– Ум… – нехотя выдавила короткий горловой звук, не открывая глаз.
– Завтрак стынет. А вы где? – голос Верины прозвучал уж больно вкрадчиво.
«Что значит «где»? На крова…»
И тут будто молнией прошибло: она меня не видит!
Рывком села на постели. Сон как рукой сняло от пришедшей мысли.
– Верина, у краски с магическим воздействием какой срок службы после нанесения?
– У неё нет срока. Театральные и посмертные маски не выцветают, не отшелушиваются и не смываются. А на остальные мы наносим простую.
– А вчера это была?..
– Заряженная. Но я не понимаю… – у девчонки растерянно дрогнул голос, – так не должно было случиться.
– Халтурщик ваш товарищ Грун! Или…
Ведьма как в воду глядела, высказав перед своим уходом предположение о своенравности оберега.
– Где сейчас госпожа Аррия? – спросила, нащупывая на стульчике рядом с кроватью свою одежду. И эта невидимая стала! Только почему, если она находилась отдельно от тела?
– В торговом зале. У неё гостья.
– Клиентка? – Из-за спешки в прозрачной блузе все никак не хотела находиться пройма, чтобы всунуть в неё свою конечность.
– Да, баронесса Сент-Олер.
– Кто-то умер? – вопрос задала, зная уже, что до праздничных карнавалов и маскарадов в честь сбора урожая в этой стране еще четыре месяца. Остается только… Черт, теперь запуталась в пуговицах!
– Нет, слава Создателям! – Рыжая всплеснула руками. – У неё намечается визит к графу Карре, то ли на помолвку, то ли на смотрины невесты для его племянника. – Из моих дрогнувших рук выпали брюки. – Миледи страдает от пигментных пятен на лице. Вот она и пришла договориться с госпожой Аррией о макияже накануне отъезда в Виннет… – трещала Верина, не видя, как я медленно опустилась на стул.
– …Все молодится! Старухе уже шестьдесят, но после волшебных ручек хозяйки на тридцать выглядит всегда. Не оставляет надежды снова выйти замуж за состоятельного вдовца. Да помоложе выбирает себе…
Мой взгляд остановился в одной точке на стене. Голова перестала воспринимать информацию, что вылетала из уст конопатой.
Вгрызлось в мозг только сказанное девчонкой: «…невесты для его племянника». Отчего же мне так сделалось тоскливо? Отчего сердце сжалось болезненно?
Боже мой, да я видела его всего один раз! Опомнись, это случайный, мимолетный человек в твоей жизни! Вот он был – и нет его!
Попытка успокоить себя и начать мыслить здраво провалилась с треском, стоило только вспомнить мужчину с карими глазами. Каждый вечер перед сном я вызывала его романтический образ. И чего уж греха таить – ставила себя рядом. М-дя… Вернись, спасительный цинизм! Он в последнее время тихо покоился где-то глубоко внутри меня. Встряхни свою раскисшую хозяйку! И пока ты, сонный, ползешь, добираясь до мозга, покинув теплое местечко в душе, горе горькое следовало бы заесть сладким деликатесом «От Дракона». До ужаса захотелось шоколада. В любом виде. Сжевала бы даже без сахара, кусковой.
Серебряная монетка выудилась из кошеля и подплыла к Верине.
– Далеко лавка этого вашего Персиваля? – Девчонка сбилась на полуслове и, непонимающе хлопнув ресницами, уставилась куда-то поверх моего плеча.
– В одном квартале отсюда.
– Этого хватит на конфеты-бобы? – Я подняла денежку на уровень её глаз.
– О, конечно! Только…
– Аррии я все объясню.
– Я мигом! Сколько взять?! – раздалось уже из коридора.
– На все! – летело ей вдогонку.
Главное, чтобы это не оказалось неслыханной удачей для уважаемого кондитера, сумевшего сбагрить весь запас залежалого товара в один миг. Это утро станет тогда поистине великим праздником для отдельно взятого торгаша.
А что до господина Морана… Так лучше не думать, не вспоминать, не лелеять глупые мечты. И не шмыгать носом!
Пробралась в торговый зал, минуя мастерскую, где уединились для беседы хозяйка с гостьей. Села на диванчик в ожидании конца аудиенции баронессы. Попугай в клетке даже не отвлекся на мое появление, наводя марафет. Уныло уставилась в окно. Пасмурно. Мимо по тротуару то и дело проходят люди, спеша по своим делам. Сквозь большое задрапированное легким тюлем стекло видны их расплывчатые силуэты. Редкие конные экипажи проплывают, гремя по брусчатке подковами и колесами. Вот какой-то джентльмен, весь в черном до самого подбородка, остановился, рассматривая вычурную вывеску заведения госпожи Флайт. Читая, задрал голову, придерживая рукой цилиндр. Потоптался, оглядываясь по сторонам. Махнул тростью в сторону, и тут же к нему подскочила двуколка. Приняв пассажира, умчалась, огласив улицу хлестким звуком кнута. Я отрешилась от грустных мыслей, наблюдая жизнь незнакомого города. Появилось чувство, будто передо мной с экрана большого телевизора транслируется черно-белая хроника старой Европы конца девятнадцатого века.
Смогу ли освоиться в этом новом мире? Найти свое место? Какой смысл думать и загадывать о будущем? Если в настоящем со мной выходит такой финтибобель.
Была подсознательная уверенность, что оберег на груди ведет со мной свою, только ему известную игру. Снять его совсем я не решалась, помня наказ старика. Вернее сказать – боялась. Во-первых, потерять. А во-вторых… теплый металл дарил ощущение дружеской поддержки. С ним даже мое одиночество переживалось не так горько.