Бесчувственные

Гэвин сидел за своим столом, сгорбившись над какой-то писулькой. Он нехотя повернулся к Хэнку и вопросительно, с раздражением во взгляде обратился к лейтенанту.

– Ты чего это своих напарников теряешь?

Гэвину не приходилось объяснять дважды. Коннор отметил, как лицо детектива сменилось с раздражения на злость. На лбу проступила испарина, сердцебиение усилилось.

– Тебе то какое дело, старик? Это ты собираешь всякий хлам, а мне этот мусор не нужен – мешается…

– Вообще-то она ему жизнь спасла, – рядом сидевший полицейский негроидной расы в начале обратился к Хэнку, после чего повернулся к Риду, – ты бы хоть отблагодарил девочку.

– О как! – Хэнк, ощутив сладостную возможность подтрунить над коллегой, выпрямился на стуле, – девчонка тебе, значит, задницу прикрыла, а ты ее в шею гонишь? А ты, оказывается, еще более мерзкий, чем кажешься.

– Иди к черту, Хэнк! Вместо того, чтобы обсуждать чужие дела, стряхнул бы с трусов песок. Этот гребанный участок скоро в песчаный пляж превратиться!

Атмосфера между полицейскими накалилась, но если Гэвин Рид был зол и оскорблен, то Хэнк отчего-то улыбался во все зубы. Этот факт показался Коннору странным. Обычно люди иначе реагируют на подобные оскорбления.

– Не нужна мне эта… бесчувственная дрянь. Лицо кирпичом, ходит везде следом, как гребанный… андроид! Мало нам пластиковых ублюдков, еще и живых подогнали.

Не дождавшись ответа, Рид вскочил со стула и ринулся к выходу. Поравнявшись с девушкой, он даже не замедлил шаг, не то чтобы сказать «Доброе утро». Диод Коннора сменил цвет на желтый. В какой-то момент он почувствовал по отношению Анны странное чувство, похожее на… понимание. Люди всегда сторонились того, чего не понимали, даже если сами это и создали. Он тщательно следил за точностью движений ее кистей, державших катану, и сравнивал эту точность со своими движениями. Он видел ее безэмоциональное лицо и проводил аналогию со своим. Они были похожи по своему функционалу, только род занятий и цвет крови разный.

– Эй, Хопкинс, – Хэнк окликнул ранее встрявшего в разговор коллегу, и тот вновь обернулся к лейтенанту, – а что там случилось-то? Рид прям вне себя.

– Он же два дня назад поймал своего маньяка.

– Ну да, это я знаю. Он же только об этом ходит и трещит по всем углам.

– Да, только девчонка его вовремя прикрыла и сама словила пулю в бедро.

– Ахренеть, ты шутишь? – Хэнк, на минуту ощутив неприятное чувство собственной вины за издевательское мнение о девочке, обернулся к ней. Она продолжала чистить свою катану с методичной точностью, напоминая какую-то сцену из фильма ужасов о серийном психопате-маньяке. Чувство вины тут же улетучилось.

– Маньяка то Рид поймал, но потом отказался с ней работать. Устроил Фаулеру такой цирк… кричит, мол, подошел к ней, чтобы рану закрыть и помочь, а она не то, что от помощи отказалась, но даже мышцей лица не повела. Смотрела на него, как будто сквозь ее бедро только что никакая пуля и не проходила.

Коннор старался слушать офицеров и одновременно следить за ее действиями. Он надеялся найти в ее движениях хоть какую-либо неточность, чтобы избавиться от накатившего чувства схожести с самим собой. Услышав о полученной ране, андроид отвлекся на секунду, чтобы просканировать девушку. Темная ткань на правом бедре слегка пропиталась уже высохшими каплями крови.

– Да ты мне лапшу на уши вешаешь, Хопкинс! – Хэнк воскликнул с таким негодованием, что коллега, разочарованно покачав головой, вернулся к своим делам, – да она не то что ходить, она сидеть бы не могла с простреленным насквозь бедром.

– Лейтенант, – Коннор обратил внимание взволнованного офицера на себя, – ее бедро прострелено. Мои датчики уловили следы проступившей крови на одежде.

Хэнк не ответил, задумчиво вытаращившись на андроида. Коннор решил, что тот ждет от него дальнейших разъяснений, но не успел заговорить: лейтенант несколько раз бросив встревоженный, но заинтригованной взгляд в сторону Анны, медленно встал и побрел к кабинету капитана.

Через десять минут выйдя из кабинета, лейтенант неспешно поинтересовался у андроида:

– Коннор, нам там никуда не надо сегодня?

– Вообще-то, пока вас не было, мне пришло уведомление о возможном появлении девиантов в одном районе. Думаю, нам стоит посмотреть.

– Конечно. Идем.

Катана была идеально начищена. Ее блеск мог ослепить любого в районе одного километра, а запах полироя резко бил в ноздри. Мои руки так же пропахли жидкостью. Возможно, пальцы начнут облезать, но это точно меньшее, что меня волновало. В условиях бесконечного безделья такие вещи отходят на второй план. Мне нужно было занять себя. Вряд ли кто-то в отделе захочет работать со мной, а значит, в ближайшее время Фаулер будет вынужден отправить меня обратно. Конечно, ему настучат по шапке: так неблагоразумно отказываться от «подарка» государства, как считало само государство. Мне же было абсолютно все равно, где я и куда меня направят. Лишь бы не сидеть без дела.

– Эй, ты.

Я медленно подняла голову, услышав знакомый, но малоприятный и скрипучий голос. Старик стоял в паре метров. Его узконосые длинные ботинки и коричневая потертая куртка больше подходили какому-нибудь актеру вестернов, не говоря уже о длинных седых волосах и бороде. Он смотрел на меня с неким пренебрежением.

По виду андроида, смотревшим на своего напарника с таким же недоумением, как и я, мне сразу стало понятно, что тот явно не ожидал от лейтенанта последующего шага.

– Энтони, вроде…

– Анна.

– Да плевать. Поедешь с нами, у нас есть дело, – старик, бросив слова, уже повернулся к выходу. Мой напор его остановил.

– Меня приставили к вам? Когда?

– Только что. Тебе приказ показать? – едко отметил лейтенант.

– Лейтенант, вы уверены в своих действиях? – тихо, но уверенно произнес андроид, - не думаю, что мисс Гойл сможет как-то помочь нашему расследованию.

Моя произнесенная фамилия этим мягким, бархатным голосом отчего-то вызвала во мне желание отказаться от этого сотрудничества. Андроид был слишком реальным для машины, слишком человечным. Настолько идеальным, что мне приходилось с силой отрывать свой взгляд от этого чуда техники. С этого момента мною было решено обращаться только к Хэнку Андерсону.

– Да, уверен. Фаулеру и так изрядно досталось от того, что ты сидишь тут без дела. Идем, нас работа ждет, – лейтенант двинулся к выходу, громко крикнув из-за спины, – только заедем в закусочную, у меня желудок урчит!

Я косо взглянула на андроида. Какого же было мое удивление, заметив ответный взгляд. В его глазах не читалось приветствие, даже скорее какая-то отчужденность. Брови сгустились, глаза посуровели. Он явно не желал моего общества. Что ж, это было взаимным.

========== Эпизод III. Утраченное. Не остывшее ==========

Тихая, неоживленная улица встретила нас прохладой. Лейтенант шел уверенной походкой в сторону парковки, и мы с андроидом следовали за ним. На ментальном уровне я чувствовала исходящую от робота враждебность, и в то же время я ощущала ответную враждебность у себя. Его походка была идеальной: широко расправленные плечи, не слишком длинный, но и не короткий шаг, поднятый вверх подбородок. Он вызывал странное чувство исходящей от него угрозы и вызывал ассоциацию с животным, которое имитирует сходство с добычей, которая вот-вот, очарованная красотой и превосходством, сама поддастся в лапы. Я могла объяснить свой враждебный настрой, но вот враждебность андроида разъяснить не могла. При моем появлении робот пытался наладить дружелюбную связь, а сейчас старательно делает вид, что меня не существует. Удивительное явление.

Хэнк остановился рядом с черным джипом, выуживая из кармана джинс ключи от автомобиля. Машина сияла в свете едва пробивающихся лучей солнца, и я было подумала о комфорте, который будет сопровождать эту поездку. Как только ключи оказались у лейтенанта в руке, он двинулся еще дальше. Обойдя джип, я тут же пожалела о ранней радости в отношении предстоящего комфорта.