Страница 30 из 140
— Как быть с ранеными?! — тут же спросил Амрас, стараясь, чтобы его было слышно сквозь шум, гомон голосов и скрежет.
Старший брат обернулся и снова на миг резанул его горящим взглядом, прожигающим насквозь. Отвернувшись от Тельо и резко потянув поводья, Карантир развернул коня и поскакал на противоположенную сторону круга, пересекая его центр.
— Ты слышал?! — Карантир подлетел к Тьяро, всматривавшемуся в черноту окружавшего их леса. — Только рассветет отходим в крепость!
Тьяро кивнул. Карантир спешился, подошел вплотную к командиру своей разведки и, чеканя слова, спросил:
— Повтори, что ты сказал про Лапсэ?
— Его не было в конюшне вчера ночью, — молвил Тьяро едва слышно.
Снопы красных искр вырвались из зрачков Карантира. Он запрокинул голову, издав страшный рык, и вдруг, выхватив мечи из ножен, бросился во тьму, плотным кольцом смыкавшуюся вокруг их обороны. Тьяро немедля прыгнул за ним.
Все произошло стремительно — зарубив на ходу нескольких оказавшихся ближе всех орков двумя точными движениями сабельных мечей, Карантир быстрыми шагами шел вглубь леса, ища острым зрением других тварей, чтобы расправиться с ними. Треск сучьев и веток под его ногами, с силой втаптывающими в землю все новые трупы орков, встречавшихся на его пути, гулко раздавался в ночном редколесье, мешаясь со свистом рассекаемого мечами воздуха. Внезапно какой-то другой свистящий звук присоединился к свисту стали.
— Мой Лорд!!!
В двух шагах позади себя Морьо услышал крик Тьяро и молча рванулся вперед. Неожиданно тот навалился сзади, схватив Карантира за плечи, и резко потянул его вниз — они оба упали навзничь на замерзшую за ночь корку перемешанной с листвой снежной грязи.
Мгновенно приподнявшись, Карантир повернулся к Тьяро — тот лежал неподвижно, взор его был устремлен куда-то вверх, а ровно посередине лба вошла тонкая черная стрела с белесым оперением.
Согнувшись, феаноринг уткнулся лицом в грудь командира разведки, сминая в сжатых кулаках черный шелк его туники, и зло выругался на кхуздул. Вокруг него, тем временем, уже копошились подошедшие со всех сторон черные твари.
Карантир поднял голову и увидел, что начало светать.
Ни жива, ни мертва от страха перед встреченным ею квендэ, Мирионэль мчалась, подгоняя Лапсэ, в сторону сумеречных лесов, туда, где, она знала, располагался форпост Белега. Только сейчас, во время этой бешеной скачки, к ней вернулась способность размышлять. Она вспомнила, что золотоволосый незнакомец не имел при себе никакой дорожной сумки, никакой лошади, никакой еды, он не поприветствовал ее традиционным для квенди приветствием, не назвал своего имени, не благодарил. Он говорил на языке синдар с заметным акцентом и внешне, насколько она смогла рассмотреть его, не был похож ни на синда, ни на нолдо. Может быть, это был кто-то из лаиквенди или нандор? Но откуда он взялся там, посреди пустоши, в аккуратной и чистой одежде, начищенных сапогах и с волосами, будто только что вымытыми и уложенными?
Будучи в плену почти животного страха от всех этих воспоминаний и размышлений, пробираемая до костей холодным ветром, Мирионэль не заметила, как на их горизонте показался лес. По мере приближения к опушке она смогла рассмотреть его. Это было не привычное ей редколесье, напротив, лес казался непроходимо густым для лошади.
Подъехав вплотную, Мирионэль смогла оценить, насколько он был густым. Казалось невозможным не только проехать на лошади, но и пройти пешему. Ветви деревьев были причудливо изогнуты и так тесно переплетались меж собой, что лишь мелкий юркий зверек вроде ласки, или небольшая птичка, могли пролезть вглубь этой дивной чащи.
Направив уставшего Лапсэ шагом вдоль кромки леса в северном направлении, Мирионэль подумала, что укрепление Белега может стоять и в таком месте, вне чащи, что она сможет увидеть его отсюда, с опушки. Проехав так какое-то время, Мирионэль заметила, что сколько бы она ни ехала вперед, со стороны леса ей видны те же самые изгибы стволов деревьев, что и в начале. Поняв, что бессильна перед чарами Мелиан, она спешилась и решила отдохнуть здесь, устроившись в густых ветвях.
Подойдя к одному из деревьев, Мирионэль коснулась его ствола и тут же отдернула руку — ее словно обожгло неведомо откуда взявшимся жаром. Она посмотрела на свою ладонь — помолвочное колечко Лиса светилось ярко-голубым и изумрудно-зеленым светом на ее пальце, излучая тепло. Подчиняясь наитию, Мирионэль снова положила руку с кольцом на шершавый ствол. Кольцо сияло все ярче, все ослепительнее, постепенно нагреваясь, как вдруг лес преобразился — вместо сплетенных в тугие узлы стволов и корней деревьев, глазам Мирионэль предстали ровные стройные стволы буков и кленов, уходящие в небеса и раскидистые кроны массивных дубов, закрывающие солнечный свет. Посреди этих деревьев, прекрасных своей статью и летней зеленью в конце февраля, она увидела тропу, достаточно широкую, чтобы по ней могли проехать трое едущих рядом всадников.
Не теряя времени, Мирионэль села в седло и направила Лапсэ по открывшейся дороге. В лесу царили сумерки, но было по-летнему тепло. Она не знала, куда ведет открывшаяся ей дорога, но понимала, что уже вступила в заповедные земли подопечных Мелиан.
Еще немного и твари бросились бы всей кучей на Морьо, подбиравшего с земли свои клинки, как протяжный звук неизвестного рога огласил редколесье. Стоявшие вокруг Карантира орки начали падать один за другим, сраженные стрелами. Те, что находились в отдалении, вдруг захлюпали по грязи, задвигались, что-то крича на своем мерзком наречии.
Откуда-то слева на орков обрушивался град стрел. Карантир ринулся обратно к оборонительному кругу и увидел, что с западной стороны к ним стремительно приближаются конные лучники на легких быстрых лошадках, не отягощенных какой-либо броней. Лучники на скаку посылали свои стрелы в направлении черных тварей и отличались поразительной меткостью — орки падали с отвратительным визгом и рыком, корчась в грязи.
Уже подойдя вплотную к их позиции, Карантир увидел бегущего к нему Питьо, у которого на согнутой правой руке белела бинтом и алела красными пятнами повязка.
— Морьо, где же ты был?! — кричал ему Питьо, на его бледном лице была растерянная и счастливая улыбка. — К нам пришла подмога! Видишь?! — он размахивал мечем в левой руке.
Оказавшись рядом с укреплением, неизвестные всадники соскакивали со своих коней и стреляли в спины отступающим в северном направлении оркам. В ближнем бою они дрались метательными кинжалами, подручными средствами из веток деревьев и голыми руками, точнее, ногами, нанося смертельные удары.
Карантир, близнецы и их воины, измотанные двухсуточным бодрствованием и продолжавшимся многие часы боем, все же бились из последних сил бок о бок с нежданными союзниками.
Когда враг был отброшен на достаточное расстояние, и когда стихло хлюпанье орочьих лап по лесной жиже, Карантир замер, обводя взором место сражения. В оставшемся позади круговом укреплении прибывшие на помощь уже кое-как объяснялись на языке синдар с его воинами, склоняясь над ранеными.
Отирая с лица смесь грязи, орочей крови и пота, Морьо оглянулся — к нему приближалась группа всадников. По их виду можно было предположить, что двое ехавших впереди были командирами пришедшего им на помощь отряда.
— Благодарю за поддержку, оказанную мне и моим воинам, — бросил им на ходу феаноринг.
— Ты не должен благодарить нас, — ответил ему сребоволосый всадник в венце из белого металла и светло-сером одеянии.
— Мы соблюдаем соглашения, заключенные между нашими Владыками, — сказал второй воин, одетый в изумрудно-зеленый бархат, на его голове блестел тонкий золотой обруч.
— Мои эльдар позаботятся о ваших раненых, — продолжил синда с серебряными волосами. — Мы снабдим вас всем необходимым, но будет лучше, если ты и твои голодрим останетесь в вашей крепости на Одиноком Холме.
— Мы отступим на Амон-Эреб, — огрызнулся Карантир и, не глядя больше на следовавших за ним всадников синдар, направился к сбившимся в кучу лошадям его войска. Надо было найти вороного и отвезти в крепость тело Тьяро.