Страница 27 из 65
— О да, старый добрый Майкл Джексон отлично подойдет.
В динамиках загремела синтезированная мелодия «Прочь». Кивая головой, я стала подпевать, губка превратилась в импровизированный микрофон. Когда я вымыла стол и стулья, то начала, пританцовывая и раскачивая бедрами, двигаться по автобусу. Нет ничего лучше уборки под хорошую музыку, а я, скажем так, была одержима Майклом Джексоном.
Я уже дошла до игры на воображаемой гитаре под соло Эдди Ван Халена, когда рука на моем плече заставила меня вскрикнуть. Я резко развернулась, выронив губку и моющее средство. Они с грохотом ударились об пол.
Мне широко ухмылялся Джейк.
— Неплохо двигаешься, Ангел, но не могла бы ты это выключить?
Мои щеки вспыхнули.
— Ах да, прости, — пробормотала я, торопливо подбегая к стерео, чтобы выключить его. Я пыталась успокоить свое неровное дыхание, когда в автобусе повисла тишина, и мы с Джейком уставились друг на друга. — Э-э, как себя чувствуешь?
Он вздрогнул и потер голову.
— А ты как думаешь? Я проснулся словно в аду от стучащего в ушах Майкла Джексона.
Когда я хихикнула, он добавил:
— Не говоря уже о том, что я вылез сюда, чтобы наорать на парней, а обнаружил тебя в этом наряде, — он показал на мою кофту и шорты, — трясущую задом. — Он выгнул брови. — Совершенно не вписывается в условия нашего пари, Ангел.
Уперев руку в бок, я выпалила:
— Прости, но во время уборки мне нужна музыка, а что касается вещей, то ты обрыгал мой якобы наименее провокационный наряд.
— Господи, — пробормотал он. Казалось, будто воспоминания о произошедшем вдруг обрушились на Джейка — он вздрогнул и прислонился к стойке. Взгляд его усталых глаз встретился с моим. Он провел ладонями по лицу и нахмурил брови, почувствовав засохшие пятна рвоты. — Блин, я так набрался.
— Все нормально. Присядь.
Включился на полную мощность мой инстинкт заботливости, так что я подтолкнула Джейка к одному из кресел. Достав из ящика чистую тряпку, я намочила ее теплой водой, а в это время гнала прочь мысли о том, о какой части нашего разговора он больше всего сожалеет: о желании трахнуть меня или желании нравиться мне.
Я сполоснула тряпку и передала ее Джейку.
— Не могла бы ты это сделать, а то у меня нет зеркала? — Я одарила его скептическим взглядом, а он рассмеялся. — Я не пытаюсь приставать, Ангел. — Он показал мне свою слегка дрожащую руку. — Я не очень-то доверяю себе идти в ванную.
— Тогда ладно, — пробормотала я и начала мыть его лицо.
Он закрыл глаза и вздохнул.
— Блин, как же приятно. — Я запрокинула его голову назад и потерла подбородок. Приоткрыв один глаз, он спросил: — Почему ты все время заботишься обо мне?
— Потому что ты все время попадаешь в неприятности, — возразила я.
— Знаю, — пробормотал он. На его лице отразилась печаль. — Наверно, ты мазохистка.
— А?
— Ну, та, которая любит боль.
— И к чему ты это сказал?
— К тому что, несмотря на то, что я веду себя как полной засранец, ты все равно мила со мной и по-прежнему хочешь мне помочь.
— Ты не всегда... — я сморщила нос, прежде чем ответить: — засранец.
Джейк несмело улыбнулся.
— По большей части, да. Особенно с тобой. И я очень сожалею об этом. Правда.
Услышав его извинение, пока вытирала ему лицо, я застыла. Определенно, этих слов я от него не ожидала, а когда поискала его глаза, в них читалась искренность.
— Спасибо, я это ценю.
Вокруг нас повисло молчание, пока Джейк не откашлялся.
— После всего ты, правда, не считаешь меня полным придурком?
Я засмеялась.
— Ну, не все время. Сегодня днем ты был огромным придурком. — Заметив его гримасу, я добавила: — Но при этом ты позволил мне мельком увидеть парня, прячущегося глубоко внутри. А еще у тебя есть подкупающие качества. — Я оставила его, чтобы еще раз сполоснуть тряпку. — И я не знаю, каково это быть мазохисткой. Но знаю, как пытаться быть хорошим человеком, которым меня воспитали родители.
Мука в его глазах сменилась весельем.
— Ах, да, якобы хорошая девочка с золотым сердцем, но со ртом сапожника.
От его собирательного образа я не смогла сдержать смеха.
— Ага, очень точно. Но я же не пью и не сплю со всеми подряд. У меня должен быть хоть один порок, так что «грязный рот», видимо, он и есть.
Я провела тряпкой по его груди, стирая рвоту с украшающих его кожу замысловатых татуировок.
— Так много татуировок, — прошептала я.
— Тебе они не нравятся?
— Нет, наоборот. У моих братьев тоже есть. На самом деле, я и сама думала сделать себе одну.
Джейк взвыл от смеха.
— Ты же не серьезно, да?
— Вообще-то серьезно, — фыркнула я, шлепнув его тряпкой по руке.
— Ох, Ангел, как бы мне хотелось это увидеть.
— Тогда ладно. Может, ты сможешь отвести меня за татуировкой.
В его голубых глазах мелькнул озорной блеск.
— Хочешь заключить со мной еще одно пари?
— Может быть.
Он медленно покачал головой.
— Я так не думаю, детка. Если ты вернешься к своим братьям вся разрисованная, они надерут мне задницу.
Я закатила глаза.
— Не приплетай сюда моих братьев.
Джейк вскинул руки.
— Ладно, ладно. Я отведу тебя за татуировкой.
У меня округлились глаза.
— Правда? — взвизгнула я.
Он поморщился и закрыл уши.
— Господи, убавь громкость. — Когда я взглянула на него, он ухмыльнулся. — Да, правда. Адам — единственный парень, кому я доверю твою нежную кожу. Но тебе лучше не выеживаться на меня.
Я поняла, что он ожидал от меня какой-то реакции, потому что использовал слово, которое я ненавидела. Но я сохраняла спокойный вид.
— Чудно. — А потом снова продолжила его умывать.
Но стоило мне коснуться пояса его джинсов, как он схватил меня за руку.
— Здесь я справлюсь сам. — Он подмигнул мне. — Ты слишком близка к тому, чтобы нарушить мой покой, Ангел.
— Ох, э-э, прости, — ответила я. В попытке скрыть свое смущение я развернулась и прошла на кухню. Пока я пыталась занять себя уборкой чистых тарелок, Джейк поднялся с кресла.
— Мне, наверно, надо по-быстрому принять душ.
— Хорошо.
Он протянул мне тряпку, и на его лице промелькнуло робкое выражение.
— Когда я выйду, ты сможешь приготовить мне тот чили, что делала парням?
— А ты уверен, что твой желудок это выдержит?
— О, да, обычно после того, как меня вырвет, мне лучше несколько часов поголодать.
— Фу, — пробормотала я.
Он усмехнулся.
— Прости. Но это правда.
— Хорошо. Иди в душ, а я приготовлю тебе ужин.
— Спасибо, Ангел, — ответил он, а потом притянул меня к себе в сдержанном объятии. Он поцеловал меня в макушку, и я попыталась сдержать дрожь от накрывшего все мое тело возбуждения. У меня потрясенно открылся рот, когда он протопал в ванную и закрыл за собой дверь.
— Чудеса в решете, — пробормотала я себе под нос, а потом взялась греть Джейку ужин.
Я обернулась на звук открывающейся двери в ванную. Там стоял Джейк в обернутом вокруг талии крошечном полотенце, с его тела капала вода. Он опустил взгляд на свой оголенный торс.
— Прости. Мой опьянелый мозг забыл взять с собой одежду.
— Э-э, да нет, все в порядке. Я тут тебе чили разогреваю. Он будет готов, как только ты оденешься.
— Отлично.
Даже при том, что не должна, я стояла и пялилась на него, пока он шел по проходу в спальню. Трепетание сердца и порхающие бабочки в животе дали мне понять, что у меня серьезные проблемы.
Я решила переключиться и стала накрывать для Джейка стол. Он появился несколько минут спустя в футболке, которая была слишком ему мала, поскольку подчеркивала каждую рельефную мышцу, и малюсеньких трусах-боксерах.
Застыв на месте, я смотрела на него, как на видение. Его волосы были по-прежнему влажные, и несколько капель блестели на лице. Когда он поймал меня за этим занятием, к моим щекам прилил жар.
— Ты меня пожирала глазами, Ангел?