Страница 8 из 10
16. Я думаю, что ясно дал понять, какие есть виды дел, и как они подразделяются. Теперь следует показать надлежащие способы и средства их рассмотрения, начав с того, что обе стороны в деле должны определить точку, к которой следует сводить каждый аспект всей речи.
Сразу же после выяснения вида дела, мы должны искать оправдательные причины. Именно то, что определяет поведение, и содержит в себе защиту. Итак, Орест (будем для ясности придерживаться этого конкретного дела) признается, что он убил свою мать. Если он не выдвинул оправдательную причину деяния – он загубил свою защиту. Поэтому он выдвигает одну [причину]; если бы ее не было, не было бы и поступка. «Потому что она, – говорит он, – убила моего отца». Таким образом, как я показал, оправдательная причина есть то, что включается в защиту; без нее нет ровным счетом ни малейшего сомнения, что не найдется ничего, что отсрочило бы приговор.
Найдя причину, пригодную для оправдания, мы должны искать главный довод обвинения, то есть то, что содержит обвинение и представлено в оппозиции к оправдательной причине защиты, которую я обсуждал выше. Он будет установлен следующим образом: когда Орест использует оправдательную причину: «Я имел право убить мою мать, потому что она убила моего отца», обвинитель прибегнет к главному доводу: «Да, но не твоей рукой она должна была быть убита или подвергнута наказанию без суда».
Из оправдательной причины защиты и главного довода обвинения должна возникнуть проблема определения того, что мы называем предметом судебного разбирательства, а греки – krinomenon. Он будет установлен из соединения главного довода обвинения и оправдательной причины ответчика следующим образом: когда Орест говорит, что он убил свою мать, чтобы отомстить за своего отца, справедливо ли, чтобы Клитемнестра была убита своим сыном без суда? Итак, это – правильный метод поиска предмета судебного разбирательства. После того как предмет разбирательства найден, каждый аспект всей речи должен работать на него.
17. Предметы разбирательства находятся по этому методу во всех видах дела и их разновидностях, за исключением толковательного. Здесь оправдательная причина деяния не ставится под вопрос, ибо деяние отрицается, как и главный довод обвинения, ибо оправдательная причина не была выдвинута. Поэтому предмет судебного разбирательства устанавливается из обвинения и отрицания следующим образом. Обвинение: «Ты убил Аякса». Отрицание: «Я этого не делал». Предмет разбирательства: он убил его? Каждый аспект обоих выступлений должен быть, как я уже говорил выше, направлен к этому предмету разбирательства. Если существует несколько видов дел или их разновидностей в одном деле, также будет несколько предметов судебного разбирательства, но все они также будут определяться подобным методом.
Я приложил большие усилия, чтобы обсудить кратко и ясно вопросы, которые должны были быть рассмотрены до этого момента. Теперь, так как эта книга достигла достаточного объема, будет удобнее поочередно излагать прочие вопросы во второй книге, чтобы большое количество материала не утомляло тебя и не притупляло твое внимание. Если я пересылаю эти материалы слишком медленно для твоего стремления [к знанию], тебе придется приписать это значимости предмета, а также моей потребности в других занятиях. И все же мне следует поторопиться и до конца компенсировать усердием время, потраченное на свои дела, чтобы этим даром, в знак твоей вежливости по отношению ко мне и моего собственного интереса к тебе, я смог в большей степени удовлетворить твое желание.
Книга II
1. В предыдущей книге, Геренний, я кратко рассказал о делах, в которых оратор должен разбираться, а также изложил его обязанности, которые с этим сопряжены, и средства, которые могут облегчить исполнение этих обязанностей. Но так как было невозможно рассмотреть все вопросы сразу, я стану в первую очередь обсуждать наиболее важные из них, чтобы остальные оказались более легкими для твоего понимания, следовательно, я решил остановиться на тех, которые являются самыми трудными.
Делам соответствуют три вида [речей]: показательные, совещательные и судебные. Наиболее сложными являются судебные; вот почему их рассмотрением заканчивается первая книга. Из пяти обязанностей оратора [умение производить] изобретение [речи] является самым важным и самым трудным. Данный вопрос мы изложим в этой книге; мелкие аспекты будут перенесены в третью книгу.
В первой книге я взялся обсуждать шесть частей, из которых состоит речь. В предыдущей книге я толковал о введении, повествовании (изложении фактов) и разделении не более пространно, чем это было необходимо, и с не меньшей ясностью, чем, как я полагал, ты желал; далее будут взаимосвязано излагаться доказательство и опровержение. Поэтому я рассмотрел различные виды существа дела и их разновидности и в то же время показал, как они определяются в данном деле. Затем я объяснил, как правильно находится предмет судебного разбирательства; мы убедились, что каждый аспект всей речи должен работать на него. После этого я заметил, что существуют множество дел, к которым установленный порядок не применим.
2. Остается, как мне кажется, показать, каким образом можно приспособить средства изобретения к каждому виду дела или к их разновидностям, а также какие из технических[28] аргументов (которые греки называют ἐπιχειρήματα[29]) следует использовать, а каких – избегать; оба этих отдела принадлежат доказательству и опровержению. Затем, наконец, будет раскрыто, какое заключение следует использовать в речи; заключение [как] было [указано] – последнее из шести частей, слагающих речь.
Итак, сначала я рассмотрю, как следует вести дела, представляющие каждый из видов существа дела, и, конечно, уделю первоочередное внимание тому виду, который является наиболее важным и наиболее трудным.
В случае толковательного дела[30] изложение фактов обвинителем должно содержать перемежающиеся и разбросанные [по тексту] материалы, разжигающие подозрения к подсудимому, чтобы ни об одном действии, ни об одном слове, ни о появлении или уходе, короче, чтобы ни об одном его поступке нельзя было бы не подумать, что тут дело нечисто. Изложение фактов защитником должно быть простым и ясным, а также ослабляющим подозрения.
Процедура толковательного дела включает шесть частей: [преступление] вероятно (probabile), сопоставление (conlatio) [выгод], признаки [преступления] (signum), наглядное доказательство [вины] (argumentum), последующее поведение [подсудимого] (consecutio) и подтверждение [вины] (approbatio). Поясню смысл каждого из этих терминов.
Вероятность преступления устанавливается доказательством, что оно было выгодно подсудимому, и что он никогда не воздерживался от такого рода бесславных дел. Эта часть состоит из [раскрытия] побудительной причины и [образа] жизни.
Побудительной причиной является то, что привело подсудимого к совершению преступления, надежда ли получить выгоду или устранить затруднения. Вопросом здесь является, какую выгоду он стремился получить от преступления – честь, деньги или власть? Возможно, он надеялся удовлетворить некую страсть – любовь или непреодолимое влечение? Или же он пытался уклониться от неприятности – вражды, бесчестья, страдания или кары?
3. Если в деле усматривается надежда [подсудимого] на получение выгоды, обвинитель будет разоблачать страсть своего оппонента; в случае уклонения от неприятностей, он будет преувеличивать страх подсудимого. Защитник, со своей стороны, будет, если это возможно, отрицать, что существует побудительная причина, или, по крайней мере, будет решительно умалять ее значение; затем он скажет, что несправедливо ставить под подозрение в совершении преступления каждого, кто извлек какую-то пользу из действия.
28
По Аристотелю, техническими доказательствами называются те, которые исходят от самой речи, в противоположность нетехническим, добываемым, например, пыткой.
29
Эпихейрема (от др. – греч. ἐπιχείρημα – довод, аргумент) – сокращенный силлогизм, в котором обе посылки представляют собой энтимемы. Энтимемой в свою очередь называется силлогизм с выпущенной большей или меньшей посылкой.
30
См. I: 11.