Страница 81 из 83
Движения стали длиннее, задевая поясницу и разгоняя по венам кровь. Я пискнула и зажмурилась, когда пальцы проследовали по ягодицам и ногам, затем обратно, все глубже и глубже проникая на внутреннюю поверхность бедра. Я заскулила, когда пальцы стали вибрировать, вызывая внутри моего тела адреналиновый бум. Жар стал невыносимым, на лбу выступил пот. Я больше не могла сдержать дыхания.
- Это не тот массаж, на который я рассчитывала, - попыталась вякнуть я, когда до меня дошло, что этот засранец не шутил, отпуская двусмысленности, и всерьез вознамерился применить на работе эротический массаж! Это же ни в какие ворота…
- Заткнись, Свон, - приказал Эдвард и так хлестко провел ладонью от промежности к пояснице, словно пальцы были смазаны горячим наркотическим веществом. Я взвыла и задрожала, зависнув в секунде от экстаза и потеряв остатки разума. Теперь я могла только задыхаться, вцепившись в бортики стола. – Еще полторы минуты, и ты свободна…
Меня подмывало взглянуть на часы, но я была слишком занята, стараясь сохранить хоть какой-нибудь контроль. О том, чтобы прервать «сеанс», уже не шло и речи – если Эдвард остановится, я умру. Но я пыталась хотя бы не кричать, глуша стоны в пахнувшую больничным мылом простыню.
Щелчок креплений специализированного массажного стола – и половина моего тела опустилась вниз, теперь я беспомощно «висела» на краю, открывая вид на свой голый зад. Когда Эдвард успел снять с меня трусики, я не заметила, зато его пальцам теперь стало намного легче находить нужные точки воздействия. Все мое тело напряженно дрожало, из горла вылетали рваные звуки, а перед глазами танцевали черные пятна. Мир стал сюрреалистическим искаженным полотном, из мозга стерлись все воспоминания о работе.
Я бы уже могла кончить раза два или три, но Эдвард намеренно подводил меня к вершине медленно, выполняя обещание. Я могла лишь пищать, стонать и умолять – но все это были звуки, вырывавшиеся неосознанно.
К волшебным пальцами присоединился горячий язык, и жар внутри меня стал совершенно невыносимым. Я задышала натужно и громко, балансируя на самом краю. А затем перешагнула его, срываясь в самую сладкую пропасть из всех возможных. В момент наивысшей точки твердая плоть коснулась моей промежности, входя наполовину и стимулируя вход, и наслаждение стало более полноценным, пульсируя в каждой клетке моего дрожащего тела.
- Глубже, - взмолилась я, мечтая о большем, но Эдвард и не подумал послушаться. Пара движений руками на плечах, призывающих расслабиться, и я почувствовала себя глиной, равномерно размазанной по массажному столу. В этот момент песочные часы с тихим шумом закончили бег – время вышло.
- Черт, - дезориентировано промямлила я, когда Эдвард покинул мое лоно… хм, неудовлетворенным? Ничего такого я не слышала, и он часто дышал, но вслед за этим раздался звук застегиваемой молнии и звяканье ремня. С трудом я повернула голову вбок, чтобы посмотреть.
Эдвард помог мне подняться – я слегка покачивалась, даже в сидячем положении. Поняв, что вменяемости от меня не добьется, мужчина помог мне просунуть руки в рукава и сам застегнул все пуговки на блузке. Нашел трусики и натянул сверху юбку. Я наблюдала за ним отстраненно и бездумно, находясь в эйфорической легкомысленности…
- А как же ты? – изумилась я, поняв, что продолжения не будет и мне пора бы уже идти – обед подошел к концу.
- Проработку глубоких зон назначим на следующий сеанс, доктор Свон, - продолжил Эдвард затеянную нами игру, причем актер из него получался куда лучше меня – выглядел Эдвард вполне серьезно. Со стороны никто бы не догадался! Так официально. – Вы сможете заглянуть ко мне завтра в это же время?
Я мотнула головой, плохо соображая, и, покачиваясь, медленно пошла к гостеприимно распахнутой двери. На лице Каллена расцвела обычная благодушная улыбка – и только в глубине ярко-зеленых глаз горел триумф победителя, который я давно научилась различать.
- Если тебя не уволят, - хотела бы я вложить в интонацию как можно больше яда, но получилось неуверенно, жалко и вяло. Мой голос сочился удовлетворением, а не злобой, с которой я пришла в этот кабинет. Этот подлец до сих пор вьет из меня веревки!
- Ты и про универ так говорила, - напомнил Эдвард с самодовольным смешком.
- Ведешь себя как ребенок, - с легким раздражением бросила я, шагая мимо.
- А ты – как сноб? – непрошибаемо ухмыльнулся он.
Я красноречиво взглянула на него, но обещание убийства не произвело абсолютно никакого эффекта.
- А по-моему, мы друг друга отлично дополняем, - наклонился Эдвард к моему уху, намеренно соблазняя горячим шепотом и сбивая закипающую спесь. – Кем бы ты стала без меня, доктор Свон? Женщиной, принесшей личные потребности в жертву работе? Не умеющей расслабляться трудоголичкой?
- Да ты!.. – начала было я.
- Тсс, - Эдвард легонько, но действенно шлепнул меня по заднице, заставляя заткнуться и легонько подталкивая к выходу. – И я, - признал он, предвосхитив мой вопрос. – Я тоже был бы никем без тебя.
Я хотела сказать что-то еще, но заметила маленького пациента, уже поджидающего в коридоре с листом назначений в руках, и прикусила болтливый язык.
- Мистер Роджерс, - по-взрослому обратился к ребенку Эдвард, и тот, вмиг преисполнившись важности и самоуважения, охотно кивнул. – Одну минутку, я подготовлю кабинет.
Фыркнув, я отправилась прочь – все еще покачиваясь на желеобразных ногах.
Остаток дня я провела как в тумане – боже, надеюсь, я ставила правильные диагнозы и делала адекватные назначения! Лишь часа через три мне удалось достаточно восстановить внутреннее равновесие. Пальцы Эдварда будто бы отпечатались на всем моем теле, оставив воспоминания о том, как сильно я умею гореть в его руках.
А еще меня сжигала первобытная ревность. Особенно когда я вновь и вновь выслушивала повторяющиеся сплетни о молодом ортопеде, обрастающие все менее красочными и более откровенными подробностями его таланта.
- Если он будет делать массаж медперсоналу, а не пациентам, его уволят меньше чем за неделю, - процедила я себе под нос, не выдержав очередного подслушанного разговора молодых (и не очень) восторженных девиц.
- Этого не произойдет, - рассмеялась та, что постарше. И, забавляясь, добавила: - Пока зав отделением – женщина.
Я была рада, что рабочий день Эдварда заканчивался раньше моего – хоть вечером я могла перевести дух и не бояться встретить зеленоглазого красавца на этаже больницы. Остаток рабочего дня прошел более-менее спокойно.
Меня одолевали мысли, пока я ехала домой. Я была в ярости, ненавидела Эдварда всей душой за то, что он ослушался моей слезной просьбы работать отдельно. С другой стороны, разве это получилось так уж плохо? Признай же, Свон: это было великолепно! Неправильно и запретно, и из-за этого особенно хорошо. Будто мы снова те влюбленные одержимые друг другом подростки, оказавшиеся в одной палатке и вступившие в горячую сладкую связь. Кто из женщин может похвастаться такой силой страсти спустя девять лет знакомства?
Дом на окраине Сан-Франциско, с видом на море, стоил баснословно дорого, и все же он был мой. Наш. Вообще-то он принадлежал Эсми: они с Карлайлом любили приезжать сюда во время отпусков. Но теперь он был записан на их чудесную семилетнюю внучку, обожающую место, в котором она родилась.
Звонкий голосок Ренесми было слышно еще с подъездной аллеи. Она хохотала, счастливая в своем беззаботном детстве, только начинающая вступать во «взрослую» - школьную - жизнь. Отперев дверь ключом, я втянула носом аромат ванили и слегка подгоревшей выпечки, и опять услышала заливистый смех, теперь не только девчачий, но и мужской.
- Дети, мать дома! – крикнула я на случай, если домочадцы пропустили мое усталое появление.
- Мамочка! - Топот маленьких ног и радостный визг были для меня самыми замечательными звуками на свете. Семилетняя Несси выскочила из кухни и с разбегу повисла у меня на шее: рыжеватые волнистые волосы и ярчайшие зеленые глаза, как у отца, покорили уже не одно сердце, а в будущем могли стать грозным оружием в завоевании противоположного пола.