Точка соприкосновения

Сказать, что улыбка Эдварда была довольной – это ничего не сказать! Что такого веселого он находил в моих горестных страданиях?

- Твоя власть надо мной вечна и нерушима – можешь не сомневаться, - прошептал он, прижимая меня к стене и медленно целуя возле уха, не давая и шанса остаться обиженной или сердитой. Невольно я закрыла глаза, ощущая на коже восхитительное движение горячих губ. – Не волнуйся, Свон, равных тебе женщин на этой планете нет!

- Ты этого не узнаешь, пока не проверишь, – упрямо гнула я свое, не желая становиться брошенной надоевшей женой, страдающей от последствий адюльтера любимого мужа и ненавидящей и его, и себя за выбор неверного спутника жизни. Старые привычки. Я все еще испытывала иррациональный страх, даже спустя восемь лет счастливой совместной жизни не верила, что все складывается более чем удачно. Отказывалась погрузиться в омут разделенной любви с головой, удерживая тонкую, но реально существующую дистанцию – этакий внутренний щит на случай, если Эдвард решит предать меня.

- А кто сказал, что я не проверял?

Даже последовавший за фразой смех, говоривший в пользу шутки и откровенной провокации, не мог сдержать вспыхнувшей в ответ ярости. Зашипев точно змея, я ударила Эдварда ладонями в плечи, желая оттолкнуть, но добилась ровно противоположного эффекта: оказалась в более крепких объятиях заливисто смеющегося мужчины.

- Если ты сделаешь меня своим интерном, то у тебя появится прямая возможность контролировать меня, - нахально заявил он, щекотно целуя мою шею. – И у нас будет законный повод чаще видеться в моем массажном кабинете…

- Забудь, Каллен, - сопротивлялась я. – Жена не может быть куратором мужа.

- Никто не узнает, - подвигал он бровями. – Ты же оставила свою девичью фамилию, так что никто не догадается. Можем шалить.

- То, что в резюме не указывается имя и фамилия супруга, не значит, что можно нарушать закон! Я дочь полицейского, не забыл? – строго напомнила я, не поддаваясь коварной магии смеющихся изумрудов. – Рано или поздно правда всплывет наружу, и ты знаешь, тогда нас обоих могут уволить за обман.

- А жаль, - похихикал он, целуя меня в напряженные губы. – Это пошло бы нам обоим на пользу, внесло бы, так сказать, в наши отношения свежую струю… Что ж, тогда придется тебе отныне мучиться от ревности. Тоже своего рода развлечение, - проказничал он, издеваясь над моим сломанным гневом. Я задыхалась, вот-вот готовая в очередной раз сдаться перед сладким напором любимого.

- Ненавижу тебя, - пробормотала я прежде, чем ответить и углубить восхитительный поцелуй.

- Я тоже тебя люблю, - не остался в долгу он, прижимая меня к стене твердым и внушительным пахом.

Я опустила руку вниз, сдвинув фартук в сторону и медленно расстегивая пуговицы рубашки, проводя пальцами по подрагивающим мышцам, особое внимание уделяя обожаемому маленькому шраму на левом боку – доказательству мужества возлюбленного мужчины.

Он тяжело задышал, когда мои осторожные касания достигли начинающихся под пупком волосков, и я ухмыльнулась, удовлетворенная неизменно сильной реакцией.

- С меня сегодня должок, - оттаяла, наконец, я и, флиртуя, дернула мужа за ремень к себе, заставив удивленно и возбужденно хмыкнуть. Мысли закрутились вокруг вариантов, а не сделать ли этого прямо сейчас, затащив Эдварда в ванную, или все-таки подождать, когда Ренесми уснет. Я, в отличие от мужа, не обладала терпением подобно тому, которое он сегодня проявил в массажном кабинете.

Зеленые глаза, наблюдающие за всеми моими действиями с голодным интересом, потемнели, а зрачки чуть-чуть расширились.

- И как теперь прикажешь дожидаться обещанного? – горячо прошептал он, криво улыбнувшись одной стороной рта.

- Так же, как и мне дожидаться завтрашнего сеанса с проработкой глубоких зон, - парировала я, проказливо ухмыляясь – этому я научилась у своего развратного и не в меру самоуверенного мужчины.

Эдвард хохотнул, слишком уж довольный собой.

- По-моему, тебе нравится надо мной издеваться, - пожурила я, качнув головой в возмущении – теперь уже притворном.

- По-моему, тебе нравится, когда я это делаю, - не остался Эдвард в долгу.

- А еще тебе нравится смотреть, как я бешусь, и ты постоянно и намеренно выводишь меня из себя, - заметила я иронично, - чтобы потом в сотый раз доказать, какой ты непревзойденный самец.

Смех Эдварда был тихим, но удовлетворенным и заразительным, невольно заставив меня улыбнуться. Муж медленно наклонился к моему уху, одновременно за ягодицы прижав меня к твердой выпуклости на джинсах:

- Ты даже не представляешь, как сильно мне это нравится, - признался без тени смущения он и добавил, понизив голос, - миссис Каллен.

- Я - Свон, - напомнила я самодовольно, гордясь своей фамилией и не собираясь ее менять. Я знала, что Эдварда слегка задевала моя самодостаточность, но старая фамилия была чем-то вроде «подушки безопасности» для моего чувства собственного достоинства. Последним бастионом, еще не павшим к ногам красивого и удачливого мужчины. Пока ему есть, за что бороться – он будет любить меня.

- Потому и приходится снова и снова покорять этот Эверест: чтоб не забывала, чья ты жена, - ревниво проговорил он и вновь очаровательно приподнял один уголок рта. – К тому же, согласись, кисуля – это было весело!

- Ну, хватит уже целоваться, как маленькие, кексы сгорят! – восклицание Несси вернуло нас с небес на землю.

Я, испуганно дыша, отдернула руки от мужских джинсов и посмотрела на дочь, о которой умудрилась забыть, Эдвард же резко развернулся к ней спиной и оперся рукой на стену. Я рассмеялась над «проблемой», которую таким образом он спрятал от детских глаз, но успела заметить весьма довольное выражение лица, и то, как он многообещающе облизнулся.

Да уж, это будет весьма горячая ординатура, - подумала я, покачивая головой и представляя, с ужасом и предвкушением, сколько страсти и будоражащей кровь запретности внесет в нашу семейную жизнь новое опасное приключение.

- Иду, малышка, - улыбнулась я дочери, а мужу добавила шепотом, легонько и незаметно шлепнув его по заднице: - Что ж, пускай будет весело, Каллен!