Страница 29 из 49
Объявлено, что Ставка занята войсками Крыленки и что Духонин убит; вот же и «нам надоела кровь»!
22 ноября. Ввиду невозможности выбраться на юг без какого-нибудь официального документа отправился на эвакуационный пункт и получил разрешение на отправку на Кавказ для лечения. Арестованы военный министр Маниковский и начальник Генерального штаба Марушевский и увезены в Смольный; за что арестованы – неизвестно. Крыленко в газетах изливает свое негодование по поводу убийства Духонина и пытается умыть руки. Конечно, физический убийца не товарищ Абрам, а те солдаты, которые разорвали на куски последнего Верховного главнокомандующего русской армии и которые были натравлены на погибшего теми обвинениями, которые возвели на него Крыленко и Кº. На фронте во исполнение декрета народных комиссаров о выборном начальстве идет выбор начальников; Петроград наполняется толпами низверженных командиров всех рангов – эти еще счастливые, ибо им разрешили уехать; куда хуже положение тех, которые силой оставлены на фронте и разжалованы на должности кашеваров, конюхов и тому подобное и погружены в невероятнейшую атмосферу брани и насилий.
23 ноября. На мирные предложения большевиков немцы ответили с гордым снисхождением и заявили, что согласны на сепаратный мир при условии полнейшей покорности с нашей стороны, они великолепно учитывают наше положение, знают, что мы воевать не можем, и сдерут с присланных ими на управление Россией товарищей сколько им захочется.
Большевики сконфуженно молчат; они не так еще окрепли, чтобы воочию показать наложенные на их сердца, совесть и воровские руки немецкие клейма. Те обрывки донесений о мирных переговорах, которые им пришлось опубликовать, дают достаточную картину унижений, которые испытывают их представители, ведущие эти переговоры (вернее сказать, должны испытывать).
24 ноября. Свидетельствовался на распределительном пункте, пока еще старым порядком без товарищей и комиссаров. Свидетельствовалось семьдесят человек, и с ними управились в два часа; в общем, одна комедия и отличный путь для уклонения от службы разных симулянтов и шкурников. Много приходилось ранее слышать о наших эвакуационных нравах и порядках, но я никогда не думал, что всё это может делаться столь откровенно и бесцеремонно.
Выпущен декрет, коим упраздняются Сенат, все суды и мировые судьи, – еще новая подачка всем тем, у кого остались счеты с этими неприятными для свободных товарищей учреждениями.
За эти дни испытал стояние в разных продовольственных хвостах; какое это должно быть мучение для людей одиноких, старых, слабых, занятых службой или работой. Перешли на дачу хлеба по 3/8 фунта в день, причем половина состоит из соломы; солома эта с непривычки ранит горло, и я принял эти раны за заболевание ангиной. Когда удается купить картофель, то перепекаем наши дачи хлеба в немецкий К. К. брод[30].
Цены растут не по дням, а по часам; у кого есть деньги, тот может всё покупать у товарищей солдат, добывающих себе всё в большом избытке при помощи угрозы разными колющими и стреляющими инструментами.
25 ноября. С ночи и весь день толпы черни, солдат, матросов и набравшейся в Петроград хулиганщины громили винные погреба Зимнего дворца; шла перестрелка, трещали пулеметы, временами доносилось пьяное ура.
Народные комиссары оказались не в силах справиться с бандами товарищей, решившихся поживиться запасами царских погребов.
26 ноября. Осчастливлены декретом, отменяющим права собственности на дома, которые переходят во власть местных советов.
Вернулась с фронта мирная депутация; предложения немецкого командования держатся в строгом секрете; на ушко в Главном управлении сообщили, что они настолько позорны и унизительны, что даже большевики стесняются их опубликовать, боясь, что остатки национального стыда еще не успели окончательно заглохнуть.
В большевистских верхах очередной скандал: начальник штаба верхопрапа товарищ Шнеур оказался бывшим агентом одного из охранных отделений; в этом нет ничего удивительного, ибо 90% таких агентов представляли из себя самых отборных мерзавцев, за деньги готовых на что угодно и химически чистых от всяких убеждений и принципов; люди они бывалые, смелые, и тем, кто избежал регистрации, предстоит большое плавание в большевистских морях; они это хорошо сознают, что и объясняет, почему и в марте, и в октябре так старательно уничтожались архивы охранок и сыскных отделений: многим крупным шишкам революции надо было уничтожать следы своих близких и платных отношений с этими малопочтенными с революционной точки зрения учреждениями.
27 ноября. Большевики продолжают привлекать к себе расположение и поддержку всех низов решительностью своей расправы с правами верхов и стремительностью раздачи низам разных благ; они сумели даже расколоть крестьянство на его общем съезде. Среди офицеров ходят слухи, что на юге началось антибольшевистское восстание и что казаки и хохлы поднимаются против петроградских большевиков.
28 ноября. После первого периода ошаления от захвата власти большевиками начинается какая-то реакция против совершившегося, но, к сожалению, только на почве болтологии; на улицах устраивают манифестации в пользу Учредительного собрания, в котором видят единственное спасение от власти комиссаров. Много речей, но разве в речах сила? Ведь если за собранием будут стоять только слова, резолюции и вздохи, то, если оно не будет большевистским, оно не проживет и часа – комиссарская решительность тому порукой.
29 ноября. Говорят, что вчера собралось что-то вроде Учредительного собрания: сошлись, открылись и закрылись. Завтра ожидается декрет об уничтожении чинов и орденов; низы и чернь рукоплещут этому событию, видя в том великую победу. Не рано ли радуешься, многоликая, безголовая, гулливая, бурливая и глупая толпа? Не придет ли время, когда начнешь стонать и жалеть о прошлом?
30 ноября. Становится несомненным, что юг России восстал против Петрограда; большевикам сейчас это кстати, так как дает им богатый материал, чтобы пугать товарищей грозным призраком надвигающейся контрреволюции, которая только и идет за тем, чтобы отнять у них то, чем большевики набили их рты, животы, карманы.
Всякому ясно, что большинство населения не на стороне большевизма; но ясно также, что большевикам дали столько времени, чтобы овладеть симпатиями масс, что с ними теперь уже не справиться в столичных, набитых товарищами, и фронтовых районах, где всё антибольшевистское приравнивается немедленно к самой черной контрреволюции.
Говорят, что против Дона двинут Черноморский флот и направлены какие-то надежные части 5-й армии. Замерла война на немецком фронте; загорается на новом, и загорается надолго, ибо большевики власти не отдадут, а значительная часть с их главенством не помирится.
Вся надежда теперь на казаков и украинцев; туда даже, по частным сведениям, спасаются с фронта офицеры, старые солдаты, часть служебной интеллигенции. Всё дело теперь в разумных и талантливых вождях, которые отбросят гадости и старого, и нового порядков и сумеют овладеть искренним доверием всей страны; тогда наш полет в глубины анархии и пугачевщины XX века может быть скоро остановлен. Я не знаю совершенно Каледина, но говорят, что он может быть таким вождем.
1 декабря. По городу все время идет редкая перестрелка; товарищи ходят толпами или разъезжают на автомобилях и громят оставшиеся частные винные склады и погреба; на улицах масса пьяных и идет открытая продажа награбленных редких вин.
В Бресте застрелился Скалой, принужденный комиссарами отправиться туда в качестве председателя комиссии по заключению перемирия. Трудно себе представить, что пришлось ему пережить на своем скорбном крестном пути.
30
Kaiser und Konig Brot – Императорский и королевский хлеб, выпекавшийся с картофелем.