Страница 10 из 13
Женщина также не должна вертеть на пальцах локон своих волос, теребить свои сережки. Не должна она терзать также и пряжки своего пояса, и своей брошки, и своих колец.
Я знаю одного мужчину, который говорит, поднесши носовой платок к своему рту и слегка покусывая его, и этим он доводит до страдания одну болезненную женщину, которая не может его более принимать. Но еще того хуже – вынимать свой носовой платок из кармана и размахивать им, как знаменем парламентера.
Одна из моих родственниц держала постоянно свой рот открытым, эта упорная привычка очень ее безобразила, а окружающих ее сильно раздражала.
Я знаю, что есть нервные люди, которые не сознают всех производимых ими движений, к великому нервному расстройству других людей. Поэтому хорошо обуздывать подобный род волнения у детей; и так как привычка есть вторая натура, то они исправятся от этого легкого недостатка, который причинил бы им вред.
Руки
Многие люди поверяли мне, что они бывают сильно стеснены своими руками в обществе, потому что они, по-видимому, одарены особенным, им одним свойственным умом. Как их держать, расположить их так, чтобы не казаться неловким и не терять изящества осанки?
Действительно, много людей доходят до того, что теряют всякую приятность, какую могли бы иметь в разговоре, под влиянием этой озабоченности… немного ребяческой. Надо прийти к ним на помощь.
Один профессор светскости уверяет, что для того, чтобы сохранить движениям, жестам рук или их покою грацию, происходящую всегда от простоты, необходимо только совсем не думать о том, как «сочинить» эти движения, эти жесты, как «устроить» этот покой. Надо забыть, что обладаешь руками, и до этой бессознательности такой важной части физического индивидуума приходят посредством весьма простой гимнастики.
Эта гимнастика, учит профессор, состоит в том, чтобы опустить руки перед собой и ломать их себе насколько возможно сильнее в продолжение пяти минут. Операция эта делает руки безусловно бессознательными, и в течение некоторого времени вы совершенно равнодушны в отношении их, «потому что они не напоминают вам более о себе», благодаря излишку чувства (чувствительности прикосновения, разумеется), находящегося в них.
Следовательно, пока продолжается этот род сна, вы не испытываете более ни малейшего смущения по поводу ваших рук, и исчезновение этой заботы придает непринужденность движениям, которые вы машинально сообщаете этим членам, или покою, в котором вы их оставляете. Это всегда можно попробовать.
Многие из моих друзей, воспользовавшиеся этим уроком, уверяют, что они почувствовали себя чудесно. Они отдавались рекомендуемому упражнению один раз ежедневно в течение целого месяца. По прошествии этого времени они совсем больше не занимались своими руками, и вскоре окружающие их удивлялись грациозной их уверенности. Они освободились от принужденности и неловкости, которые раньше приводили их в отчаяние.
Поэтому за пять минут до появления в салон ломайте себе руки так, как если бы вы подверглись сильному припадку отчаяния. Однако не дожидайтесь того времени, когда войдете в парадную или приемную комнату, а то вас сочтут за сумасшедшего или удрученного страшной скорбью. Этой гимнастикой можно заниматься только на лестнице, в карете или перед дверью дома… когда темнота прикрывает нас своим покровом. Но я знаю, что упражнение это имеет свою хорошую сторону, и поэтому не хочу его высмеивать.
Еще следует посоветовать не проводить беспрестанно взад и вперед руками, которые могут быть влажны от поту или одеты в грязные или линючие перчатки, по рампе и ручкам кресел. Это движение нелепо, но, главное, имеет то неудобство, что выражает недостаток уважения, какое должно иметь к чужой собственности.
Веер, который можно беспрестанно свертывать и развертывать, есть превосходное… отвлекающее средство для беспокойных женщин, которые жестикулируют, даже не замечая этого. Это служит им также для обуздывания тех движений рук, которые мы вменили в преступление. Веер сильно предохраняет их грацию, если они открывают и закрывают его без резкости. Последнее слово относительно рук. Если бы они были у вас некрасивы, несмотря на все заботы, которые вы могли на это употребить, то следовало бы вам упражняться в том, чтобы «не выставлять» их постоянно на показ другими, не доходя, однако, до того, чтобы совсем скрывать их, что вышло бы неловкостью.
Существует научный способ пользоваться тем, что может быть объяснено только лишь некоторыми советами, данными выше. Когда достигнут совершенства жеста, тогда нечего бояться какой бы то ни было критики, никто не узнает, красива или уродлива ваша рука.
Искусство кланяться
В последнее столетие учителя танцев преподавали, главным образом, искусство кланяться и искусство выражать весьма многое посредством взгляда.
В поклонах и реверансах того времени было много оттенков. Кланяясь императрице, следовало в течение «трех четвертей секунды» оставаться, не поднимаясь. Поднявшись же, должно было слегка и скромно повернуть голову к правой руке августейшей особы и советовалось целовать эту руку, не осмеливаясь поднимать своих взоров на лицо государыни.
Этикет требовал даже не придавать своей физиономии ни малейшего выражения, за исключением выражения уважения и даже страха. Представляли себе все величие, все короны, все блестящие века, окружавшие блеском Императорское Величество, и поэтому, весьма естественно, считали такое положение лучше всего подходящим.
При поклонах ландграфине повелевалось остерегаться, чтобы не поклониться так, как будто бы дело шло о королеве. Между поклонами им должна была существовать заметная разница.
Считалось хорошим тоном, если дворянин взглянет на статс-даму, присутствующую на аудиенции, таким образом, чтобы дать ей понять своей улыбкой, что не будь такого строгого этикета, он засвидетельствовал бы ей должное почтение.
Допущенный находиться в присутствии жены важной персоны, знатный человек не мог кланяться ей с такой «почтительностью», как если бы он был лишь скромным дворянчиком из Бретани.
Обучались быть предупредительными без слишком большой угодливости, «что отзывается мещанством». Молодые дворяне встречались друг с другом с любезным видом, говорившим без слов: «Я в восторге от нашей встречи, я желаю вашей дружбы и предлагаю вам свою». Непреклонность не была совсем в моде… В ней не нуждались тогда для предохранения своего достоинства, которое предохранялось вежливостью всех и каждого, и когда на каждое незначительное оскорбление всякий отвечал, безрассудно обнажая шпагу.
Учили кланяться так, как учат артистов. И если учитель танцев находил поклон, к нему относившийся, недостаточно совершенным, недостаточно глубоким, с каким ударением он настаивал: «Немного ниже, милостивый государь!..»
Молодых мальчиков долгое время одевали в длинные куртки, – что им весьма не нравилось, – одевали для изучения «поклона с приседанием», наподобие женских поклонов. Они должны были уметь кланяться сообразно с церемониалом, если бы были призваны облачиться в рыцарский плащ Св. Людовика или в одежду должностного лица. Из этого видно, до какой степени когда-то дорожили совершенством жеста и осанки.
Так сильно любили прекрасные манеры в XVII и XVIII столетиях, потому что они выдвигали вперед красоту и благородные качества. Двор и город считали за удовольствие видеть, как восхитительная графиня Эгмонт исполняла свои церемониальные реверансы в роскошном туалете и во всех своих наследственных жемчугах. Еще две женщины кланялись подобно ей, «à la Fontanges»: королева Мария-Антуанетта и г-жа Клэрон из Comédie-Française. Все полагали, что нельзя мечтать о более восхитительном спектакле, как смотреть на реверанс, исполняемый с такой грацией, полной благородства.
Походка
Следует соблюдать известные условия, чтобы хорошо ходить. Не нужно ни бежать, ни тащиться, ни семенить ногами, ни делать широких шагов. При подъемах не должно считать обязательным нагибать затылок, сгибать спину. Напротив, необходимо держать голову поднятой и опустить плечи для того, чтобы свободно дышать. Те люди, которые задыхаются, всходя на холм или по лестнице, ходят без правил.