Страница 13 из 26
Наглядным практическим подтверждением справедливости приведенной выше цитаты является появление в 1970-е гг. движения «зеленых», которое стало заметной политической силой как в ряде европейских стран, так и на уровне надгосударственных органов Европейского союза. Оно появилось и развивалось как движение, опирающееся на социальную активность рядовых граждан, не связанное с исторически существовавшими партиями, и тем более с государством. На парламентских выборах 2017 г. в Германии партия «зеленых» получила 8,9 % и в очередной раз прошла в федеральный парламент. Значительным влиянием партии «зеленых» пользуются в Австрии (9–11 % голосов на парламентских выборах на протяжении последних 25 лет), заметным влиянием и присутствием в национальных парламентах во Франции, Португалии, Ирландии, Бельгии. С 1983 г. «зеленые» постоянно представлены в Европейском парламенте, где играют очень активную роль. Основой социально-политической платформы «зеленых» являются такие принципы, как экологичность, социальная справедливость, демократия (представительство всех членов социума независимо от их положения). В ряде крупных европейских стран программа «зеленых» пользуется серьезной поддержкой профсоюзов.
Таким образом, нынешние правила поведения, корпоративного управления европейских корпораций являются результатом воздействия на их акционеров и топ-менеджеров широкой общественной коалиции. Государство действует как координатор отношений этой коалиции с бизнесом, участвует в формулировке целей, но не подменяет участников этих отношений, и не формулирует правила вместо них.
Рассмотрим теперь, в каком направлении государство и другие группы стейкхолдеров, действуя в рамках, описанных выше политических, социальных традиций, идеологии социальной ответственности и социального партнерства, развивают практику корпоративного управления западных публичных компаний в целом и советов директоров в частности.
В июле 2015 г. Европейский парламент принял поправки в две директивы, сутью которых является повышение требований к советам директоров в отношении контроля за политикой корпораций в сфере политики социальной ответственности, учета интересов стейкхолдеров и вовлечение последних, в том числе представителей персонала корпораций, в управление корпорациями. Эти поправки предусматривают внедрение практики оценки работы советов директоров корпораций по совершенствованию практики корпоративного управления, обеспечению социальной ответственности и охраны окружающей среды. Они также предусматривают, что система вознаграждения членов советов директоров должна учитывать эффективность практики корпоративного управления компаний с точки зрения обеспечения ее устойчивости и долгосрочного развития. Информация по этому вопросу должна публично раскрываться в отчете компании о практике вознаграждения ее членов совета директоров. В соответствии с поправками политика вознаграждения членов совета теперь в обязательном порядке должна утверждаться общим собранием акционеров корпорации. Эта политика должна включать критерии, относящиеся к реализации надзора со стороны совета директоров за практикой корпоративной социальной ответственности и обеспечению устойчивости и долгосрочного развития.
Чуть раньше, в декабре 2014 г., вступила в силу директива 2014/95/EU, которая содержит рекомендации крупным публичным компаниям ЕС в составе своих отчетов о практике корпоративного управления давать подробное описание политики обеспечения разнообразия состава советов директоров (с точки зрения гендерного состава, возраста, образования, профессионального опыта и т. п.) и других органов управления компании. Такого рода отчет должен давать четкие разъяснения в отношении того, какие критерии разнообразия компания использует и как им соответствует (с пояснением причин в случае несоблюдения). Критерии должны учитывать такие факторы, как масштаб компании, особенности ее бизнеса, географию присутствия, социальный контекст.
Вышеописанные тенденции развиваются не только в странах континентальной Европы, где они опираются на давние исторические традиции. Великобритания, считающаяся мировым «законодателем моды» в области корпоративного управления, долгое время придерживавшаяся «агентской теории» и принципа «корпорация – для акционеров» как основы практики корпоративного управления, делает серьезные шаги в сторону принятия «стейкхолдерской модели».
В августе 2017 г. правительство Великобритании опубликовало разъяснение в отношении ранее проведенных им консультаций с представителями бизнеса, профессиональных организаций, экспертов, общественных объединений, по реформе британского корпоративного управления. По результатам консультаций британское правительство поручило Совету по финансовой отчетности (СФО)[13] представить предложения по разработке:
нового принципа кодекса корпоративного управления, устанавливающего важность более активного донесения работниками и другими участниками корпоративных отношений своих мнений до совета директоров;
нового положения кодекса, требующего от компаний, которые имеют листинг в сегменте «премиум», принять один из трех механизмов участия работников в деятельности совета директоров (на основе принципа «соблюдай или объясни»):
– назначение конкретного неисполнительного директора, который будет отвечать за то, чтобы мнения работников и других участников корпоративных отношений учитывались на уровне совета директоров;
– формирование консультативного совета компании из ее работников;
– избрание члена совета директоров из числа работников компании.
СФО должен разработать добровольный комплекс принципов корпоративного управления для крупных частных компаний. Все крупные компании, в отношении которых еще не применяются требования о представлении отчетов о корпоративном управлении, будут обязаны раскрывать информацию о своих механизмах корпоративного управления.
Планируется внесение изменений в британский кодекс корпоративного управления в части деятельности комитета совета директоров по вознаграждениям. Например, наделение его полномочиями пересматривать и корректировать утвержденную ранее систему вознаграждения топ-менеджмента с учетом мнения представителей работников компании. Комитет будет должен обеспечить повышение прозрачности системы вознаграждения генерального директора корпорации путем публичного раскрытия информации о соотношении его вознаграждения со средней зарплатой в компании, а также информации о целях, которые преследует компания при выплате генеральному директору того или иного бонуса.
Предполагается, что указанные выше инициативы после их детального обсуждения с СФО и профессиональными сообществами в марте 2018 г. будут внесены в парламент страны и другие ответственные органы.
Учитывая влияние британской практики корпоративного управления на остальной мир, можно ожидать, что эти тенденции в ближайшие годы затронут кодексы лучших практик корпоративного управления и других стран.
На чем основывается тенденция роста учета интересов персонала компаний в практике корпоративного управления в целом и работы советов директоров в частности?
Среди факторов, обусловливающих развитие этой тенденции, выделю многолетнюю традицию высокой самостоятельности профсоюзов в западных странах. Профсоюзы стали равноправным партнером бизнеса и государственных структур. Их представители есть как в национальных парламентах, так и в законодательных и исполнительных структурах ЕС. Без обсуждения с их представителями ни один закон, касающийся регулирования трудовых отношений, социальной практики бизнеса, не выносится для парламентского утверждения.
Профсоюзы самостоятельно (это ключевое слово! – И.Б.) формулируют свою повестку дня, активно продвигают ее как в государственных структурах, так и в общественном мнении через разные каналы – политические партии, НКО, средства массовой информации.
Несмотря на общее снижение профсоюзного членства за последние десятилетия, профсоюзы стран ЕС в 2000–2010-х гг. продемонстрировали свою жизнеспособность, осуществляя демократизацию и реструктуризацию своих организаций, расширяя выдвигаемые ими требования (в том числе и политические), взаимодействуя и со своими членами, и с различными общественными движениями.
13
Независимый орган в Великобритании, осуществляющий общее наблюдение за процессом разработки профессиональных стандартов.