Эрлинг

– Но, дядя Кэролин, насколько я помню, ты и сам…

– Я был уже царём объединённых кланов фейри, мы с Сумеречным Богом были почти коллеги, – резко ответил тот, – а этот выскочка был всего лишь чернокнижником. Но я уверен, это он подстроил и разрушение монастыря Континуума, выставив меня чуть ли не главным виновником, и уговорил Сумеречного Бога отпустить Мелисенту в антитентуру, будь она трижды проклята. И не удивлюсь, если идею продолжить карьеру демиурга ему подкинул тоже Милослав.

– Боюсь, ты путаешь причину со следствием, – глубокомысленно сказал юный бог.  – Мне кажется, мама стала проводить с тобой меньше времени не потому, что познакомилась с дядей Милославом, а сдружилась с ним, потому что стала проводить с тобой меньше времени. Ваша проблема была в том, что ты фейри. Ты ведь взрослел гораздо медленнее, чем твоя подруга. К четырнадцати годам, попав в столицу, она была уже почти взрослой… неудивительно, что ей хотелось чего-то нового. А сейчас всё наоборот – она снова подросток, а ты… слишком взрослый. Вот дети, когда вырастают, покидают дом своих родителей. И с течением лет навещают их всё реже… но от этого их любовь не становится слабее.

– Ты везде найдёшь место для любви, – горько усмехнулся Кэролин. – Профессиональное, вероятно.

– Но ведь то, что ты описывал, – подал голос Антар, – очень похоже на описание любви, разве нет?

– Вовсе нет, – сухо ответил тот. – Фейри к любви не склонны. Зато к ревности – сколько угодно.

– Не бывает дыма без огня.

– Отчего же, бывает, – отозвался Антар, имевший представление о дымовых шашках. – И тебе ли не знать о феномене фейри?

– Да, но дядя Кэролин не вполне обычный фейри, – тихо сказал Альдор.

– Разве на царей физиология не распространяется? – улыбнулся Антар, но, заметив, как пристально Кэролин посмотрел на племянника, осёкся.

– Как… ты узнал?

– Ведь… это ты попросил меня о нём, – юноша кивнул головой в сторону Ламберта. – И ты сказал тогда…

– Да, – резко оборвал его царь. – Я понял.

– О чём попросил? – заинтересованно осведомился фон Штосс. Но и фейри, и юный бог не торопились с ответом. Поэтому заговорил Антар.

– Помнишь, как ты заглядывал в моё прошлое?

– Да. А ты тогда хотел выяснить, кто сделал меня частично фейри. И тебе это удалось?

– Скорее наоборот. Мне удалось выяснить, кто сделал тебя частично человеком. Это был Альдор.

– Так вот почему ты стал помогать нам, – грустно произнёс барон фон Штосс. – Ты не хотел, чтобы труды твоего брата пропали втуне?

– Я бы вам всё равно помог, – пожал плечами Антар. – Я же говорил, ваша пара меня заинтересовала. Но заинтересовала именно благодаря  делу рук Альдора. Ведь это он подарил тебе возможность её любить. И быть любимым.

– То есть ты хочешь сказать… что мои чувства к Камилле – не настоящие? И её взаимность – тоже?

– Ну, вот ещё, – даже обиделся Альдор, – где ты собрался искать любовь более настоящую, чем собственноручно внушённую Богом Любви? Самая что ни на есть качественная: искренняя, глубокая, возрастающая со временем, не боящаяся ни превратностей судьбы, ни расстояний, не знающая сомнений… да о такой любви только мечтать можно. Я далеко не для каждого так стараюсь.

– Но всё равно я не совсем понимаю, – медленно сказал Ламберт, оборачиваясь к Кэролину. – Ведь ты сам собирался сделать из меня фейри? Для этого ты учил меня понимать животных, магии и… этот зелёный мёд, после которого краски становились ярче и я начинал видеть… кхм… больше существ, чем другие люди? Меня ведь чуть психом не сочли. Благо я был так мал, что списали всё на детские фантазии.

– Видишь ли, – Кэролин странно улыбнулся, но всё-таки произнёс, – внучек, в отличие от демонов, верховная власть у фейри передаётся по наследству. Именно этому факту я обязан своим появлением на свет. Если бы Оратрону не нужен был сын… в общем, в определённый момент, после очередной конфронтации с Милославом, я подумал, что хоть и бессмертен, но не вечен, как и мой отец.

– И тогда ты женился на Веллории, – сказал Антар.

Кэролин кивнул.

– Она родила девочку. Женщина не может наследовать престол, но её дети – могут, – тут царь фейри посмотрел на Ламберта с какой-то тихой грустью. – Должен признаться, мальчик, мы с твоей бабушкой были не лучшими родителями. Возможно, мне стоило взять женщину из людей, как когда-то поступил мой отец. Но Фионелла… была несколько высокомерной и холодной даже для фейри. Сварга исторгла её, когда ей не исполнилось ещё и десяти.

– Так моя мать, – очень вдумчиво, почти по слогам произнёс Ламберт, – была фейри?

– Да, – просто ответил его дед.

И маг вдруг расхохотался. Он смеялся долго, безудержно, даже спотыкаясь от смеха. Причину его веселья понимал только Антар, тоже слегка улыбнувшийся. Альдор же с царём фейри смотрели на барона фон Штосс с недоумением. Отсмеявшись, он пояснил:

– Она отдала жизнь за бессмертие и вечную молодость. А у неё было бы и то, и другое без всяких усилий.

Кэролин пожал плечами.

– Возможно, она об этом не знала. Она была ещё совсем маленькой, когда покинула Сваргу.

– А почему ты не рассказал ей? Ты ведь… приходил?

– Как я уже сказал, женщина не может наследовать престол, – равнодушно отозвался фейри, – так что с тех пор, как на свет появился ты, она меня больше не интересовала.