Страница 111 из 150
– Сильно сомневаюсь в этом,– буркнул черноглазый юноша. – Югин напрочь лишён инстинкта самосохранения. Так что, полагаю, страх ему неведом. К тому же, наняла вас его матушка, с чего бы ему вообще переживать?
Часовщик усмехнулся.
– Очень умный мальчик. Как ты узнал?
– Когда ей не удалось убить меня с помощью яда или колдовства, ей больше уже ничего не оставалось. Вот только не знаю, откуда у неё такие деньги.
– А ну-ка, поставь колбу… медленно, не делая лишних движений. Та-а-ак, хорошо… теперь отойди к стене.
Молодой человек медленно повиновался.
Часовщик слегка шевельнул пальцем, и колба взорвалась. Но не сотней стеклянных осколков, как можно было ожидать от попадания кусочка свинца в стеклянный сосуд, а ревущим огненным шаром. Милослав, успевший прикрыть лицо рукавом, с горечью осмотрел остатки своей лаборатории.
– Кажется, твой час пока не пробил, мальчик, – подмигнул ему предводитель необычных разбойников. – Надень на него браслеты, Чак. Повезём с собой.
– Томмин, мы троих на входе в дом потеряли… ещё двоих этот бесёнок прикончил. К чему рисковать? Застрели его, и дело с концом.
Часовщик приложил ухо к плечу и будто прислушался.
– Кажется, я слышу тиканье, Чак. А ты слышишь? Тик-так, тик-так! Чьи это часики так быстро тикают? Не слишком ли они торопятся? Может быть, их надо подтянуть?
Долговязый Чак смертельно побледнел и мгновенно заковал молодого принца в тяжёлые наручники.
– Иди за мной, и давай без глупостей, – буркнул он.
Во дворе компанию ожидала заминка: лошади вставали на дыбы и начинали бешено бить копытами, стоило им завидеть наследника престола.
– Животные меня не любят, – хмуро пояснил молодой человек.
– Как же ты путешествуешь? – удивился один из разбойников.
– Пешком, в основном.
– Нужна закрытая карета, – сказал Часовщик и указал на одного из своих людей.
– Ты, стрелой в город. Тут недалеко.
Томмин составил молодому принцу компанию внутри экипажа. Довольно долго он молча рассматривал своего пленника. Милослав занимался тем же. Наконец Часовщик прервал затянувшееся молчание.
– Ты, вероятно, спрашиваешь себя, почему я тебя не убил?
Юноша неопределённо передёрнул плечами, но потом всё же кивнул.
– Быть может, я ещё решу вернуть тебя твоему сиятельному отцу.
Взгляд наследника престола слегка изменился, однако он снова промолчал. Часовщик же, несмотря на своё очевидное безумие, распознал движение души, только тенью скользнувшее в глубине чёрных глаз, без всякого труда или напряжения, словно чтение мыслей было для него обычным занятием. Таким же, как похищение молодых принцев.
– Не беспокойся, – сказал он с лёгкой сумасбродной усмешкой, – мне прекрасно известно, что Владимир не даст за твою жизнь и ломаного гроша. Он получит тебя безвозмездно. В подарок. Если…
– Если? – наконец подал голос юноша.
– Если сам останется в живых.
Милослав вопросительно посмотрел на главаря разбойников.
– Тебе ещё это не известно, юный принц, – сверкнул глазом из-за гранёного стёклышка Часовщик, – но вчера вечером наш любимый король слёг, угнетаемый жестокой лихорадкой. Он был так плох, что придворный медик не чаял, что государь доживёт до утра. Особенно, говорят, убивалась его маленькая племянница, голубоглазенькая такая. Всю ночь не отходила от его постели. И к утру… ему стало немного легче.
Томмин пристально изучал выражение лица своего спутника, однако юноша оставался совершенно невозмутимым.
– Быть может, Владимир ещё всё-таки умрёт… Тогда его вдова, получившая доступ к королевской сокровищнице, сможет оплатить жизнь, а вернее, смерть, одного мешающего её планам паренька. А пока этого не произошло, придётся тебе побыть моим гостем, принц Милослав.
– Почту за честь, – сдержанно отозвался молодой человек, глядя Часовщику прямо в глаза.
Долговязый Чак сплюнул и осуждающе посмотрел на выползшую из-за леса полную луну. Слишком много людей они потеряли по вине этого маленького черноглазого гадёныша, так что ему самому пришлось наравне со всеми нести караул. Ночное светило посеребрило камни замковой стены, сделав тени более глубокими и высветив… боги, да что же это? Мокрые следы, оставленные маленькими, кажется, детскими ступнями. Внутри у Чака всё похолодело: призрак? Утопленник? Призрак утопленника? Смешно же, в самом деле, думать, что кто-то из бурной реки взобрался по отвесной стене и…
Закончить мысль Долговязому Чаку так и не довелось: он упал и больше не шевелился.
Босые ножки весело зашлёпали по прохладному камню.
– Мил, – тихо позвала она. – Ты там?
– Мел? – встревоженно-удивлённый голос с той стороны двери. – Мел, как ты? Ты не ранена, с тобой всё в порядке?
Тихий звон ключей. Медленно отпираемая тяжёлая дверь. Хрупкая девочка с трудом отодвигает её в сторону.
– Мел! – юноша в ужасе бросился навстречу мокрой девушке, весь туалет которой составляет короткая туника и масса кожаных ремней, среди которых висят несколько коротких ножей, моток тросика, крюк, вроде абордажного, несколько пневматических трубок…
– Ты что, сама сюда пришла? С ума сошла! О чём ты только думала?!
– О тебе, – слегка обиженно ответила она. – Ну, и о себе тоже… тот амулет, что ты мне дал, треснул и рассыпался. Я не знала, что делать…