Тропою сна

Из воды выглянула размытая морда, и Эля испуганно дернулась, ударившись головой, в ответ стена прогнулась как резиновая и в негодовании оттолкнула Элино тело, с вполне вразумительным шипением. Морда рванула вниз, прямо на девушку, окатывая взявшимся из ниоткуда холодом.

Но Нечто она узнала не по этому, а по заполнившему комнату до краев запаху несдерживаемого ужаса. Оно оторвалось от девушки и пронеслось по замкнутому помещению порывом шквального ветра, человеческое зрение едва успевало фиксировать затейливую траекторию. А затем застыло где-то за плечами, и приторный голос раздался прямо над ухом:

– Какая долгожданная встреча.

И тут оказалось, что смертоносный холод Нечто имеет не только температуру и запах, но и плотную консистенцию. Элино тело подхватило и понесло сквозь потолок воды, сквозь такие же мрачные, как и недавняя, комнаты, а затем через лес растущих прямо из земли, как деревья, людей, через потоки неоднородного света, через гущу таких незнакомых и неожиданных запахов…

И наконец выкинуло посреди поля потрясающе красивых цветов. Они покачивали своими розовыми венчиками и тянулись в наливавшееся красным цветом небо, словно в нервном возбуждении или предвкушении чего-то. В первое мгновение даже показалось, что Эля попала в обворожительную детскую сказку и здесь, среди этих цветов, можно прилечь на пригорке и, вдыхая терпкий аромат, погрузиться в вечный покой, окруженный со всех сторон настоящим счастьем.

Но подсознания людей так изменчивы и непредсказуемы, и кто знает, каким кошмаром может обернуться чудное сновидение. Алое небо решило вдолбить эту истину в голову девушки раз и навсегда и разрыдалось частыми красными каплями. Вязкая жидкость упала на Элину кожу, и душный запах свежеразделанной человечины ударил в чувствительные ноздри. Девушка шарахнулась в сторону, но от кровавого дождя некуда было скрыться, а недавно казавшиеся прелестными цветы стали вытягивать вверх свои соцветия, жадно всасывая, стараясь не пропустить ни одной вязкой капли.

Эля вскрикнула и сорвалась с места, стараясь убежать как можно дальше, но безграничное поле цветов-вампиров заполняло километры вокруг. Только почувствовав нестерпимое жжение на собственной коже, девушка остановилась, размазывая по лицу последствия кровавого ливня. Поры ее кожи расширились и старались напиться, также как цветы вокруг. Она вся покрылась словно мелкими беспрестанно разеваемыми голодными пастями. Упав на землю и прикрыв липкую от крови голову руками, Эля старалась не думать о том, как кожа на ее спине неустанно заглатывает жуткий подарок небес.К ужасам ей было не привыкать, но на этот раз в кошмарные шалости ударилось не собственное воображение, а пространство вокруг.

А затем, уподобившись порыву ветра, Нечто подхватило закрывшую от страха глаза девушку и швырнуло на берег огромного моря. Открыв глаза, Эля встала на колени и с остервенением стала омывать в теплой водой покрытое липким красным налетом тело. Она дрожала так, что зуб на зуб не попадал, и, только окунув пропитанные душной кровавой вонью волосы в подкатившую волну, заметила, что они очень длинные, к тому же насыщенного фиолетового оттенка, и каждая прядка шевелится сама по себе, как живая, старательно бултыхаясь в воде, смывая с себя остатки жуткого дождя.

Но и от этого открытия ее резко отвлек очередной странный запах, и источала его в первый момент показавшаяся такой живительной вода. Эля прислушалась к своим ощущениям и огляделась. Здесь не было видно неба, море спряталось под сводами гигантской пещеры, ее матово-черную поверхность словно осыпала мерцавшая в темноте серебряная крошка. Благодаря этому в закрытом от солнечного света помещении было достаточно светло. Но не это привлекло внимание девушки, а плотный запах сокрушительного горя, он заполнял все вокруг, витал под потолком и горчил на языке знакомым привкусом.

Эля еще раз зачерпнула ладонью прозрачную жидкость, и брызнувшие из глаз слезинки защипали щеки. Откуда они взялись, едва кто-либо понял бы, но Эля догадалась с легкостью: они потянулись к таким же слезам, пролитым когда-то над могилой сестры. Море наполняли слезами, которыми оплакивали мертвых, и там, в его прозрачных бездонных глубинах, где-то хранилась и Элина доля. Картинки воспоминаний напрыгнули на девушку, как убийцы из подворотни: день, наглухо оплетенный траурными лентами, безжизненные тела омерзительно землистого оттенка, не лезшая в горло еда с поминального обеда. Живот скрутило спазмом, в груди заколыхалась необъятная пустота, а слезы все лились и лились, пополняя запасы мертвого моря. И она мучилась не одна, вместе с ней мучились все те, кто испокон веков заполнял этот страшный резервуар своим горем.

Но Нечто и на этом не собиралось успокаиваться: выдернув рыдавшую девушку из пещеры, оно втолкнуло ее в узкое пространство башни. Внутри своей собственной жизнью жила бесконечно длинная винтовая лестница, по которой теперь бежала Эля. Продавленные мраморные ступеньки скользили под босыми ногами, а стены и потолок сужались с каждым поспешным шагом так, что становилось все труднее дышать, все тяжелее думать, и только бояться, бояться, бояться того момента, в котором жестокие объятия башни сомкнутся и раздавят хрупкое человеческое тело. Башню откровенно забавляли глупые попытки девушки вырваться, лишь она одна знала, что количество ступенек равно бесконечности, и с удовольствием душила рвавшуюся к свободе Элю. Каменные стены сжали словно тисками живую плоть, дробя ребра, и девушке показалось, что ровно секунда ее отделяет от смерти, но потом возникла спасительная мысль, что она и так уже мертва.

Если ты уже лежишь на асфальте, то, казалось бы, падать больше некуда, зато можно мучиться от боли, и девушка мучилась жесточайшим удушьем в каменном корсете, пока Нечто с упоением наблюдало за ней. А потом все закончилось, оборвалось, и девушку с чавкающим звуком продавило куда-то вверх.

– Тебе понравилось наше маленькое путешествие? – издевательски шепнул знакомый бесполый голос.

Эля обернулось, но Нечто предпочло снова спрятаться за ее спину.

– «Маленькое»… – выдавила Эля, откашливаясь.

– Ну конечно. А вот если не сделаешь то, что нужно, то я проведу тебя через множество пыток, ты будешь вечно ходить по кругам своего собственного ада. Ты его создала, тебе в нем и жариться.

– И это создала я? – оглядевшись вокруг, спросила девушка и получила тяжелый толчок в плечо, а мужчина, так неаккуратно с ней столкнувшийся, как ни в чем не бывало продолжил свой путь.

Это место Эля узнала без труда. Она стояла в центре одного из древнейших итальянских городов, только площадь перед старинной ратушей, предназначенная для скачек, сейчас была заполнена сновавшими в разных направлениях людскими фантомами. Именно так, людьми их назвать было сложно, полупрозрачные очертания создавали лишь иллюзию идущих фигур, впрочем, иллюзию вполне осязаемую. Казалось, вся эта человеческая масса движется в каком-то затейливом, известном лишь ей ритме и при этом никто в упор не видит стоящую в центре девушку. Получив еще несколько тычков локтями и стерпев топтание чужих ботинок по ногам, Эля наконец очнулась и попыталась найти более безопасное место, но такого здесь попросту не было.

Колокола на башне заполнили все пространство площади до самого небосвода раскатистыми звуками, и под них ненормальные полупрозрачные горожане задвигались еще быстрее, нанося Элиному телу все больший и больший урон.

Она попыталась кричать, но звон колоколов не пропустил столь жалкого звука. И тут ее снова накрыл страх, инстинктивный, животный, не такой, как в башне, и непохожий на тот, что был под кровоточившим небом, другой, но еще более сильный. Среди множества людей она оказалась совершенно одна, никто ее не видел, не слышал и не чувствовал, зато беспрестанно на нее натыкались и пихали со всех сторон. А потом она уже лежала на камнях, и множество ног топтали ее беспомощное тело.