Тропою сна

Нечто снова хохотнуло, отступая, уводя сковывавший Элю холод за собой, но девушка инстинктивно потянулась следом, – столько еще вопросов было не задано.

– Но где мне искать такого человека? Может, кто-то из моих друзей уже сматрицировал меня? – девушка находилась в крайнем возбуждении, почти на пределе шатких нервов. Она тянулась за смеявшимся Нечто прямо за окно, а кухня уже кишмя кишела ее пробудившимися монстрами. С их клыков капали слизь и кислота, их шипение заставляло содрогаться, а саблевидные когти оставляли на стенах глубокие борозды…

***

Белый потолок качнулся раз, другой; открыв глаза, Эля никак не могла сообразить, почему он такого невыразительного цвета, во всяком случае ее кухня всегда радовала ярко-лимонным оттенком. От руки тянулась трубка капельницы. Зрение быстро вычленило из всего ненужного хмурое лицо Яна. Он стоял у ее кровати, скрестив руки на груди, и покрикивал на суетившуюся вокруг Эли медсестру.

– Голова болит? – голос Лема принес с собой звуки и краски мира.

– Немного, – повернулась к нему девушка.

Парень сидел на стуле около изголовья, и взлохмаченность кудрявой шевелюры рассказывала о крайней нервотрепке последних часов.

– Ну давай, спроси, как ты здесь очутилась, и я прибью тебя на месте, – выпроводив медсестру из палаты, зашипел Ян.

Девушка не помнила, в чем провинилась, но, судя по голосу друга, грехи ее были страшны.

– Янош, подожди, не стоит ее сейчас волновать. – Внимательные глаза Лема пристально смотрели на Элю, и в них поселилась искренняя жалость. Теплая ладонь гладила ее руку.

– Да я ее бить буду, да, буду бить, ничего другого не остается. Она же повела себя, как последняя эгоистка, у меня в двадцать восемь чуть седые волосы не появились.

Эля умоляюще посмотрела на Лема, от Яноша сейчас не стоило ждать объяснений: он так злился, что готов был сожрать ее живьем.

Лем вздохнул.

– Тебя нашли соседи под окнами квартиры без сознания, они вызвали врачей и позвонили ему, – он кивнул в сторону друга.

– Не смей так поступать с нами! Ты слышишь, даже не думай, иначе придушу тебя своими руками. – Ян не мог сдержать гнева, разъяренный голос было слышно и в соседних палатах.

До Эли наконец стал доходить смысл происходившего и, преодолевая непослушность губ и языка, она попыталась прояснить ситуацию:

– Я не покончила с собой.

– Ага… – бушевал Ян.– Конечно, не покончила, тебе не повезло, быстро нашли и привезли в больницу, а вот если бы выбрала этаж повыше, то точно бы удалось.

Лем попытался остановить друга, но тот ничего не хотел слушать, и Эля уже приготовилась к долгим переубеждениям, как вдруг в дверь влетело нечто стремительное. Ветер, не иначе, во всяком случае девушке так показалось. На самом деле это был всего-навсего врач, но ходил он так быстро, а двигался так порывисто, что бежавшая следом медсестра едва за ним поспевала.

– Итак, Темирчева Элеонора Аркадьевна, – остановился он, не поднимая глаз от папки с историей болезни.

– Если можно, просто Эля, – девушка села в кровати, подняв подушку.

– Как пожелаете, наша бесплатная медицина позволяет все за ваши деньги, – выделив презрением слово «бесплатная», буркнул врач.

Ему было чуть больше тридцати, и Янош окинул его недоверчивым взглядом. Эле вдруг стало жарко, ее тело почему-то отреагировало на ехидный громкий голос учащенным сердцебиением. Врач был высоким, худым, светлые волосы чуть короче Элиного аккуратного каре. Ему было явно неуютно в новеньком белом халате, и он сутулил плечи. Высокие скулы, слегка приплюснутый нос и необычный разрез глаздоказывали, что татаро-монгольское иго по Руси не прошло бесследно.

Наконец дочитав, он поднял взгляд на пациентку, и папка тут же выскользнула из его рук, а медсестра принялась поднимать высыпавшиеся из нее результаты анализов.

– Ихтер! – произнес врач непонятное для присутствовавших слово, больше походящее на ругательство.

Только Эля догадалась, что это имя и что этим именем назвали именно ее. От пристального взгляда под кожей девушки распустились огненные цветы, обжигая кровь раскаленными лепестками.

– Я Эля. Помните? Моих оригинальных родителей угораздило назвать меня Элеонора, Элеонора Аркадьевна, – мерзость какая, причем сестре досталось просто «Ира», тогда родители находились в редкой стадии обостренной банальности, – девушка выпалила все это на одном дыхании и даже не поняла, зачем.

Мужчина улыбнулся.

– Скажи, тебе понравилась Серая Туманность в системе Кермала?

Элино воображение тут же залил прохладный серебряный свет, кровать под телом стала зыбкой, но пружинистой, как желе, а в душу заглянуло пучеглазое трехпалое существо, концентрировавшее вокруг себя потоки прирученного воздуха. Девушка улыбнулась, ей стало так легко и радостно, как бывало только в детстве или когда детство в виде Эмиля снова вернулось к ней. И последовавшие слова уже сопровождались ее теплой улыбкой:

– Понравилась.

– В следующий раз возьми меня с собой. Кстати, я Олег, – мужчина подошел и пожал руку девушки.

И Элины пальцы жутко не хотели упускать это короткое прикосновение, она удивленно на них посмотрела, а потом подняла взгляд и заглянула в глаза мужчине.

– Могу даже сказать свое отчество.

Эля отрицательно покачала головой, продолжая улыбаться.

Янош с Лемом впали в легкое обалдение. Во-первых, врач говорил очень странные вещи, а во-вторых, их замкнутая подруга, обычно только в крайнем случае выдавливавшая из себя слова для посторонних людей, впервые на их памяти свободно заговорила с совершенно незнакомым человеком. Глаза медсестры вообще расширились настолько, что норовили выпрыгнуть из глазниц, а значит для врача такое поведение тоже было нестандартным.

Лем заметил порозовевшие щеки Эли, а Ян очнулся, распознав искры любопытства в черных глазах подруги.

– Зато меня интересует ваше отчество, ак нему и фамилия, – непреминул он вклиниться в задушевный разговор двоих, который с каждым словом приобретал какую-то неуместную в данных обстоятельствах интимность.

– Вы муж? – тут же впился в него взглядом странный доктор.

– Да какая вам…

– Нет, – сказала Эля.

Глаза незнакомца быстро оттаяли.

– А я лечащий врач – Серебряков Олег Викторович, – представился он.

– В таком случае сообщите, что с ней. Каково ее состояние?

Доктор как ни в чем не бывало взял из рук медсестры папку и, бегло просмотрев документы, ответил:

– В общем, состояние стабильное. Но есть легкое сотрясение, вызванное падением, растяжение связки, несколько синяков. Вывихнутую лодыжку мы вправили. Вот и все.

– В таком случае, ее можно забирать? – раздраженно осведомился Ян.

Его поведение Эля никак не могла понять, но зато она знала, что уезжать сейчас домой она точно не хочет.

– Не торопитесь. Сотрясение, несмотря на свою легкость, – весьма коварная вещь, самые безобидные последствия – тошнота, рвота, головокружение… – и, обратившисьнепосредственно к Эле, добавил: – Вам нужно побыть под наблюдением еще несколько дней.

Ян был явно недоволен таким положением, будь его воля, он бы сгреб подругу в охапку и увез подальше от этого типа, но молодой человек тут же пресек мысли, устремившиеся в таком неожиданном направлении.

– Прекрасно, если вы здесь пока не нужны, оставьте нас наедине.

Ни капли раздражения не промелькнуло на лицах медперсонала, из чего Эля сделала вывод, что клиника, в которой она очутилась, явно не из дешевых. Оглядев большое светлое помещение, она благодарно посмотрела на Лема и тихо попросила Яна, чтобы врач остался.