Тропою сна

– С потерями, – устало ответил Янош, не отрывая взгляда от Эли.

Она смотрела в его глаза, и пустота, перемешанная с безысходностью, временно отступила. Он был таким сильным, таким непоколебимым, таким надежным в своем неизменно идеальном костюме и галстуке, что Эле захотелось взять немного его уверенности взаймы. Не медля ни секунды, она зачерпнула неполную горсть и долго пересыпала в руках, толком не зная, что с ней делать, а потом поднесла к сердцу и ощутила, как медленно она впитывается под кожу с едва заметным покалыванием.

Когда девушка очнулась, парни уже вовсю поглощали сладости. Лем пододвинул Эле блюдце с десертом, и она принялась заедать разочарования и тревоги этого дня.

Официантка обхаживала Яна, как назойливая женушка, и Эля отсчитывала четыре минуты: именно на столько обычно хватало его терпения. Когда они истекли, Ян не терпящим возражений голосом попросил девушку удалиться, та мгновенно побледнела и, расстроенно опустив плечи, ушла.

– И почему тебя еще не презирает половина женского населения города? – удивился Лем.

– Потому что у этих прилипчивых дур туго с чувством собственного достоинства.

– Ну а те, у кого с этим все в порядке?

– У таких выдрессированные провалы в памяти. Их самолюбие просто не воспринимает отказов, и поэтому мозг резко вычеркивает меня из событий дня.

– Удобно, – развеселился Лем, на что Янош только отмахнулся и потребовал отчета о походе к экстрасенсу.

Эля рассказала. Друг, не изменяя себе, раскритиковал от и до и на том успокоился.

Они частенько собирались в этом месте и даже столик по возможности выбирали один и тот же, поэтому можно было на секунду забыться и представить, что все как обычно, но ни у кого из троих это не получалось. Все темы неминуемо сходились в одной точке.

– А помнишь, когда он только появился, ты не знала, что и как нужно делать, и мы в три часа ночи искали в Интернете схему заворачивания ребенка в подгузник?

– Да уж, Ян нас еще обозвал бездарями, а утром привел свою маму, как эксперта со стажем по вопросу пеленок и распашонок, – вспоминая, улыбнулась Эля.

– Да вы только благодаря мне тогда не угробили ребенка, – насупился Янош. – А когда у него резались зубы, ты доказывал, что налицо все симптомы вирусной инфекции, и Эльку чуть до инфаркта не довел.

Во всех разговорах этого дня правила деланная веселость, и в беззаботном смехе парней сквозила фальшь: они лишь хотели на время отвлечь Элю. Янош пока не получил утешительных новостей из полиции и от частного детектива, а Лем, наметив пару встреч с экстрасенсами на завтра, пытался украдкой продумать список самых правильных в данной ситуации вопросов. И оба не сводили глаз с девушки, серые и карие глаза следили очень внимательно, стараясь уловить в поведении подруги малейшие поводы для беспокойства, и каждый сканировал ее по-своему. Ян скользил взглядом по желтым шароварам, красному расшитому топу и черным перчаткам без пальцев, анализируя, не переходит ли сегодня всякие границы даже такая привычная для Эли взбалмошность в выборе одежды и не связано ли это как-либо с ухудшением ее душевного состояния. Лем же предпочитал смотреть глубже: сегодня Эля старалась ни на секунду не выпускать Яна из поля зрения, а это значило только одно: ей было очень тяжело справляться с самой собой.

– Когда ты закончишь эскизы? – спросил Ян, воспринимая как должное повышенное внимание девушки. Только лишь ее ничем не прикрытое обожаниене раздражало его, в отличие от беспрерывного волочения других представительниц женского пола. – Я видел твои наброски. Это что-то вроде этажерки?

Эля оторвалась от созерцания любимого лица и сосредоточила внимание на вопросе.

– Ммм… нет, это стилизованный под современность идол, олицетворяющий плодородие. Не могу сейчас работать.

– Жизнь не закончилась, – начал Ян.

Подавленный взгляд стал ему ответом.

Но молодой человек не собирался смягчать смысл слов, он в принципе не умел делать плавнее острые углы:

– Рано или поздно его найдут, а за это время ты растеряешь всех и так немногочисленных клиентов.

– Переживу.

– Нет, не переживешь, пока его ищут, тебе надо чем-то занять свои мысли и руки. К тому же, несмотря на всю свою нелепость и нерентабельность, это дело доставляет тебе радость.

Лем в эту часть разговора не вмешивался, его мысли внезапно приняли неожиданный оборот и теперь витали слишком далеко. Он что-то усиленно искал в Интернете, казалось, еще немного – и его телефон заискрит от напряжения хозяина, затем кому-то звонил, задавал странные вопросы, долго вдумчиво слушал на них ответы и даже что-то записывал. Друзья не обращали особого внимания на его поведение: когда Лема осеняла очередная занимательная идея, он вел себя так, будто окружающий мир переставал существовать. И только когда парень сорвался со стула и устремился к выходу, Эля с Яношем прервали разговор. В дверях Лем обернулся и, подняв на прощанье руку, скрылся в неизвестном направлении.

Янош пренебрежительно хмыкнул. Поведение друга никогда не вписывалось в его понимание приличного.

На пути к Элиному дому Ян продолжил лекцию о том, как и почему подруге нужно себя вести. Она сняла сабо и, поджав под себя ноги, удобно устроилась на сиденье старенькой машины. Несмотря на отсутствие кондиционера и прочих благ современного автопрома, здесь она чувствовала себя комфортней, чем в броской иномарке Лема. Ян еще не заработал на хорошую машину и поэтому весьма агрессивно рассекал на подержанном российском «монстре» своей матери.

Молодой человек все говорил и говорил, азартно маневрируя на улицах большого города, и с каждым словом понимал, что его никто не слушает. Не то чтобы Эля его игнорировала, напротив, она, как всегда, смотрела с немыслимой теплотой и ловила каждое слово, но одновременно было видно, что смысл сказанного до нее не доходит.

– Тебе не кажется, что наш друг влюбился? – вдруг ни с того ни с сего завела она, как раз когда Ян исчерпал логические доводы и собирался завершить все жирным выводом. Ян отличался удивительной способностью оставаться всегда правым.

– Ему можно, он взрослый, – стиснул зубы молодой человек. Как он и подозревал, Эля не уловила ни единого слова. – Вот уже полчаса я пытаюсь втолковать, что тебе необходимо продолжать жить, как жила, а значит, заниматься делами.

– Наверное, она совершенно удивительная и необычная, – как ни в чем не бывало продолжила девушка. Но ее воображение никак не хотело подстраиваться под такое описание, выдавая нечто холодное, невыразительное и скованное, как кукла.

Ян стукнул по рулю.

– Значит так, ты в ускоренном режиме доделываешь заказ, а затем сразу принимаешься за следующий.

Он с детства был центровой фигурой в ее жизни и поэтому долго привыкал к появлению Эмиля; от того странного ощущения сродни извращенной ревности давно не осталось следа, но если Эля вдруг, глядя в упор, переставала его видеть и слышать, Ян выходил из себя.

– У меня пока нет заказов, – с трудом переключаясь, ответила она.

– Уже есть. Придумаешь моей матери подарок на… да просто так. То, что ей придется по душе, только не очень громоздкое и поменьше выкрутасов, пожалуйста.

– Ей не понравится, – вздохнула Эля. – Как и тебе, вы с ней так похожи.

– А ты сделай так, чтобы понравилось. В процессе и новые клиенты появятся. Лем вроде недавно обновлял твой сайт. Посоветую тебя парочке знакомых, – парень стиснул зубы сильнее.

Сделанные Элей безделушки вызывали в нем как минимум недоумение и как максимум отвращение, и советовать уродливые предметы интерьера он никому бы не стал, не будь на то крайней необходимости. Но сейчас девушка балансировала на очень шаткой поверхности, и он намеревался любыми способами не дать ей упасть, – более того, удержать в рамках своего «правильно».