Пока сияет звезда

— Как думаешь, что скажет нам Дарвунн при встрече? — с серьёзным видом поинтересовалась она у сестры.

— Я бы не хотела встречаться с ним ближайшее время, — ответила Мэллерин ни к кому не обращаясь, словно говоря сама с собой.

Дерен на миг остановился, с трудом удерживая палочку с мясом и не замечая, как горячий жир капает на пальцы. Он набрал в грудь воздуха и собрался ответить с упрямой надеждой сохранить остатки достоинства. Но встретил сияющий взгляд Эльмирет и онемел. Рядом с девой шевельнулись складки плаща, наружу высунулась пушистая мордочка с большими острыми ушами и тоже выжидательно уставилась на юношу. Под пытливыми взглядами трёх пар глаз он лишь тяжело вздохнул и опустил голову, с облегчением услышав негромкий переливчатый смех оттаявших эльфиек.

Той ночью, коротая время у пылающего жаром костра, все трое были заняты каждый своими мыслями. Но их всех единила общая надежда — через две недели они встретят ночь не в овраге, древних руинах или посреди раскисшего болота, а у гудящего огня Каминного зала белоснежного Имладриса…

*

Дни летели. Неслись, торопились, мелькали. Шелестели золотом листвы за окном, опадали ночными дождями и росами, рассыпались брызгами радуг. Скользили в проблесках голубого неба над завесой леса и сливались в сплошную вереницу рассветов и закатов. Но Эленья этого не замечала. Она была счастлива — бездумно, безоглядно, бесконечно счастлива.

С того утра, когда Халдир принёс её домой с праздника, время словно перестало существовать, а мир стал иным. Нет, вокруг по-прежнему кипела жизнь, находились неотложные дела и вопросы, требующие внимания и участия. Беседы, прогулки, дом, эльдар, владыки, Митрандир… Всё это было. Но отныне лишь одна мысль неотвязно владела Эленьей — он её любит. И от этой мысли те минуты, когда она не видела стража, растягивались до бесконечности, мечтательная улыбка не сходила с губ, внезапно обрывая случайных собеседников, а сердце трепыхалось обезумевшей птицей при малейшем воспоминании. Келеглим, родичи Халдира, сыновья Эльронда вскоре оставили попытки развлекать девушку в отсутствие стража, наблюдая её нетерпение и выслушивая ответы невпопад. Последним отступился Митрандир — во время очередной беседы, так и не дождавшись ответа на свой вопрос, он тихо поднялся со скамьи и ушёл, пряча в седой бороде усмешку, оставив Эленью наедине с мечтами и нетронутой книгой. И с того дня ничто уже не отвлекало её от безграничной радости и любви, смывшей, словно тёплый ливень, все сомнения, тревоги и печали. Им не было больше места ни в нежных объятиях, ни в уютном доме на небольшом талане, ни в потоке ослепительного сияния счастливых глаз.

Несмотря на то, что после ранения владыка освободил Халдира от патрулирования границ и не обременял какими-либо обязанностями, стража редко можно было найти дома после полудня. Он много времени проводил с братьями на тренировочной площадке, восстанавливая боевые навыки и наравне с Румилем и Орофином наставляя молодых воинов только-только собранного под командование Истэрада отряда. Эленья старалась не мешать ему днём, иногда издалека наблюдая, с каким неудержимым напором Халдир обезоруживает одного за другим соперника. И как может нежданно рявкнуть на зазевавшегося юношу, опрокинуть наземь или отчитать за нерасторопность. В такие минуты она молча радовалась его отказу от сражений с ней и мысленно благодарила лорда Глорфиндэля и Эльрохира. Это был иной мир — мир битв, боёв и войн. Мир мужчин и воинов, где она явно была лишней. Мир, в который она и не стремилась.

Ничто теперь не могло умалить её упоения жизнью, затмить радость и восторг существования. Просыпаясь и засыпая в кольце сильных рук под ровное дыхание стража, она с каждым днём всё сильнее осознавала, что по-другому быть уже не может, иного её сердце не желает. Больше всего Эленья полюбила вечера — когда страж возвращался домой, смывал усталость дня и неуловимо менялся, превращаясь из грозного сурового воина в нежного возлюбленного. Вечер скатывался в ночь, звуки леса затихали, вспыхивали огни на соседних таланах, звучали переливы мелодий. И ничто уже не могло поколебать уверенность Эленьи в том, что при пробуждении первым её видением будет счастливый синий взгляд…

В тот вечер Халдир вернулся немного раньше обычного. Задержавшись у входа в дом, он не сразу оглянулся на звук шагов вышедшей наружу Эленьи. Но когда всё же повернулся, девушка заметила в его руке один из листьев маллорн, всё чаще покидающих кроны и оседающих на серой сырой земле, золотящих воды реки и уплывающих по течению.

— Скоро весна… — прошептал страж, притягивая к себе Эленью и зарываясь лицом в её макушку.

— Странно слышать такие слова при виде того, что ты держишь в руках, — усмехнулась девушка, с удивлением отмечая встревоженный взгляд и настойчивые объятия Халдира.

Уже давно она привыкла к выносливости эльдар и перестала задаваться поиском источника их неугасимой активности. Перестала спрашивать себя, спит ли вообще неугомонный страж. И что тревожит беспокойных менестрелей, соперничающих голосами с птицами над землями эльдар по обе стороны Мглистого хребта. Но сейчас и слова, и тон стража, и явно ощущаемое в нём сдержанное напряжение, и требовательный поцелуй не могли не привлечь её внимания. Что-то было не так. Что-то снова не давало ему покоя и заставляло сердце замирать в ожидании ответов на самые простые вопросы, гнало к воинам на площадку и звало в то же время домой.

— Что стряслось, Халдир? — произнесла Эленья, пытаясь высвободиться из крепких рук и заглянуть в его глаза.

— Скоро весна… — повторил он.

— И что? — Эленья смотрела с непониманием, лишь сейчас осознавая, что уже не первый день в синих глазах живут тревога и сомнение.

Халдир выпрямился, заложил лист ей за ухо, полюбовался результатом и усмехнулся при виде выражения лица Эленьи — с грустью, словно сожалея о чём-то, размышляя и пытаясь скрыть раздумья за маской привычной невозмутимости.

— Скоро приедет лорд Глорфиндэль, — тихие слова повисли в воздухе, а Эленья озадаченно нахмурилась, пытаясь связать воедино озвученные события.

— И что, Халдир? — повторила девушка.

— Месяц, может быть чуть больше… — словно не слыша вопросов произнёс страж. — А потом… Что ты решишь потом?

— А я должна что-то решить?

Словно ринувшись с обрыва в водоворот, он сдавленно выдохнул:

— Ты можешь решить уехать с ним в Имладрис. Твой визит в Лотлориэн по приглашению владык будет окончен…

Эленья слушала его, не веря собственным ушам. Глядя на неё и читая растущее изумление на лице, Халдир запнулся, но всё же договорил:

— Я не могу предложить тебе ту жизнь, которой окружил тебя лорд Глорфиндэль, к которой ты привыкла в Имладрисе. Я иногда ловлю и твои мысли, и твои желания. И чувствую, что ты скучаешь — по лорду, по друзьям, по оставшемуся за горами дому. Не в моих силах развеять эти мысли. Не в моих силах всегда быть рядом. Но скажи… Скажи, что выберешь ты? Я пойму…

Эленья привстала на цыпочки, обвила руками его шею и с улыбкой прижалась губами к его губам.

— Разве ты… уже не предложил мне… иную жизнь? И разве… я уже не выбрала? — едва слышно прошептала она, мягко щекоча дыханием, глотая в поцелуях слова.

Он протяжно вздохнул и зажмурился:

— Тебе хорошо со мной, мэль?

Она рассмеялась:

— А как ты думаешь?

Стиснув руки на тонкой талии, страж спрятал лицо у её шеи.

— Мне нужно будет поговорить с лордом.

— Если хочешь, Халдир.

— Ты знаешь, чего я хочу, Эленья.

— Надеюсь, что знаю, — снова усмехнулась она. — Но если я не угадала, то ты ведь мне скажешь?

Он не ответил, увлёкшись поцелуем. И лишь позже тихонько произнёс:

— Я завтра разбужу тебя рано.

— Зачем?

— Узнаешь, — отрезал он без лишних объяснений, рассыпая по её щекам поцелуи. И, помолчав, добавил: — Буду исполнять обещания. Хоть и с опозданием…

Комментарий к Глава 15