Пока сияет звезда

— Всё верно, отойдём к мосту, — неслышно приблизившийся Халдир поймал её руку, крепко стиснул и потянул за собой.

Они быстро миновали столы, уходя всё дальше от ярко освещённой площадки, обошли ведущую на талан лестницу, достигли края, откуда убегал в темноту один из множества переходных мостов. Халдир остановился.

— Скажи мне, что с тобой происходит, Эленья?

Девушка промолчала, наблюдая в полутьме за взволнованным стражем. Он выпустил её руку и взял в ладони лицо, склонился ниже, вглядываясь в глубину глаз.

— Почему? Почему ты не доверяешь мне и не желаешь слышать?

— Я всё слышу, Халдир. Но я живу словно на чужом месте… не меня ты видел рядом, когда делал выбор. Это есть в твоём сердце, эта боль жива. И я, если смогу…

Халдир со стоном припал к её губам, пытаясь остановить сбивчивые слова.

— …не меня ты выбирал… — невнятно договорила Эленья сквозь настойчивый поцелуй.

— Но супружеские клятвы я принёс тебе! — оторвавшись от её губ, он снова заглянул в зелёные глаза, удерживая в ладонях лицо и едва касаясь кончиками пальцев бледных щёк. — Тебе… И с тобой мы делим жизнь, как муж и жена. Тебе открыты и мои мысли, и моё сердце. И я не знаю, что ещё мне сделать, чтобы ты до конца поверила и приняла мои обеты.

Он помолчал, скользя пальцами по её скулам, очерчивая дрожащие губы и ощущая биение сердца на нежной шее. Эленья коснулась рукой его щеки и слабо улыбнулась.

— Я верю, Халдир.

— Веришь, но ревнуешь! К прошлому, к тому, чего никогда не было! И не желаешь слышать или говорить о будущем, и принуждаешь давать невыполнимые обещания! — Он тяжело вздохнул и заговорил спокойнее: — Не в моих силах изменить то, что было. И вина за прошлое, за её выбор судьбы, всегда будет в моём сердце. Владыка Эльронд оказался мудрее меня — он отпустил ту, что любил… и сохранил жизнь. Я же считал, что смогу сам стереть боль воспоминаний, не слышал её просьб и не воспринимал отказы — и сгубил Тинтиэль. Я шёл против её желаний, был уверен, что смогу стать ей хорошим мужем, слушал доводы разума, а не сердца. И она выбрала за нас двоих… выбрала иное… — Он снова помолчал, чуть повернул голову и прижался губами к холодной ладошке, поглаживающей его щеку. — Мы никогда не говорили о любви. Мы оба желали брака не сердцем… И ни разу за всю жизнь я не слышал тех слов, что сказала мне ты…

— Халдир… — Эленья попыталась обнять его, но он не отпустил её руку.

— Не в моих силах здесь что-либо изменить. Это всегда будет со мной.

— Халдир, послушай! — Эленья с усилием высвободила руку и обвила его шею. Он склонил голову и прижал девушку к себе. — Я знаю это! И в моём сердце нет ревности. Я лишь хочу видеть тебя счастливым. Хочу, чтобы ушла твоя боль. И чтобы ты перестал винить себя за…

— Тогда будь со мной, — перебил её Халдир. — Будь рядом, прими мои клятвы, надень кольцо на палец… Если желаешь, давай соберём гостей и объявим перед всеми…

— Халдир! — Эленья в свою очередь оборвала его речь, накрыв ладонью губы. Он разочарованно застонал и мотнул головой, пытаясь договорить. Она привстала на цыпочки, убрала руку и сомкнула его уста поцелуем. — Мне ничего этого не надо, — еле слышно выдохнула девушка, с трудом оторвавшись от его губ. — Ничего не хочу — ни праздников, ни даров. Кроме одного…

Он выжидающе замер, почти забыв дышать, а она усмехнулась:

— Подарить тебе детей.

Едва взглянув на ошеломлённого неожиданными словами стража, Эленья не удержалась от смеха:

— Я не имею в виду сей же момент.

Он резко выдохнул и опустил голову, осторожно прижимая к себе девушку, пряча лицо в золоте волос:

— Больше всего на свете я хотел бы быть уверен, что уходя из дома вернусь назад и смогу обнять тебя… и наших детей. Но сейчас… я каждый раз не знаю, вернусь ли вообще. И как?.. как мне уходить с мыслями, что могу оставить…

— А как быть мне? Как жить с мыслями, что однажды уйду навсегда, ничего не оставив тебе? — перебила его Эленья, отстраняясь и заглядывая в глаза.

Он нежно провёл ладонью по её щеке до изгиба шеи, тронул губами висок:

— Однажды всё будет, моё сокровище. Я уверен, что однажды у нас с тобой будет всё. Пусть лишь хоть чуть-чуть отодвинется тьма от наших границ, и наступит то время, что я смогу спокойно провести с семьёй.

Он крепче сомкнул объятия, стараясь одновременно и успокоить биение собственного сердца, и согреть холодные ладошки у своей шеи. Она прильнула к нему, не чувствуя больше ни холода, ни усталости, ни тревог. И лишь перемигивающиеся среди золота листвы звёзды с одобрением глядели на застывшую у края талана пару, ловя обрывки слов…

Ветер усилился, зашумел в кронах, стряхнул с ветвей хрупкую листву и капли влаги. Халдир поднял голову, бросил беглый взгляд на поблекшие светлячки звёзд и снова утонул в зелёном омуте любимых глаз — манящем и пьянящем сильнее самого крепкого вина.

— Ты так ничего и не съела, — прошептал он в хмельную бездну. — А ведь уже заканчивается ночь…

— И что? — счастливо улыбнулась она.

— Наступает рассвет…

— Для меня он уже наступил.

Страж улыбнулся:

— Пойдём, вряд ли ты знаешь, от чего пытаешься отказаться.

Эленья с вызовом вскинула бровь, но получила лишь лёгкий поцелуй:

— Падо, хэрвэс нин мэлетриль.*

Засмеявшись от непривычного обращения, Эленья сжала руку стража и поспешила следом за ним к виднеющемуся за стволом маллорн размытому свету.

Огонь догорал. Угасал вместе с заканчивающейся ночью, временами недовольно шипя, потрескивая, выбрасывая искры и взметая к сереющему небу яркие язычки пламени. Ветер разыгрался сильнее, кружа почти настоящим листопадом и осыпая собравшихся росой. Эльфы покинули свои места за столами и стояли у восточного края талана, устремив взгляды к небу.

Халдир и Эльнья встали чуть поодаль от общей шеренги гостей, между затухающим очагом и бездонной пропастью, стараясь не привлекать к своему появлению внимания. И всё же от владык их долгое отсутствие не укрылось — Эленья ощутила насмешливый взгляд Элладана и сочувствие владычицы сразу же, как вышла к кругу угасающего света. Владыка Келеборн лишь чуть кивнул головой и снова повернулся к супруге. Владычица Галадриэль запела.

И снова её голос набирал силу постепенно — теперь уже вместе с разгорающимся над лесом новым днём. И на сей раз ему вторили уже не только эльфы, но и птицы, встречающие новый рассвет. А ночь уходила, теснимая розовой дымкой зари, пряталась в сумраке чащи и растворялась в бесконечности неба. Эленья закрыла глаза и откинула голову назад, прижавшись затылком к плечу Халдира. Ей хотелось петь — как птице, как воздуху, как новому рассвету. Песня росла и билась в груди, рвалась на волю, навстречу утру и новым надеждам.

— Спасибо, что согласилась, — услышала Эленья над ухом тёплый вздох, — разделить со мной эту ночь…

Обернувшись к Халдиру, девушка открыла глаза, едва удерживая жгучие слёзы необъяснимой радости и волнения. И лишь сейчас заметила, что на залитой яркими лучами солнца площадке кружатся в танце владыки, увлекая всё больше пар гостей в чарующий танец.

Халдир положил руку на талию Эленьи и взглядом спросил согласия. Она улыбнулась сквозь слёзы и коснулась его плеча. И тут же испуганно отпрянула, боясь потревожить недавнюю рану. Он тоже улыбнулся, вернул её ладонь на своё плечо и накрыл рукой, сплетая пальцы. Сделал первый шаг… и мир растворился, исчез в головокружительном водовороте счастья, сиянии глаз и сладком напеве рождающегося дня.

Выпитое ли вино было тому причиной, усталость ли долгой ночи, пережитые волнения или обрушившиеся с рассветом эмоции, но после Эленья могла с трудом сложить ясную картину ослепительно-прекрасного утра. Кружась в танце среди множества гостей, она не видела уже никого, кроме того, чья рука лежала на её талии. И не было больше ни холода, ни ветра — синие глаза грели лучше раскалённых углей и горящего пламени. А когда завершился праздник, угас очаг и опустел талан владык, скованная неимоверной усталостью Эленья поняла, что находится уже в спальне дома Халдира. Держа её на руках и с улыбкой наблюдая, как в затуманенных глазах появляется осмысленное выражение, страж осторожно опустился на постель.