Пока сияет звезда

Обернувшись, Эльмирет собралась было ответить, но наткнулась на предостерегающий взгляд сестры. Дева промолчала и отошла к окну, за спину тихо стоящего позади хозяйки Дерена.

— Не стоит объяснять очевидное, Дарвунн, — негромко ответила за сестру Мэллерин, сунув под голову следопыту ещё одно одеяло и вынуждая лечь. — Лучше помолчи, пока будет говорить Тарон. Думаю, ему есть что рассказать.

— Ошибаешься, Мэллерин, — оторвался от своих мыслей следопыт, — мне нечего сказать, кроме того, что лучше бы я ушёл отсюда назад к дороге с Линтаром…

— И куда бы ты добрёл с такой ногой? — оборвала его Эльмирет. — Или ты так сильно желаешь присоединиться к ним?

— Я добрёл бы туда, где смог бы отвести направленный в друзей удар, — горько выговорил на эльфийском дунадан.

— Или лёг бы рядом, — тихо произнесла Эльмирет на том же языке, трогая губами горячий лоб младенца.

— Или так, — упрямо повторил Тарон и бросил быстрый взгляд на юного родича. — Но на моём сердце не лежало бы сейчас этой боли.

Эльмирет обернулась:

— Тогда она легла бы на сердца твоих друзей и родичей. Не стоит безрассудством множить и без того растущую тьму. — Помолчав, она прибавила на всеобщем: — Благодари судьбу, что отвела от тебя удар. Храни в сердце память о них. И будь счастлив, адан, что твоя память не может сравниться с нашей.

Незнакомая речь, звучавшая в комнате, и последние тихие слова, произнесённые ясноглазой девой, вывели из безучастного состояния хозяйку дома. Она окинула взглядом комнатушку, заполненную неизвестно откуда явившимися бродягами, принёсшими чёрные вести, закрыла руками лицо и зарыдала — громко, в голос, горько и безутешно.

Сидящая на сундуке девочка сорвалась с места, юрким зверьком скользнула мимо попытавшегося остановить её Дерена и прижалась к коленям матери, вторя её рыданиям. Юноша растерянно остановился и беспомощно глянул на Мэллерин, ища совета или помощи.

Вместо слов эльфийка оставила своё место на полу около Дарвунна и подошла к столу. Она присела на скамью рядом с хозяйкой и ласково коснулась склонённой головки девочки и плеча женщины. Спустя некоторое время рыдания стали стихать. Малышка вскинула голову и уставилась на красавицу-незнакомку, от рук которой словно исходило тёплое сияние, вытесняющее из комнаты настырно клубящиеся по углам чёрные тени.

— Мы попытаемся помочь вам, — мягко произнесла Мэллерин, поглаживая хозяйку по плечу. — Всем, что в наших силах.

— Вы можете вернуть мне моего мужа и отца моим детям? Который ушёл из-за вас! — зло бросила женщина сквозь слёзы. — Мне не нужна иная помощь!

— Мы можем помочь вам перебраться ближе к городу. Там тебе будет легче с детьми и безопаснее, — подал голос Дарвунн и добавил, пытаясь успокоить и утешить хозяйку: — У вас будут средства на жизнь в городе, и…

— И во сколько монет ты оцениваешь жизнь моего мужа! — выкрикнула хозяйка, вскидывая голову и сверля следопыта яростным взглядом.

Дарвунн замолчал и беспомощно взглянул на Мэллерин. Та лишь укоризненно качнула головой и снова обратилась к хозяйке:

— Ни во сколько, его жизнь бесценна. И он прекрасно это понимает. Как твоё имя, добрая аданет? — неожиданно спросила дева, пытаясь сгладить промашку следопыта.

Женщина не обратила на эльфийку внимания, по-прежнему сердито глядя на непрошенных гостей и срываясь на крик:

— Вы ничем не можете помочь мне! Я потеряла мужа, а скоро потеряю и сына! Что остаётся мне?! Что? Ответьте!

Мэллерин и Эльмирет обменялись удивлёнными взглядами, и младшая дева лишь отрицательно качнула головой.

— С твоим сыном будет всё хорошо, — мягко произнесла Мэллерин, всё также пытаясь отогнать чёрные мысли, захватившие женщину. — Он скоро будет здоров, его болезнь не опасна. И он вырастет, возмужает, станет тебе опорой и помощником… Тебе нужно отдохнуть, отдохнуть и успокоиться, добрая…

— Фиона, — выпалила малышка, не сводившая с эльфийки восторженного взгляда. — Маму зовут Фиона. А меня Феалин.

Мэллерин улыбнулась девочке и посадила её себе на колени:

— Очень красивые имена, как и ты, и твоя мама.

— Дайте мне моего сына, — неожиданно жалобно произнесла женщина, ища взглядом Эльмирет.

Всхлипнув и прижав младенца к груди, она поднялась со скамьи и, не оглядываясь, ушла в дальнюю комнату, задёрнув за собой занавеску.

Девочка проводила мать растерянным взглядом и потянулась было за ней. В синих глазках, опушенных мокрыми чёрными ресницами, снова заблестели слёзы, а губки обиженно задрожали. Мэллерин чуть приобняла её и прошептала на ухо:

— Подожди немного, милая. Пусть мама успокоится.

Девочка повернулась и уткнулась лицом в деву. Мэллерин погладила мягкие чёрные кудряшки и вздохнула:

— Всё будет хорошо, дитя. И пусть Валар сделают эти вести самыми горькими в твоей жизни…

В тот вечер ещё долго доносились сдавленные рыдания из дальней комнаты. Девочка тихо сидела за столом рядом со следопытами, прижавшись к Тарону и неотрывно наблюдая за тем, как Мэллерин хозяйничает у печи. Поужинав и выпив приготовленный эльфийкой отвар, она уснула прямо за столом, свернувшись на скамье, словно котёнок.

Устроив девочку на ещё одном одеяле и не тревожа притихшую хозяйку, эльфийки ушли ночевать в сарай, оставив тесную комнатушку в распоряжение следопытов. Дерен подбросил пару поленьев в затухающий огонь, выгреб угли из печи в жаровню и поспешил догнать дев, надеясь прихваченным из дома теплом хоть немного разогнать холод предстоящей ночи.

*

Весь следующий день ни Мэллерин, ни Эльмирет не стремились пересекаться с хозяйкой. Они приготовили завтрак, перевязали раны следопытов и снова ушли в сарай ещё до того, как Фиона появилась из своей комнатки. Не желая использовать припасы несчастной фермерши, Эльмирет ушла на охоту. Дерен, промаявшись всё утро от безделья и наколов дров на неделю в запас, увязался с ней. Вернулись они лишь к вечеру, и юноша был отправлен свежевать принесённых зайцев, а Эльмирет присоединилась к сестре, собирающей в дорогу вещи.

Ещё прошлой ночью, сидя на охапках соломы у жаровни с углями и разогретыми камнями, завернувшись в плащи, слушая ветер и тихое посапывание спящего Дерена, эльфийки раздумывали над дальнейшим. Возвращаться назад к сожжённому дому в надежде дождаться приезда отца и матери было бессмысленно — неизвестно, как долго могло продлиться их путешествие. Искать пристанища среди поселений эдайн они не хотели, оставаться на этой ферме и видеть осиротевшую семью было выше их сил. А лежащее в кошеле сокровище словно звало, тянуло и толкало в путь. И девы решили продолжать идти на восток, к землям эльдар, чтобы доставить украшение тому, кому оно было предназначено — как собирались поступить отец с матерью по возвращении. Поскольку с утра самочувствие Дарвунна уже не вызывало сомнений в его выздоровлении, сёстры решили воспользоваться установившейся на время ясной погодой и уйти, заручившись обещанием следопытов передать все вести отцу и матери.

Их сборы были недолгими — необходимые в дороге вещи по-прежнему заняли лишь одну на двоих сумку, а припасы следопытов эльфийки не тронули, позаимствовав у них лишь лук, к которому Эльмирет успела за день привыкнуть, и принадлежащий погибшему Линтару кинжал.

Остановившись за спиной сестры, колдовавшей над камнями в жаровне, Мэллерин проводила взглядом уплывшее за горизонт солнце, виднеющееся сквозь крошечное окошко под потолком. Дождавшись, когда погаснут последние краски в небе, она обняла Эльмирет:

— Вот и пришла в мир ещё одна долгая ночь…

Младшая ответила на объятия:

— Не так я думала проводить в этот день солнце…

Мэллерин молча кивнула и протянула сестре флягу:

— Вспомним всех, тэль.

При виде плотно укупоренного серебристого сосуда Эльмирет удивлённо изогнула бровь:

— Откуда это?

— Она всегда со мной, и лежала в нашем мешке ещё с моего приезда из Линдона, — пожала плечами Мэллерин, первой делая глоток и передавая сестре напиток.